крутые пацаны. Ничего, ничего. Поймаю, яйца отрежу. Слушай!
– Явилась мысль? – усмехнулся Яловой. – Давай ее.
– Что, если я этого ублюдка в розыск! А? Вот же она, морда!
– Мысль неплохая, – согласился криминалист. – Только мой совет: фоторобот отправь вместе с рекомендациями не вывешивать рожу на щитах у отделений милиции, но снабдить фотографиями милиционеров и дорожно-транспортную службу. Во всяком случае, так надо сделать в крае, далеко они вряд ли подались. Раз приехали через год, это чьи-то постоянные исполнители, обитают поблизости.
– Точно! – подхватил Руслан. – Не будут же заказчики вызывать киллеров из Находки. Да и климат севера им не подходит, тем более что один из них кавказец.
Он помчался дать приказ распространить по краю фоторобот.
4
В день приезда Артема жена Руслана приготовила обильное угощение, как положено на юге. Артем пожаловал прямиком к Руслану домой. Поначалу о деле не было сказано ни слова, только застолье – святое дело. Восторги москвича, попробовавшего каждое блюдо, щедро сдобренное приправами, льстили хозяйке, она все время подкладывала ему лакомые кусочки. Руслан почти не ел, лениво возил вилкой по тарелке и невпопад отвечал на пустые вопросы Артема. Вести светский разговор – это скучно. Зато жена Руслана с удовольствием трещала о хозяйственных проблемах, действуя мужу на нервы. Как только Артем откинулся на спинку стула с видом насытившегося человека, Руслан сразу подхватил бутылку коньяка и предложил:
– Ну, что, рванем к морю?
– Да я теперь, как удав, не способен передвигаться, – улыбнулся тот.
– А ты попрыгай, утрясешь, – на полном серьезе посоветовал Руслан, сгребая со стола в пакет и закуски.
День клонился к закату, море порадовало штилем. Артем сбросил одежду и нырнул в синие воды, а Руслан разложил закуски, зелень на расстеленном пледе, сел и ждал, когда же накупается гость. До сих пор не знал, в какой организации работает Артем. Такая скрытность обижала. Артема прислали в прокуратуру в январе, потом он, Руслан и Всеволод разбили в пух и прах местных китов, не просто китов, а четыре преступные группировки, после чего «следователь» укатил в Москву в середине мая. Артем поблагодарил за помощь, ну, кажется, походатайствовал, чтобы Руслану вернули звание, а ему его и повысили, так сказать, выполнили просьбу в двойном объеме.
– Ух, хорошо! – воскликнул Артем, заваливаясь на плед. – А ты не окунешься?
– У нас благами моря пользуются только на столе. Ты спроси местного, когда тот последний раз был на пляже. Он ответит, что до Второй мировой войны, – отшутился Руслан. – Пить будешь?
– После купания не помешает. Не цените вы рай. Ну, выкладывай обстоятельно…
«Обстоятельность» длилась недолго, Руслан изложил лишь скупые факты. Во время «обстоятельности» не пили, Артем некоторое время держал стаканчик, потом поставил на плед, слушая. Руслану было непонятно, интересны московскому гостю новые дела на Черноморском побережье или нет. А уж он вроде бы старался заинтересовать. Когда закончил, Артем сначала выпил, потом спросил:
– Ну, а от меня чего ты хочешь?
– Мне нужны фамилии, – коротко сказал Руслан. – Дайте задание из Москвы, чтоб предоставили фамилии и род занятий так называемых Берты Станиславовны и Якова Олеговича. У нас же как: пока господа сверху не нажмут, делать не будут. Это раз.
– Ты представляешь, сколько надо перелопатить людей? Сотни тысяч! И где уверенность, что проживают эти двое в Краснодаре, а не в Ростове, Ставрополе, в Воронеже, или еще где?
– Я не понял, – нахмурился Руслан, – вас не интересует торговля людьми?
– Ты знаешь, сколько таких дел по стране? Да вон тебе пример: в Москве цыгане держат в рабстве инвалидов и заставляют их побираться. Выручки прикарманивают, да еще и забивают инвалидов до смерти. Да та же Чечня под носом. Там торговля людьми процветает вовсю. И пока ничего не могут сделать…
– Или не хотят, это разные вещи.
