Карен покачала головой.
— Я не помню! По-моему он начал чесаться первым, кажется.
Лицо Ребекки вдруг вспыхнуло, на лице появился страх.
— Прежде или после того, как вы открыли комнату 101?
Дэвид почувствовал холодный комок в сердце, когда она задала этот вопрос. Карен тоже, взволновалась.
— После — осторожно сказала она.
— Ты дотрагивалась до чего-нибудь в кабинете, до любой вещи дотрагивались?
— Я не…
Красные глаза Карен расширились во внезапном ужасе, и когда она начала говорить, то её голос очень дрожал, она говорила шёпотом.
— Кушетка, на ней были пятна крови. Я до них дотронулась. О Боже! Я даже не думала, кровь уже высохла. На моей руке не было порезов. Боже! У меня начала болеть голова, после того, как зачесался глаз.
Ребекка дотронулась до плеч Карен и сильно их сдавила.
— Карен! Глубоко вдохни. Скорее всего, твой глаз просто раздражён, и от этого болит голова. Так что не надо делать глупых заключений здесь, ничего наверняка мы не знаем.
Говорила она звонким мягким, успокаивающим голосом. Карен вдохнула и кивнула на её слова.
— Если ее рука не была порезана… — Джон начал нервно.
Карен ответила ему, немного дрожащим голосом.
— Вирус проникает через слизистые оболочки животного, в том числе и человека. Нос, уши… — Карен сделала паузу — глаза. Я знала об этом… Я знала, но я не сообразила.
Она посмотрела на Ребекку, стараясь изо всех сил поддержать своё самообладание.
— Если я заражена, то, как долго? Сколько пройдёт времени, прежде чем я стану… Умру?
Ребекка покачала головой.
— Я не знаю — сказала она.
Дэвид почувствовал, как неистовая чернота окутала его, словно облако страха обрушилось на него, извергая гром и молнию беспокойства и вины, столь обширной, что он более не мог даже ходить, не мог ни о чём думать.
«Моя ошибка. Я ответственен!» — скользнуло у него в мыслях.
— Но есть, же вакцина, так? — спросил Джон.
Его пристальный взгляд упал сначала на Карен, затем на Ребекку.
— Есть же противоядие? Не могли они работать без него. А вдруг если кто-нибудь порежется, случайно? Оно у них есть, ведь правда?
Дэвид почувствовал внезапную волну отчаянной надежды.
— Это правда? — спросил он Ребекку быстро.
Молодой биохимик медленно кивнул.
— Да, это возможно. Вполне вероятно, что вакцина у них есть.
Она серьёзно посмотрела на Дэвида.
— Если она есть, то бесспорно она в лаборатории, в главной лаборатории, где они и занимались синтезом вируса.
«Найти главную лабораторию, где они синтезировали вирус, и быстро… Хотя, если бы у них была бы вакцина, то мы бы нашли информацию о ней в документах…» — думала в этот момент Ребекка.
Она затихла, Дэвид, бесспорно, догадался об её беспокойстве, и о том, что она хотела сейчас сказать. Но если Гриффит нарочно убрал всю информацию? У них был шанс найти вакцину, всё упиралось во время.
— Сообщение Амона, — сказал Стив. — В том примечании, сказано, что мы должны уничтожить лабораторию, возможно, он оставил для нас карту или какие-нибудь указания?
Дэвид встал, его глаза горели огнём надежды.
— Карен, ты себя хорошо чувствуешь, что б…
— Да! — сказала она, перебив его, вставая со стула.
— Да, я пойду — продолжила она.
Ее красные глаза, несмотря на бледность тела, горели жизнью. На лице у неё было клеймо отчаяния, но в тоже время простиралась ниточка надежды. Когда Дэвид смотрел на Карен ему становилось жутко, его бросало в дрожь.
«Боже! Карен, мне так жаль…» — бредил в мыслях он.
— Ускорим шаг! — сказал он, направляясь к двери.
Они быстро добежали трусцой до начала здания.
Джон сильно сжимал челюсть, он как никогда готов был действовать.
«Я ни в коем случаи этого не допущу. Этого не произойдёт. Ты будешь жить Карен! Если я только найду того ублюдка, я его в парашек сотру, он больше не жилец. Я не перед чем не остановлюсь! Нет, Карен, ты будешь жить!» — думал Джон.
Они достигли двери и достали оружие, и нетерпеливо посмотрели на Дэвида, чтоб тот отдал команду. Он посмотрел на Карен.
Она была как обычно, за исключением цвета кожи и глаз. Он иногда завидовал ей, за то, что она могла оставаться всегда такой собранной и хладнокровной, в отличие от Дэвида, несмотря на то, что многие считали его ко всему готовому, твёрдому человеку, но сегодня он доказал самому себе, что это было вовсе не так.
— Я веду, Джон замыкает, прямой линией — отдал указания Дэвид.
Джон увидел, что Дэвид выглядел ужасно истощённым, ещё хуже, чем Карен. Он понимал, что это было из-за вины, что чувствовал Дэвид. Джону было очень жаль, что он не может подойти к нему, и сказать прямо, что за ним вины нет, но у них не было времени, и неизвестно как к этому отнёсся сам Дэвид.
— Готовы? Пошли! — сказал Дэвид.
Дверь открылась, и они проскользнули наружу. Выбравшись из укрытия, все нагнулись.
По-прежнему было темно, слышался звук волн. Без особого усилия можно было почувствовать запах сосен, который очень нравился Джону. Но, он ничего сейчас не чувствовал, кроме гнева на Гриффита и Umbrella, и страха за Карен.
Как гром среди ясного небо, раздались звуки выстрелов из М-16, в тот момент, когда все меньше всего этого ждали.
— Дерьмо! — выскользнуло у Джона.
Он упал к земле, когда послышались звуки выстрелов справой стороны. Джон осмотрелся вокруг и увидел, что они были застигнуты врасплох на полпути к блоку «E». Началась перестрелка. Выстрелы из Беретт приглушали выстрелы из автоматов.
Я не вижу, где цели…
Присмотревшись, он увидел три фигуры и открыл огонь по ним. Он выстрелил семь — восемь раз, вспышки от его пистолета не давали увидеть нападавших. Но выпустив седьмую пули, он заметил, что вспышки в том месте, куда он стрелял, прекратились.
Адреналин вырабатывался в его теле с ещё большей силой, чем обычно. Его сознанием завладел гнев, и этот гнев вовсе не был 'поведением солдата', это не то, чему его учили в S.T.A.R.S. Им завладела слепая ярость, помешательство, в таком состоянии он ничуть не отличался от Трисквадов, за а единственным отличаем, что эта ярость была создана желанием спасти Карен.
«Не отдам Карен. Не получите Карен» — бредил он про себя.
Странный дикий вой, ударил по ушам Джона когда, тот вскочил с земли и побежал за его командой, отстреливаясь от нападавших. Когда он услышал выстрелы других, до него дошло, что этот вой исходил от него самого.
Джон бежал вперёд, его разум стал ещё больше бесконтрольным. Теперь у него в голове вместо связанных словосочетаний крутилось одно «Не». Он продолжал стрелять по Трисквадам, хотя уже плохо знал, в какой стороне они точно находятся. Каждый выстрел сопровождался ужасными воплями.
Он продолжал стрелять куда-то в темноту, не заметив, что команда уже прекратила огонь, и силуэты
