Антон остановил машину, тронул ее за плечо:
– Полина, выходи.
А ей хотелось бы, чтобы дорога никогда не кончалась… Полина нехотя выбралась из авто и, оглядевшись, пришла в недоумение:
– Куда ты меня привез?
Во-первых, это была окраина, за нею простирался до самого горизонта пустырь; во-вторых, здесь явно велись стройки в частном секторе, кругом царили неимоверная пылища и грязища, громоздились кучи строительного хлама.
– Идем, покажу тебе свое хозяйство. – Антон провел Полину по дорожке, вымощенной досками, к небольшому домику. – Несколько лет тому назад мне повезло заработать крупную сумму, земля в этом месте стоила копейки, и я купил три участка. Заметь, ты на территории частного владения! Один из участков я разбил на три меньших, мои рабочие построили два дома по моим проектам, но – под ключ. Я их довольно удачно продал, то есть быстро и за неплохую сумму. Сейчас многие стремятся выстроить хоромы, а потом, когда обстоятельства начинают на них давить, не могут их продать – никто не покупает, а даром отдавать не имеет смысла. Учитывая это, я не увлекался квадратурой: сто пятьдесят квадратов, два этажа, как у нас любят, и маленький дворик – все уходит в момент. А продал я это как частное лицо частным лицам, понимаешь?
– Не совсем. Твои рабочие? У тебя есть своя фирма?
– Нет у меня фирмы, – хохотнул Антон, открывая дверь. – Я же говорил: это частные постройки. А рабочие ушли от Кирилла, их всего пять человек. К тому же я не нанимал прораба, который раздел бы меня до нитки. Заходи.
– Пять человек выстроили два дома? – переступая порог, удивилась Полина. – Быть не может!
– Хм, один из рабочих в свободное время сам построил себе дом, в одиночку, и всего лишь за лето! Вот такие есть умельцы. Кирилл о моей деятельности не знает, зато все разнюхала Нонна и взяла меня за горло.
Осматривая компактный и вместе с тем довольно вместительный дом, Полина заметила:
– Значит, налогов вы не платите. Ты мошенник, да?
– Отчасти. Я плачу то, что положено платить при строительстве собственного дома. А ты, когда нанимаешь людей сделать ремонт, бежишь в налоговую и докладываешь, сколько они заработали?
– Нет, конечно.
– Вот так и я. Дал рабочим деньги на руки, а остальное – их дело. Ну, как, нравится?
– Нет слов, – без особого восторга, но тем не менее похвалила его Полина.
– Он твой.
Подарок не вызвал в ней бурной радости. Она подошла к Антону поближе и подозрительно спросила:
– Ты всем женщинам, с которыми изредка проводишь ночи, даришь по сто пятьдесят квадратов?
– Нет. Я дарю тебе дом вместе с самим собой. Понимаешь, меня на всех не хватило бы. Ну, так как, берешь?
– Тебе это пришло в голову сегодня?.. – Она не закончила свой допрос.
Антон притянул ее к себе, обнял, вздохнув, так как был немного виноват перед ней, и, опустив нос в ее растрепанные волосы, признался:
– Полина, пойми, менять весь уклад жизни, к которому ты привык, непросто. Я должен был подумать, все взвесить… определиться. Страсть проходит быстро, а что потом? Я и хотел выяснить, чего во мне больше… В общем, выяснил. Берешь дом вместе со мной?
Ее руки скользнули по его телу, обхватили за шею. Не поднимая головы, Полина на выдохе, словно делала ему одолжение, сказала:
– Беру.
На миг Антон сжал ее в объятиях, после чего немного отстранился и взял деловой тон:
– Тогда поехали, отвезу тебя ко мне на квартиру. Заселиться сюда мы сможем недели через две-три, нужно еще расчистить территорию вокруг дома и ограду поставить. А квартиру я сегодня же выставлю на продажу – однокомнатные в центре быстро раскупаются – и закончу второй дом.
От счастья Полина чуть не задохнулась, но все же поинтересовалась:
– Кириллу скажем?
– Если хочешь, – пожал он плечами. – Садись в машину… Я с ним серьезно повздорил, думаю, мы больше не сработаемся. Пристегнись, поехали.
– М-да, дела-а… – протяжно произнес Шурик. Он вечером пришел к соседям, а там сидела одна Марианна с детьми, поведавшая ему о недавних взаимных ссорах. – Тома еще не вошла в этот дом, зато уже успела разрушить его. А где сейчас Кирилл Андреевич?
– Он мне не докладывает.
Дети смотрели мультики, до прихода Шурика они рисовали. Марианна нарочно поставила им диск с мультяшками, чтобы свободно посплетничать. Шурик машинально просмотрел рисунки из серии ужасов, затем подсел на диван, понаблюдал, как быстро ходят в руках Марианны спицы.
– Что это будет? – спросил он.
– Жилетка Степе, он часто простужается.
– Значит, Тамаре угрожали по телефону.
– Она это утверждала, но это не значит, что все так и было.
– Но письмо-то Кириллу Андреевичу пришло?
– Письмо пришло. Хочешь, покажу?
– А оно у тебя?! – округлил глаза Шурик.
– Кирилл Андреевич бросил его на стол, я взяла, чтобы оно там не валялось и не попало домработнице или кухарке в руки. Зачем посторонним людям знать о том, что здесь происходит?
– Верно. Покажи анонимку.
Марианна отложила вязанье и отправилась к себе в комнату. Вернулась быстро, отдала лист Шурику. Читая, он выпятил нижнюю губу:
– И не лень было кому-то это клеить, легче на компьютере набрать. Но раз Кириллу подбросили этот плод большого труда, – потряс он письмом, – то, значит, и звонки с угрозами Тамаре тоже были.
– А я думаю, она лжет, чтобы повысить свою значимость в глазах Кирилла Андреевича или польстить ему: мол, вон какой ты слиток золотой, нарасхват идешь! Ну, сам подумай, Шурик, кому нужно заставить ее умереть, если она выйдет за него замуж? Бред!
– Заставить умереть – значит убить, – он не разделил ее точку зрения. – Не думаю, что это бред. Чувствую, моя курсовая обогатится новыми мотивами.
– Шурик, не смеши меня. Чувствует он!
– А Полина могла подкинуть эту анонимку?
– Нет! – с нажимом сказала Марианна. – Ты с ума сошел?
– А кто же тогда ее подкинул?
– Не я! Что ты так смотришь на меня?..
– Слушай. – Шурик придвинулся к ней и заговорил шепотом, чтобы детвора ненароком не услышала. – Пока нет Кирилла Андреевича, принеси-ка мне семейные альбомы.
– Зачем?
