— Госпожа… — тихо окликнул меня Мило, отрывая от размышлений. — Кажется, наш подопечный намерен покинуть вечер… с дамой.
Я хихикнула, пряча лицо за рукавом. Ну и Ларра, ну и вороний сын! Умеет приятно провести время. Но в личные апартаменты за ним мы последовать никак не можем… значит, пора перекладывать нелегкое дело охраны на плечи чиновников Тайной канцелярии.
— Слушай, Мило, — зашептала я, поглядывая из-под ресниц на окружающих. К счастью, все внимание было устремлено на Тарло, излагающего свое мнение по поводу совместной работы с Танше. — Сейчас ты подойдешь к тому господину в сером камзоле, с бордовой лентой в косе, и скажешь, что птенчик, кажется, улетает, а кошка себе крыльев не отрастила, придется последить за ним кузнечику. Запомнил?
— Да, госпожа, — покорно склонил голову ученик. — Вы останетесь здесь?
Я кивнула, сгоняя с губ злорадную улыбку. Кроме нас, на вечере присутствовал еще один человек, чьей обязанностью было присматривать за Его величеством Ларрой — господин Транквило из Тайной канцелярии. Ни о каком шифре на случай отлучки короля мы, разумеется, не договаривались — достаточно просто подойти к нему и завести разговор на любую тему, тем самым давая понять, что дальше работать будут другие… Интересно было бы взглянуть на лицо Транквило, когда он услышит «пароль»… Ведь «кузнечиком» пройдоху-канцеляриста называет лишь дражайшая супруга и исключительно наедине, в спальне…
Издалека всего было не видно, но окаменевшая физиономия Мило и багровые щеки агента уже изрядно меня повеселили. Ничего, ученичок, терпи, за загаданное тобой слово мы еще не раз поквитаемся, а начинающему шуту полезно попадать в неловкие ситуации.
О, чуть не забыла.
— Тарло, — бесцеремонно оборвала я художника на полуслове. — А можно я заберу ваш рисунок?
Разговоры замерли.
— Мне показалось, милая Лале, что он вам не слишком понравился, — осторожно заметил Мечтатель, прощупывая почву.
— Не понравился, — замотала головой я. — Но впечатлил. Тарло, ну подарите, прошу вас, неужели жалко… — я заканючила, размазывая по щекам воображаемые слезы. — А хотите, я на руках пройдусь? А хотите, на чай позову? И покажу коллекцию конфетных оберток, честное слово!
— Хорошо-хорошо, для вас, дорогая Лале, — все, что угодно! — торопливо согласился художник, опасаясь повторения припадка. — Меняю картину на порцию чаю. И фантики, разумеется.
На моих губах расцвела довольная улыбка.
— Благодарю вас, — я вскочила с кресла и присела в реверансе, что презабавно смотрелось для девушки в бриджах. — Ну, я пошла за своей картиной… Скажите Мило, чтоб дождался меня! — с этими словами я влезла на перила и прежде, чем меня смогли остановить, спрыгнула вниз.
Леди испустили испуганные вздохи и визги, лорды помянули ворона, Тарло расхохотался, а подоспевший Авантюрин перегнулся через парапет с воплем «На кого вы меня покинули! Остался я теперь сиротинушкой!». Одновременно ученик корчил мне презабавные рожи, передразнивая встревоженную толпу.
К моей досаде, шутку затянуть не удалось — едва опомнившись от испуга, знатные гости оттеснили Мило от перил и убедились, что зловредная шутовка жива-здорова и благополучно раскачивается на ветке, болтая ногами. Послав собравшимся невинную улыбку, я отпустила руки и приземлилась на клумбу. Как хорошо, что Тирле питает слабость к астрам, а не к розам, или, сохрани рыжий кот, «садам камней» на манер западных владык. С другой стороны, отыскать на серых булыжниках работу Мечтателя было бы легче, чем среди этого буйства природы… Сама я не справлюсь.
— Мило! А ну живо сюда!
К ужасу благородных лордов и леди, Авантюрин, как и я, не собирался тратить время, спускаясь по лестнице. Он взобрался на перила, подражая моему давешнему выступлению, издевательски поклонился и, раскинув руки, откинулся назад. Кое-кто из чувствительных дам с криком «О, безумец!» чуть не бросился следом за ним… Я усмехнулась. Уж к кому-кому, а к сумасшедшим горе-ученик не причислялся, а в акробатике и подавно был половчее меня. Вот и сейчас он мягко приземлился, кувырнувшись через голову, и никакие промежуточные остановки вроде веток ему не понадобились.
— Чего желаете, госпожа? — Мило покорно опустил взгляд — сама предупредительность. Жемчужина в серьге таинственно сверкнула, ловя отсвет дворцовых огней.
— Найди рисунок.
Мне хотелось приказать ему, насмешливо, издевательски, но голос дрогнул. Дуться уже не было желания. Вряд ли Мило специально загадал такое неприятное слово, а на глупые совпадения и сердиться не стоит.
«Больше милосердия, дорогая Лале», — вздохнула я, смиряясь.
— Госпожа Опал…
Ученик согнулся в придворном поклоне, протягивая мне чуть подмокший от предутренней росы лист. Я немедленно выхватила его и, повернувшись к свету, еще раз внимательно рассмотрела.
Нет, все далеко не так страшно, как мне казалось в первый момент. И не столь много общего у нас с незнакомкой на потрете. Она — слабая, отчаявшаяся. Я — сильная и уверенная в своей судьбе. В ее глазах, детских на взрослом лице, таится глупая надежда на чудо, мне же давным-давно известно, что чудес не бывает. Ей страшно, а в моей душе нет места этому чувству… как и многим другим, отброшенным за ненадобностью.
Ах… Какая замечательная идея — оставить портрет у себя. Недурное выйдет напоминание о том, что все могло сложиться гораздо хуже. Что когда-то все и было именно так…
— Лорд Мечтатель! Спасибо за подарок еще раз! Заходите на днях! — крикнула я, размахивая листом. Художник улыбнулся и послал мне воздушный поцелуй. Неисправимый романтик…
Замерший в ожидании рассвета сад всколыхнуло порывом ветра. Закачались ветки, зашептались листья, мотнулись из стороны в сторону монохромные в сумерках венчики цветов. Где-то там, за шпилями дворца, на востоке наверняка уже светлеет небо. Ларра воркует со своей фрейлиной, посмеиваются за гобеленом сопровождающие из Тайной канцелярии, а в высокой башне, в огромном пустом кабинете Ее величество Тирле устало смотрит в документы — и не понимает смысла уже ни единой руны.
Я глубоко вздохнула. Завтра — новый день, новые трудности… Хорошо, что этот уже закончился. И почему преследует меня странное чувство пройденного перекрестка? Что за роковое деяние я совершила, какое испытание осталось позади? И почему кажется, что если не разберусь сейчас, в этот самый момент, то рискую потом по не знанию попасться в жестокую западню?
Что-то мягкое щекотнуло ухо, отвлекая от путаных мыслей. Я механически хлопнула рукой и с удивлением обнаружила у себя на ладони алый, как свежая кровь, лист. Странно. До осени еще довольно далеко.
Вдруг лист дернулся, сложился пополам, хлопнул хрупкими крылышками и взлетел. Я подскочила. Звякнули бубенчики в волосах, словно в согласии со старинной песенкой, звучавшей в душе.
