продолжайте наблюдения. Следующий сеанс связи через месяц.
— Почему через месяц, завтра я уже буду точно знать, что произошло, возможно, все гораздо проще, чем вам кажется! Мы могли бы обсудить это и наше возвращение!
— О вашем возвращении не может быть и речи, в море ни с того ни с сего появляются люди, а вы хотите все бросить.
— А, по-вашему, я должен мотаться по всем морям и вытаскивать тех, кто может там оказаться?! — капитан уже не пытался быть вежливым.
— Не надо утрировать, лорд Роккуэл, вам дали конкретное задание, определили сроки. Я надеюсь, вы не собираетесь нарушить приказ? — нет, он не спрашивал, он давал обещание, если этот выскочка посмеет его ослушаться. Пусть попробует. — Поговорим через месяц. Есть вопросы?
— Нет. — Если министр и не услышал скрежета зубов, то это только благодаря большому расстоянию, разделявшему их.
Кристаллики погасли. Кулак с треском опустился на стол. Еще месяц, и это самое малое! Черт бы побрал эту бабу! Абберу не к чему было бы придраться, если бы не ее появление. Нужно было вчера утопить ее и никаких проблем.
Голова кружилась. Ужасно не хотелось открывать глаза. Легкая тошнота напоминало о том, что желудок совсем пуст и его неплохо было бы чем-нибудь наполнить. А какой, собственно говоря, день недели, на работу-то нужно?
Запах, какой-то непривычный запах. Свет ударил по глазам. Это не моя комната! Деревянные стены и потолок, такие тесные, что непонятно как здесь поместилась кровать. Рядом с кроватью столик, на котором в беспорядке расставлены баночки и мешочки. На стуле сидит и удивленно смотрит какой-то человек. Мама моя, что твориться!? Я что сильно выпила и мне это мерещится?
— Как вы себя чувствуете? — он смотрел на меня даже не удивленно, а как-то подозрительно.
Я честно пыталась сообразить, как ответить на этот вопрос, к тому же он был настолько насущным. Как я себя чувствую: а в своем ли я уме или уже нет, судя по всему?
— Не знаю.
Собеседник опешил:
— Как это не знаете?
Пожать плечами, это все на что меня хватило. Он растерялся еще больше. Его взгляд обшарил все доступное помещение, видимо ища поддержки, и не нашел. Потом у него созрела какая-то мысль, он собрался и произнес:
— Что-нибудь болит? Голова там… ноги…
— Нет. Только есть хочется… А вы собственно кто?
— Я? А, я целитель, меня зовут Лиммерет, можно просто Лим. Мы вас вчера в море нашли. Думали вы мертвая, а оказалось живая, — уверенность из голоса медленно пропадала, чему не мало помогало выражение лица спасенной. — Э-э… Ну вам капитан все объяснит.
— Капитан?
— Да. Я его сейчас позову.
— А?… Ага, — целителя уже и след простыл.
Совершенно некстати пришла мысль, что под одеялом на мне ничего нет, сейчас придет капитан, а я неодета. А одежда моя где, должна же ведь я была быть во что-то одета? Я оглянулась, ничего похожего на одежду видно не было, только на том единственном стуле сиротливо висел мой домашний халатик. Ну хоть что-то. Обмотавшись одеялом, я медленно встала на непослушные ноги. Холодная древесина выветривала дымку из головы. Пол почему-то казался очень неустойчивым, пока я пыталась обрести равновесие, дверь распахнулась. На пороге появился человек. Дымка из головы вылетела окончательно, уступая место страху. Было в нем что-то жуткое: обветренная, высушенная на солнце кожа, темные, растрепанные ветром волосы, темные жесткие глаза. Я машинально отступила назад, потеряла равновесие и не очень аккуратно приземлилась обратно на кровать.
В открытом дверном проеме, за спиной вошедшего, виднелась целая толпа людей, они молча расталкивали друг друга, пытаясь увидеть происходящее хоты бы краем глаза.
— Великан, закрой дверь! — рявкнул вошедший.
По телу побежали мурашки, возникло ощущение, будто я в чем-то провинилась.
Огромных размеров человек легко оттеснил всех зевак, которые еще минуту сопротивлялись тому, чтобы дверь была закрыта, но, явно проигрывая в физической силе Великану, все же уступили эту борьбу. Он, сложив руки на груди, подпирал дверь с видом полного безразличия.
— Великан, с той стороны дверь закрой, — ирония в голосе, правда какая-то не добрая ирония.
— Ну, капитан…
Они обменялись молчаливыми взглядами. Немой диалог длился недолго, Великан насупился и вышел. Я бы тоже вышла, если бы на меня так посмотрели. А, кстати, куда бы мне выйти?
Недоброжелательность чувствовалась в его взгляде, в его позе, даже в его молчании. Я внутренне приготовилась защищаться, не знаю отчего, может это просто страх. Капитан сел на тот единственный стул, на котором сегодня утром я увидела целителя. На мой взгляд пауза затягивалась, он молча исподлобья смотрел на меня, я так же молча смотрела на него. Я начинала нервничать. Ох, кто-нибудь мне скажет, что здесь происходит?
— Как тебя зовут?
Логичный кстати вопрос, дай бог памяти:
— Мирослава. — Вот такие у меня мама с папой, с фантазией, но мне мое имя нравится.
— Замечательно. Как ты сюда попала?
Еще логичнее, самой интересно.
— А я у вас спросить хотела. И сюда, это куда?
В его глазах вспыхнул нехороший огонек. Что происходило в этот момент в его голове понять было невозможно.
— Вчера мы нашли тебя полумертвую в море, до ближайшей земли три месяца пути, ни одного корабля ни то, что поблизости, даже в неделе пути от нас мы не заметили. Поэтому я снова тебя спрашиваю, как ты сюда попала?
Голова упорно отказывалась соображать. Три месяца пути до ближайшей земли. Как это может быть? Я же вчера еще была дома. Что-то случилось вчера? Три месяца пути. Я здесь со вчерашнего дня, дома наверно сума сходят.
— Телефон у вас есть?
— Что? — капитан опешил. Выражение его лица впервые изменилось, стало не злым, а каким-то напряженным. Появилось чувство, что ляпнула я что-то не то.
— Позвольте вас спросить, где я нахожусь?
— В море, на корабле, который называется «Лионелла».
Капитана все больше и больше злила эта ситуация: это он пришел задавать вопросы, но почему-то только и делает, что отвечает на них, сам же не получил еще ни одного ответа.
— А море как называется? — Голос дрожал, все было не так, не так как должно было быть.
— У этого моря нет названия. Это граничные воды.
— Граничные с кем?
— Ни с кем, дальше неизвестная территория.
У меня возникло желание заскулить. Что же это такое, нет у нас никаких неизвестных земель, весь земной шар уже исколесили вдоль и поперек.
Капитан молча смотрел на тщетные попытки прийти к разумному решению. У него неожиданно появилась мысль, которую нужно было проверить.
— Откуда ты? — снова спросил он.
Из дома я, из дома.
— Из Москвы.
Он медленно закрыл глаза, сделал глубокий вдох и с какой-то непонятной, по-моему даже злорадной, полуулыбкой посмотрел на меня.
