лицемерить.
— Машина сама по себе хорошая, — заметил Геннадий. — Любая другая давно бы развалилась, если ее четыре года гонять по нашим дорогам из Хабаровска во Владивосток и обратно. А эта — ещё жива. Если попадет в хорошие руки, то ещё лет десять отъездит. Только вложений потребует много: стойки убитые, масло убегает, даже элементарных тормозов нет — педаль в пол вжимаешь, а она даже не собирается тормозить, ещё надо менять ремни, делать рулевку, другими словами, — много чего, по-хорошему, надо чинить.
— Так вы, вроде, занимаетесь запчастями.
— То — бизнес. А на себя, как обычно, жалко. К тому же я в основном торгую подержанными автошинами. Остальное беру только под заказ. Иногда двери вожу или оптику.
— А продать машину не пытались?
— Потом покупать что-то придется. А что можно купить за те же деньги?! — Геннадий невесело усмехнулся. — Честно говоря, у меня в последнее время туго с деньгами, — вот сейчас даже занял у сестры пятьсот рублей на масло и бензин.
— Бизнес плохо идет?
— И бизнес, и все остальное…. Черная полоса, одним словом.
— Жена, небось, пилит.
— Уже не пилит. Мы почти три месяца назад развелись. Моя бывшая уехала к матери в Магадан.
— В Магадан из Хабаровска?! — удивился Клотов.
— Да.
— Здорово ж вы разругались, раз она поменяла Хабаровск на Магадан.
Геннадий нахмурился. Было видно, что ему неприятна затронутая тема.
— Квартира хоть вам досталась?
— Квартиру пришлось продать.
— Поделили или все ей отдали?
Геннадий как-то странно хмыкнул, затем показал майору свою левую руку, на безымянном пальце которой блестело узкое золотое кольцо.
— Вот что мне осталось на память о семейной жизни.
Майор сочувственно посмотрел на обручальное кольцо. Постояв некоторое время возле Геннадия, он вошел в дом.
Пока Клотов отсутствовал, возвратился Валерий.
К моменту, когда Валерий вернулся из командировки, трагические переживания прошлого дня потеряли для многих членов семьи Колосовых половину своей остроты и уже вызывали у них не едкую горечь, а вялое сочувствие. Однако, возвращение Валерия из командировки, дало повод вновь вспомнить и обсудить это незаурядное событие. Муж Лизы ничего не знал о случившемся, поэтому шокирующее известие застало его неподготовленным. Родственники обрушили на него такой поток информации, что Валера растерялся. Историю о смерти Влада ему пришлось выслушать не менее трех раз: от Светланы, Геннадия и Лизы.
Убедившись, что им удалось ошеломить Валеру, родственники от него отстали. Однако эта эмоциональная встряска перевела разговор в доме на ключевые темы прошедшего дня: что могло случиться с Владом, зачем он выходил ночью за ворота, и как его угораздило упасть на прут.
Первым человеком, которого увидел Клотов, войдя в дом, была Галя. Он столкнулся с девушкой на лестнице, и догадался по её знакам, что ей не терпится поговорить. Однако, голоса, доносящиеся из гостиной на втором этаже, не позволяли им встретиться с глазу на глаз.
Клотов успел тихо спросить на ходу:
— У тебя есть что-нибудь новое для меня?
Получив отрицательный ответ, он больше не предпринимал попыток поговорить с Галей.
«Она станет расспрашивать, что я делал ночью во дворе, есть ли у меня объяснение последним событиям и тому подобное. Все это я могу рассказать ей позже без вреда для дела».
Поднявшись на второй этаж, Клотов увидел в гостиной Светлану, Лизу и Валеру. Светлана тоже увидела гостя и позвала его в их тесную кампанию. Майор как раз искал их общества, поэтому вошел в гостиную, поздоровался с Валерой и, погрузившись в удобное кресло, стал свидетелем и немногословным участником их эмоционального разговора. Клотов не почерпнул из услышанного ничего полезного, однако, присутствуя на этом семейном собрании, к которому вскоре присоединился и Геннадий, внимательнее присмотрелся к интересующим его людям и открыл для себя много чего интересного.
В шестом часу в доме Колосова появился Варенцов. Он приехал якобы для того, чтобы побеседовать с Валерой, но оказалось, что ничуть не меньше следователь хотел встретиться с Клотовым.
УАЗ прокуратуры остановился напротив ворот. Майор в это время уже был в своей комнате и увидел из окна, как следователь вошел во двор, затем — в дом.
Клотов лег на кровать, — горизонтальное положение тела в последние дни было для него наиболее привычным, и стал терпеливо ждать.
Варенцов около получаса разговаривал с Валерой, затем задал несколько пустяковых вопросов Светлане, Лизе и Геннадию.
После этого следователь зашел к майору. Его визит к гостю Колосова никому не должен был показаться странным, поскольку Клотов был важным свидетелем и единственным человеком, который признался, что не спал в то время, когда Влад мог погибнуть. Остальные утверждали, что всю ночь крепко спали. Светлана сказала, что заснула с включенным ночником. По ее словам, она выключила ночник посреди ночи, когда лишь на секунду проснулась. Но, в котором это было часу, Светлана не знала.
Варенцов прикрыл за собой дверь и сел, как и в прошлый раз, на кровать рядом с майором. Друзья сразу перешли к делу, поскольку не могли затягивать разговор.
— У вас что-нибудь произошло? — поинтересовался следователь.
— Ничего нового. Все ведут себя естественно. Похоже, свыклись с мыслью, что произошел несчастный случай.
— Рано успокоились, — многозначительно произнес следователь.
— Есть доказательства того, что Влада убили?! — спросил Клотов.
— Судмедэксперт установил приблизительное время смерти. Между двумя тридцатью и тремя часами ночи.
— Насколько это точно?
— Точно. Можешь быть полностью уверенным, что Влад был уже мертв, когда ты ночью вышел через калитку на улицу. Наверно, ты его просто не заметил в темноте.
Лицо майора было сосредоточенным, поэтому трудно было понять, обрадовался ли он известию о том, что не причастен к трагедии, или твердо знал об этом заранее.
— …И самое главное, — почти торжественно произнес Варенцов.
— Ну. Не тяни.
— У Влада была задрана одежда на животе. Это мы заметили сразу, хотя вначале не обратили на это должного внимания. Так вот. Судмедэксперт нашел у охранника на животе два характерных следа от электрошокера.
— Шокера, — повторил за следователем Клотов.
— Поэтому появилась версия, — продолжал Варенцов, — что Влада парализовали электрошоком, а затем толкнули или бросили на штырь. К сожалению, тот, кто это сделал, совсем не оставил следов.
— Ну, это — как сказать.
— Совсем никаких, — возразил следователь. — Ни волоска на одежде Владислава, ни следов кожи у него под ногтями. Правда, есть слабая надежда, что на одежде убийцы могли остаться следы крови Влада. Шансов на это мало, но, может быть, имеет смысл взять на экспертизу одежду всех, кто живет в доме?
Майор ничего ему не посоветовал.
Целую минуту Клотов и следователь молчали.
Затем Варенцов спросил:
