называться моим именем! За одно это мне хотелось его задушить. А потом я еще узнал и о том, что он первым заполучил глаголевский компромат! Можешь представить, что я тогда испытал? А потом мне предложили возглавить группу по поимке неуловимого Крота, а точнее, этого кретина, который даже понятия не имел о том, что такое воровское ремесло! И я понял, что это мой шанс…
– Вы решили посадить его за решетку?
– Да я просто мечтал, чтобы он оказался в тюрьме. Но для этого его нужно было действительно поймать на ограблении. Правда, было несколько проблем – этого олуха по всему городу гоняли люди Глаголева, да и шансы проникнуть в банк у такого недотепы были равны нулю. Ему нужен был помощник, но вместе с тем этот человек должен был быть на моей стороне…
– И тогда вы и решили предложить поучаствовать во всем этом мне.
– Совершенно верно. Теперь ты понимаешь, сколько сил я потратил на то, чтобы этот дружок оказался за решеткой, а я получил компромат?
Я только сдавленно кивнула. Полковник оскалился.
– Хорошо, что понимаешь. – Он еще на шаг приблизился ко мне.
Я отступила назад, натолкнулась на стену и остановилась. Дальше бежать было некуда…
– Ну, раз ты все понимаешь, то наверняка скажешь мне, где спрятан компромат?..
Я отрицательно покачала головой.
– Что это за фокусы, моя дорогая? Где компромат?
– У меня его нет.
– Но ты ведь знаешь, где он, – полковник снова недобро оскалился.
– Она не знает, зато я отлично знаю. – Из-за бетонной плиты вышел Сергей.
Ольшанский развернулся к нему. Этого мгновения мне было достаточно, чтобы выхватить из-за пояса пистолет.
– Стоять на месте! – скомандовала я.
– Ах вы, твари! Сговорились!
Ольшанский заметался на месте.
– Брось пистолет!
Полковник прижался к стене. Я только и успела сделать шаг вперед, в следующую секунду Ольшанский вскинул руку с пистолетом и прогремел выстрел.
То, что пуля попала в меня, я так и не поняла. Просто вдруг стало трудно дышать, а потом кто-то выключил свет.
– Ну, пару дней ей еще придется побыть здесь, – донесся до меня незнакомый голос.
– А с ней точно все в порядке? – Уже другой голос.
– Уверяю вас, ранение легкое.
– Зачем тогда ее здесь так долго держать? – вступил в спор третий голос.
Потом что-то заговорил первый голос. Затем – второй. Они жужжали, как мухи, и у меня начала болеть голова. «Нужно немедленно сказать им, чтобы они замолчали!» – подумала я. Но для этого нужно было открыть глаза, встать…
Я с трудом разлепила веки и поводила по сторонам взглядом. Белый потолок, белые стены, незнакомый дядька в белом халате рядом со мной… Я в больнице?!
– Женечка, пришла в себя? Ну, как ты? – из-за спины врача вынырнул Терешков.
– Как я здесь оказалась?
– Женечка, ты не помнишь? В тебя стреляли… – На этот раз в поле моего зрения оказался Сергей.
– Я вас оставлю, можете поговорить, только недолго, – предупредил врач и быстро скрылся за дверью.
Я тут же попыталась сесть, но смогла только чуть приподняться на подушках – по телу разливалась свинцовая тяжесть, а внутри что-то болело.
– Врач сказал, что пуля повредила только ребро. Что, так плохо? Позвать кого-нибудь?
– Нет, – помотала я головой.
– Через несколько дней уже все пройдет, и тебя обещали выписать.
– Хорошо бы, если так.
– Женька, прости, это из-за меня все… – каялся Сергей.
– При чем здесь ты? Это Ольшанский в меня стрелял, – сказала я и только тут сообразила, что произошло. – Ольшанский!!! Это он – Крот! Он пришел за мной на стройку! Он, а не… – Я осеклась, поймав на себе внимательный взгляд Мишки.
– Успокойся, я уже все знаю.
– Я рассказал, как мы для него ловушку раскинули, да только попался в нее совсем не он… – пояснил Сергей.
– А где Ольшанский? Вы его поймали? Что вообще произошло на стройке?!!
Мишка придвинул к кровати стул, присел на него:
– Конечно, я и предположить не мог, что вам придет в голову мысль, будто я Крот. Но то, что в этом деле не все так гладко, я сразу смекнул, – начал он рассказ. – И арест племянника Глаголева, и уж тем более его самоубийство выглядели во всей этой истории уж больно… странно. То, что он наркоман, то что с бухты-барахты решил во всем признаться. Ну никак не мог этот тип, на все готовый ради дозы, быть профессиональным вором. Куда больше он походил на подсадную утку.
– Вот и мы так решили! – поддакнула я.
– Да, а еще вы решили, что Крот – это я.
– Ну, прости, просто все было одно к одному – только ты знал о той готовящейся засаде на вора… Честно говоря, до сих пор не могу понять, как Ольшанский разгадал наш замысел. Ведь это он прислал вместо себя родственника Глаголева?
– Он, – кивнул Терешков.
– Так как он узнал?
– Видишь ли, в чем дело, когда Ольшанский понял, что его место занял другой, то, скорее всего, первым его желанием было прийти домой к Сергею и убить его. Как вариант, он мог его припугнуть – назваться своим настоящим именем, предъявить документы полковника. Но на тот момент этого уже нельзя было сделать. Догадываешься почему?
– Нет.
– Я уже успел получить компромат Глаголева и вовсю вел работу по подготовке к ограблению банка, – заговорил Сергей. – Просто позвонить мне в дверь и заявить: «Дружок, отдай мне то, что случайно украл вместо меня!» – Ольшанский не мог.
– Согласна, не мог.
– Но и оставить все так, как есть, – позволить другому вести свои дела, захапать все деньги – он тоже не мог, – продолжил Миша. – Именно в этот момент, когда Ольшанский находился в полном смятении, толком еще не представляя, как поступить, ему и предложили возглавить группу по поимке Крота…
– Да, я помню, он говорил мне об этом там – на стройке…
– Вот… И у Ольшанского мигом появился план, как можно разом решить все проблемы. Он мог вернуть себе компромат Глаголева и упрятать Сергея за решетку. Прогорал он только с одним делом – ограблением банка. Но полковник предполагал, что компромат, собранный Глаголевым на «тарасовских шишек», вполне может окупить этот пробел. И для него стало важным лишь одно – получить этот злосчастный компромат. Но за Сергеем по всему городу носились люди Глаголева… У самого Ольшанского на хвосте висел весь отдел, желающий упрятать обнаглевшего Крота за решетку; и попадись мошенник им в руки, компромат автоматически стал бы достоянием всей милиции. В общем…
– В общем, для того, чтобы ничего этого не произошло, Ольшанский и предложил поучаствовать во всем этом деле мне!!!
– Да.
– Я-то соглашалась работать не на весь отдел, а вызвалась помочь лишь полковнику, как другу семьи и человеку, который и меня не раз выручал.
– Вот именно.
– А еще я была готова защищать самого Сергея от нападок глаголевской ватаги.
