– С какой целью?
– Выяснить судьбу экипажа разбившегося «Ил-76».
– Шайтан! Этого нам еще не хватало. Действительно, новость не из приятных.
– Может, опередим события и сообщим в Пешавар, что пилоты у нас? – предложил помощник.
– Опередим? Поздно! Раньше надо было сообщать!
– Но что тогда делать? Ведь если в Пешаваре узнают, что мы скрыли захват экипажа, то...
Тургай оборвал помощника:
– Достаточно, Ахмади, ты сказал, я услышал. Пилотов надо срочно, сегодня же ночью, отправить в Абри к твоему двоюродному брату.
– Башару?
– У тебя в Абри есть еще братья?
– Нет, только Рамазан.
– Тогда зачем задаешь глупые вопросы? Рамазан командует местной группой, у него и спрячем пилотов! Поступим так, как в свое время покойный Абадзе, переправив заложниц Джуме в Гудли.
– А если Абдулло узнает об этом?
– Я знаю его давно. Он друг Азиза, Азиз мой друг; как-нибудь договоримся, если Абдулло узнает, что летчики живы. Придется делиться, но лучше отдать половину, чем потерять все. А возможно, и делиться не придется. Если успеем сплавить русских Ариязу, то Абдулло не сможет ничего предъявить. Нет людей, нет проблемы. А слухи и обрывки информации – всего лишь «деза», имеющая целью подорвать мой авторитет. Происки врагов. Но в подвал вместо русских надо кого-то посадить. Шесть человек. Отберешь невольников сам, придумаешь, за что я посадил их в подвал. Летчиков же в полночь вывезешь в Абри. Вывезешь, минуя восточную часть кишлака. Брата предупредишь заранее. Все, Ахмад, ступай, у тебя не так много времени на подготовку перевозки русских. Будь предельно аккуратен. Но не суетись. Ничего страшного не произошло и, даст Аллах, не произойдет. В худшем случае – откупимся!
– Слушаюсь, саиб! – поклонился Ахмади и, выйдя, закрыл за собой створки двери.
Тургай же с силой ударил кулаком в стену:
– Шайтан! Какой шакал сбросил информацию в Пешавар?! Это не рядовой боец. Это тот, у кого есть спутниковая станция, кто владеет информацией по пилотам.
Хотя... руководство движением могло проявить интерес к разбившемуся самолету и без информации из Галистана. Ничего, приедет Абдулло, разберемся. Это хорошо, что именно его направили в Афганистан. Здесь приложил руку Азиз! Что ж, он, Тургай, в долгу не останется. Отблагодарит щедро. Выкурив немного анаши, полевой командир окончательно успокоился. И решил лично проконтролировать отправку пилотов в лежащий в двадцати километрах южнее Галистана небольшой кишлак Абри.
В полночь полевой командир вышел из дома во двор, вызвал по рации помощника.
– Ахмад!
– Да, саиб?
– Где находишься?
– В сарае, в подвале которого сидят русские. Только что подошел транспорт, сейчас начну переводить пилотов в автобус.
– Я иду к тебе.
– Хоп, жду!
Тургай в сопровождении двух телохранителей прошел к месту содержания заложников. Его встретил помощник, доложив:
– Пилоты в автобусе, саиб!
– Как ведут себя?
– Нервно! Командир экипажа спросил, куда их повезут. Я его успокоил, ответил, пока еще не на расстрел. – Ахмади усмехнулся: – Боятся, гяуры!
Полевой командир взглянул на помощника:
– А ты бы на их месте не боялся?
– Умереть для воина во имя веры – счастье!
– Однако ты не торопишься обрести это счастье…
– Всему свое время.
– Кого посадил в зиндан вместо русских?
– Молодняк!
– Объяснил, что это мера вынужденная и временная?
– А надо было? Я сказал, что это приказ, они его безропотно выполнили.
Тургай кивнул.
– Сколько человек ты назначил в конвой?
– Двоих. Надежных!
– Ну и времена настали! Уже на своей базе делим бойцов на надежных и ненадежных. Плохо. А русских надо успокоить – они народ отчаянный, подумают, что мы решили казнить их, бунт поднимут... И ничего твой конвой не сделает. Или положит всех, сведя все наши усилия на нет.
– Что мне им сказать?
– Ты проинструктируй водителя, предупреди брата, чтобы встретил «гостей» да надежно их укрыл, а с летчиками я поговорю сам.
– Брат предупрежден и готов к встрече заложников.
– А ты еще раз напомни ему, что он головой отвечает за пилотов.
– Понял!
Отпустив помощника, Тургай поднялся в салон старенького, но еще крепкого «Мерседеса». Пилоты сидели на задних сиденьях под прицелом и скованные между собой цепью. Тургай, жестом приказав охране выйти из автобуса, присел на место одного из них и обратился к командиру экипажа:
– Майор! Я понимаю ваше состояние. И заверяю, что ничего с вами не произойдет. Мы сейчас ведем переговоры с русским посольством о передаче вас российской стороне взамен на современное оружие. Не скажу, что переговоры идут гладко. Ваши чиновники слишком активно торгуются, но мы дожмем ситуацию. И вскоре вы вернетесь в свою Россию. Вам нечего опасаться. Естественно, при условии полного подчинения. Добавлю: я немедленно и безо всяких условий освобожу того из вас, кто расскажет мне правду о грузе, что был сброшен с самолета при падении.
– Господин Тургай! Я еще раз заявляю, что никакого груза, кроме того, что был заявлен в документах, на борту не было. Мы ничего не сбрасывали. Груз же, находившийся на борту, разбился вместе с самолетом.
Тургай неожиданно улыбнулся:
– Что ж! Не было, значит, не было, не сбрасывали, значит, не сбрасывали. Я предупреждал, что произойдет, если выяснится, что вы мне лгали. Повторяться не буду. Но слово сдержу. А сейчас вас вывезут за пределы Галистана.
– А это чем вызвано? Или там, куда вы нас намерены перевезти, подвалы глубже?
Полевой командир отрицательно покачал головой.
– Нет, подвалы там не глубже, а условия содержания лучше местных. Почему я решил убрать вас из Галистана? Отвечу: в целях вашей же безопасности. У меня в отрядах служит достаточно много мужчин, пострадавших во время войны с советскими войсками. Кто-то потерял брата, кто-то – отца, а кто-то – всю семью. Ваши коллеги, летчики, – особенно вертолетов «Ми-24» – не разбирались, когда бомбили или расстреливали ракетами мирные кишлаки. Так вот, эти люди требуют суда над вами. И как результат – смертной казни. Их сердца жаждут мщения. Мне же никакого резона в вашей смерти нет. Поэтому-то я решил перевезти вас в более безопасное место. Туда, где вам не будет угрожать опасность. Ну а передать экипаж российским властям можно и отсюда, и оттуда. Как только мы договоримся, я отпущу вас. Все! Надеюсь, вы поняли меня. Если кто-то решит лично пообщаться со мной, то я всегда готов встретиться. Счастливого пути!
Тургай поднялся и покинул автобус. В салон вошла охрана. Водитель занял свое место. «Мерседес» выехал на центральную улицу и двинулся на запад. Следом пристроился внедорожник Ахмади. Помощник должен был передать пилотов брату и привезти конвой с водителем автобуса обратно в Галистан. Ахмади
