появления Райана в этих местах, он строил козни, не давая ему шанса подняться. К нему и направился моряк. Подойдя ближе, он остановился и спросил.
— Ну, как дела идут?
— Да какие дела, ты же знаешь, что в наших краях туго с клиентами. Так перебиваюсь с хлеба на воду, — затараторил тот, опасливо поглядывая на спутников Райана.
— Ну-ну. Совсем, видимо, поиздержался, — продолжал Райан.
— Да тяну пока, — театрально сник коротышка.
— Вот я и хочу тебе, помочь, — неожиданно для всех произнёс Райан. — Ухожу я из этих мест. Так вот решил. Зачем дом будет простаивать, да умирать без хозяина. Отдам его лучше тебе. Со всем добром, что успел нажить. Что скажешь?
Коротышка открыл рот и икнул.
— В присутствии принца Альтареса, и при свидетелях отдаю свой дом и всё имущество, какое в нём находится тебе, в вечное пользование, — произнёс торжественно Райан.
И не произнеся более ни слова, повернулся и, прихрамывая, пошёл прочь из города. За ним последовали остальные, ошарашенные его поступком.
Лишь миновав городские ворота, Морган произнёс.
— Благородный поступок. Если конечно от души.
— Да не держу я на него зла, — махнул рукой Райан. — Я-то рад избавиться от хлопот. По мне так лучше шкурой рисковать, чем в четырёх стенах сидеть. А он не мыслит себя без своего постоялого двора. Так кому же ещё отдавать? Да к тому же надеюсь, что это послужит ему уроком.
— Отлично придумано Райан, — похопал его по плечу Альтарес. — Тем более для нас будет полезно, если ты будешь с нами. С умными решениями у нас не всегда получается.
— Перефразируя Мелькора, если своими мозгами не получается думать так будем думать чужими, — сказал Гиффорд.
— Только не очень увлекайтесь, — сказал Морган. — А то и вовсе можно разучиться думать.
— Не бойся папа, — успокоила его Мила. — Я не позволю мозгам Гиффорда застояться.
— Это уж точно, — засмеялся Жека. — Он каждый день тебе экзамены сдает, отвечая на твои вопросы. Даже я чему-то научился, слушая, как он обясняет.
— Видишь, какая польза, — усмехнулся Гиффорд. — А то-бы неучем так и остался.
— Золотые слова, — легко согласился с ним Жека.
5
На всём пути до дворца, компания делала частые остановки, давая отдых Райану. На первом привале Гиффорд обследовал протез, который заменял ногу моряку и обнаружил массу недостатков, которые причиняли не только неудобство, но и сильную боль искалеченой ноге. И Гиффорд тут-же погрузился в решение этой задачи. На каждом привале он что-то чертил, делал какие-то вычисления, постоянно взлохмачивая волосы. Его не смущало, что свои чертежи и вычисления он делал на земле. У Гиффорда была уникальная память. Он с лёгкостью запоминал всё, что видел. И очень редко, что забывал.
Мила не тревожила его расспросами, зная, что это бесполезно. Когда Гиффорд увлекался каким- нибудь делом, он полностью погружался в мир вычислений, чертежей и прочих премудростей и лишь изредка выныривал, чтобы оглядеться. В такие периоды, необходимо было лишь следить за тем, чтобы он поел. Видя, с какой увлеченностью, он взялся за дело, Мила была уверена, что он непременно сконструирует такой протез, что его невозможно будет отличить от настоящей ноги. А там кто знает, вдруг вообще решит изобрести какой нибудь эликсир, с помощью которого можно будет вырастить новую ногу. С него станется.
Спутники с уважением наблюдали за Гиффордом, а Жека добровольно взял на себя роль няньки. Он всю дорогу следил, чтобы Гиффорд не свернул не туда или не растянулся, попав в выбоину на дороге. Делал он это с удовольствием и заботой, что со стороны выглядело весьма забавно. Так что для Гиффорда путь до города прошёл незаметно.
Уже спустилась ночь, когда они пришли в город и поэтому их не сразу впустили. Альтаресу пришлось выйти на свет и представить всех своих спутников, чтобы стражи открыли ворота. Гиффорд очнулся лишь, когда они вошли во двор замка правителя.
— Мы что, уже пришли? — озираясь вокруг, спросил он.
— А он недаром такой умный! — шутя, удивился Жека. — Сразу догадался.
Из дверей замка буквально вылетели навстречу Данька с Виктулианой. Было видно, что ждали они их с нетерпением.
— Ну, наконец-то, — выдохнула Виктулиана. — Мы так волновались, так волновались. Вы ведь расскажете нам всё? — умоляюще попросила она. Даже руки сложила в просящем жесте.
— Конечно расскажем, — Успокоил её Альтарес.
— И для тебя есть новости. Очень важные, — положив руку ей на голову, сказал Гиффорд.
— Что за новости? — встревожилась Виктулиана.
— Не беспокойся, — сказал Альтарес. — Новости, на мой взгляд, отличные.
— Ну, скажите же, — нетерпеливо воскликнула девочка.
— Пойдём с правителем поздороваемся, и я всё тебе расскажу, — обняв её за плечи и легко подтолкнув к входу, сказал Гиффорд.
Зэйден встретил гостей в дверях.
— Ну, слава богу, вы вернулись. Все целы надеюсь?
— Все, все, — ответил Альтарес.
— Эвелина, дочка он себя хорошо вёл? — спросил Зэйден.
— Ну, отец, — протянул Альтарес. — Я же белый и пушистый.
— А вот и нет, — Мила приподняла кота на руках. — Вот этот Принц действительно белый и пушистый.
— Тут не поспоришь, — развёл руки в стороны Альтарес. — Кстати. Отец познакомься с хозяйкой этого кота. Её зовут Ника, — подводя девочку к правителю, представил Альтарес.
— Ну, здравствуй Ника, — Зэйден протянул ей руку.
Девочка, смущаясь, пожала протянутую руку и поздоровалась.
— Ника будет жить с нами, я тебе уже говорил. Помнишь?
— Конечно, помню. И ждал вас, — и, наклонившись к Нике, произнёс. — Добро пожаловать домой. Теперь этот дворец и твой дом и твоего кота.
— И его подружки, — Жека выступил вперёд и вытянул на ладони сонную Масю.
— Ой, какая прелесть! — воскликнула Виктулиана. — Можно подержать?
Жека передал котёнка девочке, и они с Данькой занялись Масей.
Зэйден подошёл к Мелькору, скромно стоявшему в сторонке.
— Когда мне рассказали о чуде превращения, я поначалу не поверил, — сказал он. — Но когда узнал, что белым стал ты, то сомнения пропали. Ты это уже давно заслужил. Теперь, осталось только держаться.
— Со мною будут друзья. Они обещали щёлкнуть по носу, если начну его задирать, — ответил Мелькор на слова Зэйдена.
— Ну, тогда я спокоен. Пойдёмте в дом, что у порога стоять, — пригласил правитель.
Они прошли в огромную гостинную и устроились у камина. Мила заботливо усадила Райана и подставила мягкую табуреточку, чтобы он мог устроить свою искалеченую ногу. Путь дался Райану тяжело, но он старался ничем не выдать своего состояния. И лишь бледность говорила о том насколько ему тяжело. Зэйден похлопал ободряюще Райана по плечу.
— Молодец, что выбрался из своего постоялого двора, — сказал правитель. — Не твоё это дело.
— Это уж точно, — согласился с ним моряк.
— Ну, отдыхай. Признаться не ожидал увидеть тебя, — обратился Зэйден к перворожденному.