– Я бы на твоем месте так категорично не заявлял, – обиделся Артем. – По доходам работорговля занимает третье место после торговли оружием и наркотиками. Это во всем мире. А у нас работорговля постепенно выходит на первое место. По подсчетам, в нашей стране в рабство попадает около шестидесяти тысяч, некоторые называют другое число: четыре миллиона человек. В год! Дико звучит, да? Но это действительность, от которой никуда не денешься. Практически любой человек может попасть в рабство. Работорговцы свою деятельность не афишируют. У них есть свои дилеры, киллеры, оптовые покупатели и перекупщики, налажены каналы во всех уголках мира. Это мощная сеть. И если думаешь, что этим не занимаются службы, ты глубоко ошибаешься. А помимо этих дел, есть еще, уверяю тебя, не менее важные дела. И потом, твои предположения пока не обоснованы. Произошло банальное убийство, причина которого – деньги, вырученные за дом.
– Это гнилая отмазка, – вспыхнул Руслан. – У нас есть записка Розы, наводка. И убили ее потому, что она вернулась. Иначе не пряталась, не пыталась бы уехать с матерью так срочно. Неужели тебе это не понятно? Да, елки-палки, в налоговой в компьютерах пусть посмотрят имена и отчества, выдадут фамилии!
– Ну, хорошо, допустим, с фамилиями я тебе помогу, дальше что? А улики? Нужны доказательства, свидетели.
– Вот! – сказал Руслан. – За свидетелями я и собираюсь отправить Севу. Здесь мы их не добудем, потому что загадочные Берта и Яков позаботились о своей безопасности. Донник едет с шоу в Анкару, а там Настя.
– Ты ненормальный! – рассердился Артем, сделал паузу и постарался втолковать Руслану: – Наверняка род деятельности у поставщиков мирный, не имеющий отношения к основному занятию. Вполне возможно, это респектабельные люди, на которых никогда не подумаешь. И даже твоя Берта с Яковом могут быть всего лишь посредниками, а заправляют всем высоко сидящие люди. Подобный пример есть. В небольшом городе торговал детьми сам господин мэр. И знаешь, чьих детей продавал? Из детского дома, значит, ничьих. Десять-пятнадцать штук баксов за ребенка иностранным гражданам. Дальнейшая судьба детей неизвестна. Так вот его не удалось прихватить. Крутили-крутили, а ничего не выкрутили. Сидит себе в кресле мэра и посмеивается.
– Плохо крутили. Или взятками твой мэр забросал крутильщиков. – Руслан тоже сделал паузу, во время которой изучал мумию рыбешки, найденную возле пледа. Потом отбросил в сторону рыбешку и заговорил довольно спокойно, но с нотками скептицизма: – Что ж получается, правоохранительных органов расплодилось много, а обычный человек на них рассчитывать не может? Твой мэр продавал детишек на запчасти, я так полагаю, а его не прихватили. Интересно. Так у кого мы на службе? Чьи интересы защищаем? Мэров, делающих бизнес на детворе, или толстозадых уродов, которые тоже делают бизнес на простаках?
– Ты как с луны свалился, – досадливо произнес Артем. – Очнись, мужик. Ситуация на нашей карте резко ухудшилась, каждый день совершаются тысячи преступлений, половина из них тяжкие. Каждый день сотни обычных людей перерождаются в преступников. В органах работников не хватает, а из тех, кто есть, надо гнать две трети за те же преступления. Уж ты-то должен знать.
– Я знаю одно: люди обратились ко мне за помощью. В мои обязанности входит им помочь, я за это зарплату получаю. Так меня учили.
– Ну, хорошо, а как ты собираешься прижать поставщиков, чем?
– С вашей помощью, – огрызнулся Руслан, дав понять, что на помощь теперь не рассчитывает. Но отказаться от мысли переубедить и заинтересовать Артема не смог. – Есть еще причина отправить Севу с Донником. Возможно, Боря связан с Бертой и Яковом, Сева должен войти к нему в доверие и выяснить механизм, то есть как продают девчонок и куда. Так мы вернем дочь родителям. Ведь это отец девушки дает нам деньги.
– Руслан, извини, но затея не самая умная. Ты понимаешь, на что толкаешь парня? Это чужая страна, со специфическими особенностями, страна восточная. Уж кто-кто, а ты должен знать, что Восток – дело тонкое, сам учил меня восточной дипломатии. Их нравы разительно отличаются от наших, а вы, извини, не
