– Макс! Лана! – раздалось из салона.
Боль, конечно, адская, а в застенок не хочется. Особенно когда менты напомнили о себе:
– Держи его!.. Стоять!..
Ага, щас. Не использовать мизерную возможность? Это большая роскошь, проще – глупость. Максим, охая и кряхтя, хромая, будто у него перебиты обе ноги, бросился к дверце. Лана… Она побежала за сумкой, оставшейся за машиной, и странно ее тащила: впереди себя, держа обеими руками, а за Ланой обозначилась фигура. А вдруг в сумке лежит улика, поэтому девчонка ее тащит?! Максим ринулся к фигуре, замахнулся и вмазал обеими руками куда попадет. Попал. Подхватил сумку…
К ним бежали менты. Настя сдала назад, разворачиваясь, тем самым отрезав путь к арестантам, остановилась, чтобы поменять передачу с задней на первую, а в это время Максим кинул сумку в салон, запрыгнул, одновременно Лана сделала то же самое, только замешкалась и не успела захлопнуть дверцу. За край дверного проема ухватились две грабли, словно пыжились задержать машину. Лана зажмурилась и как даст дверцей по рукам! Вопль ее испугал не меньше, чем когда схватили менты.
Настя выжала все возможное из «копейки», но авто рвануло вперед с разворотом, вынудив товарищей из органов снова уступить дорогу. Что-то ударило в заднее стекло, да это было уже неважно.
Во дворе наступила дивная тишина. Филонов от ярости пнул ногой смятую обертку от мороженого, он бы с удовольствием разразился площадной бранью, да кого винить, если сам виноват в провале операции? Однако двум «пьяным» сделал замечание:
– Какого хрена вы приперлись?
– Так девчонка закричала, а Балашов кинулся ей на помощь, мы решили, что и вам нужна будет помощь…
– Решать – это мое дело, а вам следовало не упускать из виду драндулет. Ладно, отставили. Что мы можем сделать? По логике, они должны уехать из города сегодня же, сейчас… Идемте, нужно срочно сообщить постам, чтоб задержали их. Где нет постов ГИБДД, туда необходимо направить группы. Номер машины я знаю. Это «копейка», которую Балашов уже угонял на днях.
Глава 19
О город! Он великолепен ночью, сияет, словно новогодняя гирлянда, манит, расслабляет. Да, расслабляет. Максим по себе знал, как, проезжая по нарядным улицам, появляется желание завернуть в кафе с пульсирующими над входом огнями или зайти в ночной магазин и купить нечто необычное к ужину, особенно когда в машине сидит подружка. А посидеть с бокалом пива в компании фанатов и посмотреть решающий матч, потом выплеснуть излишки застоявшейся энергии? Это ли не кайф? Максим любил ночной город, любил нечаянные встречи с приятелями, расслабление и возвращение в свою квартиру. Это жизнь. Но жизнь там, среди огней и суетности, а сейчас не жизнь, сейчас сплошной хаос, бегство, риск, и конца им не видно. Какое уж тут расслабление! Максим позволил себе стонать, растирая ушибленные места, а может, и покалеченные.
– Чем ты разбил стекло? – с оттенком раздражения спросила Настя, вернув Максима из города-мечты в город кошмаров.
– Вот чем! – поднял он сцепленные наручниками руки.
– Наручники? – Настя растерялась. – Откуда?
Вопрос, конечно, идиотский, но Максима очередной приступ боли лишил речи, Лана с заднего сиденья объяснила:
– Нас арестовала милиция. Мне тоже надели наручники.
В доказательство она потрясла руками, а Настя от шока резко затормозила.
– Так это были милиционеры?! – выпалила она. – Я думала, на вас напали бандиты…
– Они бандиты и есть, – убежденно сказал Максим, вглядываясь в знакомые очертания улицы. – Куда ты едешь?
– Домой.
– Поворачивай! – схватился он за руль.
– Ты рехнулся? – вскрикнула Настя. – Хочешь в морг?
– Поворачивай, к тебе нельзя.
– Это почему ж нельзя? – взвилась она.
С первой встречи он подметил, что характер у нее – не приведи господи.
– Не понимаешь? Менты нас будут ждать у тебя. Деньги есть?
– Немного. И на карточке, а что?
– Поезжай к ближайшему круглосуточному банкомату и сними все, что там есть, иначе нам денег не видать, завтра твой счет заблокируют.
– Нам? – хохотнула Настя. – Ты сказал – нам? Извини, но это все ваши проблемы, я не хочу быть причастной к ним.
– Поздно не хотеть. Следак знает, что мы с Ланой живем у тебя.
– Откуда? – не поверила она. – Что ты несешь?
– За тобой установили слежку после того, как я угнал твою машину вместе с тобой. И меня видели на твоем балконе, когда я курил. Скажите, пожалуйста, курить нельзя на кухне! Вот и получай!
– Эй, полегче! Я тебя сейчас спасла, а ты… ты просто неблагодарная…
– Договаривай, договаривай. Я свинья, да?
Не имея больше душевных сил, Настя съехала к обочине и остановилась. Развернувшись к Максиму всем корпусом, пылая от гнева, она бросила ему в лицо:
– А кто ты есть? Скажи, сделай милость. Так подставить меня! По твоим словам выходит, меня тоже теперь пасут?
– Люди, не грызитесь, – подала с заднего сиденья голос Лана. – Это не поможет. Настя, мы не хотели тебя подставить, честно, просто так вышло. Но теперь ничего не поправишь, надо думать, как нам выплыть. Всем вместе, поодиночке не получится. Поехали к банкомату, Настя, а то без денег плохо, очень плохо, поверь.
– Но за вещами я могу заехать? – поникла Настя.
– Нет, – сказал Максим. – Не хватало, чтоб ты загудела как сообщница. Заводи мотор.
Делать нечего, Настя повернула ключ в зажигании, мотор завелся, но машину сдвинуть с места не удалось, она глохла. Все последующие пробы закончились неудачей, Максим открыл дверцу:
– Приехали. Идем пешком.
– Ты предлагаешь бросить мою машину? – вскипела Настя.
Он наклонился и зло процедил:
– Да я свою тебе отдам, если этот идиотизм закончится в нашу пользу. Моя машина, заметь, не твоя захудалая «копейка», нашла что жалеть!
– На этой захудалой «копейке» тебя вывезли из ада, – словесно врезала ему Настя.
– Спасибо ей. – Максим пламенно чмокнул старое железо. – На этом ее миссия закончилась. И хватит психовать. Нам не легче. Мы тоже вляпались по чистой случайности и пока не можем доказать, что к убийствам не имеем отношения. Выходи, блин! А то останешься один на один с ментами, уверяю, тебе у них не понравится. Выходи, выходи. Не забудь документы… Хотя сейчас они только помешают.
Максим взялся обеими руками за сумку Ланы, взвалил ее на плечо и, не оглядываясь, двинул вдоль улицы. Лана последовала за ним. Настя слышала их диалог.
– Макс, у тебя нос и подбородок в крови, – сказала Лана.
– Ну и ладно.
– С твоим лицом нам нельзя нигде появляться, хоть оботрись.
– Позже.
Настя постояла, всплакнула от бессилия, но слезы сейчас не утешат и не помогут. Девушка была деморализована, предстояло к тому же теперь прятаться, словно преступнице, да еще и помыкали ею. А ничего не поделаешь, в кутузку неохота попасть, Настя поплелась за двумя неудачниками, к которым причислила и себя.
Максим остановился, указав подбородком на банкомат:
– Прошу. – Настя сначала протяжно вздохнула, потом обреченно кивнула. – Забирай бабки, пока не
