заглядывая под него сзади и с боков.
– Что такое Катюша? – спросила Рита.
– Как папа туда залез? – указала девочка пальцем на телевизор. – Он большой...
– Иди ко мне, – протянула к ней руки Рита. – Папа вернется и расскажет.
– Я хочу к нему! – заявила капризно Катя. – Хочу! Хочу!
– Катерина, накажу! Папы нет, вступиться за тебя некому.
Угроза подействовала, девочка надулась, но залезла к матери на диван, сердито уставилась в телевизор, скрестив на груди ручонки. Тем временем Андрей изложил свою программу и обещания, короче, говорил обычные предвыборные речи. Неожиданно вопрос телезрителя вверг Риту в ужас: «Господи, когда-нибудь это закончится?»
– Года три назад с вашей женой была связана грязная история, она, если мне не изменяет память, сидела в следственном изоляторе. Что вы скажете по этому поводу?
– Назовите ваше имя, – спокойно и быстро отреагировал Андрей.
– Повесили трубку – осуждающе сказала диктор.
– Понимаете, – не смутился Андрей, – человек, задавший такой нелицеприятный вопрос и не пожелавший назвать свое имя, поступил некрасиво. Он поставил меня в положение, когда я вынужден оправдываться, но я этого делать не стану. Моя жена чистый и порядочный человек, красивая женщина, прекрасная мать. Мне больно думать, что сейчас она, находясь у экрана, слышала вопрос, которым кто-то хотел досадить мне. Этим господам я советую избрать другие методы для подобных целей и иметь дело конкретно со мной.
Рассерженная Рита резко подскочила, заметалась по комнате. Почему, почему в некоторых столько злости? Не зная истины, почему так легко причиняют боль незнакомым людям? Рита горько вздохнула:
– Кажется, я всю жизнь буду расплачиваться за чужое преступление.
Позвонили в дверь. Она встретила свекровь как обычно приветливо.
Запущенный дом Света обходила молча. За три года не побывала здесь ни разу. Когда нужны были ее подписи, Андрей приезжал сам, ему она доверила управлять своим богатством – черт бы его побрал, богатство это, но от него еще никто не отказывался. Страшные воспоминания не позволяли Светлане приблизиться к городу, а неутоленная жажда возмездия не давала покоя. Ее трясло, когда память выуживала то, что хотелось забыть: Кипр, отель, море, постель... Фу! Хотелось вымыться, словно не отца Марата окатили дерьмом, а лично ее. Но самым ужасным последствием случившегося явился страх. Светлана никому не признавалась, но страх мучил ежедневно, что Марат подкарауливает ее из-за угла, частенько снились подобные сны. Рядом с ней находился Дима, опасность грозила и ему. Она поменяла квартиру, но ведь кто хочет, тот всегда найдет. Есть только один способ избавиться от этого кошмара.
– Света! – позвал Дима из бассейна. – Воду наливать?
– Да! – крикнула она. – Валерка приедет, поплавать захочет.
– Так это я для него стараюсь? – Дима появился в гостиной с шутливо обиженной гримасой. – Все, палец о палец не ударю. Подумаешь, примадонн! Когда он прибудет?
– По моим расчетам завтра утром, – сказала Света, погруженная в себя.
Дима облокотился о дверной косяк, какое-то время следил за нею. Когда впервые увидел ее, визжащую от ужаса на кровати, маленькую, как цыпленок, внутри екнуло: это она, та самая. Поэтому и помогал ей, но, выяснив, что у Светки куча денег, не смел приблизиться. Лучше б она была босой и бездомной, тогда бы он великодушно подставил свое плечо, а так... ей нечего было предложить. А тут еще под ногами путался Валерка, всячески оказывая знаки внимания Светлане, хотя однокурсники девушки присвоили статус бойфренда Диме. Вскоре родители Валеры сообщили, что едут домой, Диме предстояло искать жилье, за которое еще и платить надо. Света предложила пожить у нее, запротестовал Валера:
– Нет, такой вариант не годится. У тебя всего одна комната, вы в ней не разместитесь. Что о тебе, Светка, соседи подумают?
– Да плевать мне, кто и что подумает, – ответила она.
И Дима долдонил: мол, неудобно жить у нее, а Света заставила его собрать вещи и переехать к ней, впрочем, не очень-то он и сопротивлялся. За ужином он основательно поглощал еду, отнюдь не предназначенную для гурманов (повариха из Светы известно какая), и под ее пристальным взглядом смутился:
– Я подавлюсь, если не перестанешь меня изучать.
– Мне нравится, как ты ешь. Мне все в тебе нравится, жаль, что я не нравлюсь тебе.
– Это Баклажан сказал? – побагровел Дима. – Завтра в сортир спущу гада.
– Я сама догадалась, – вздохнула она с таким огорчением, что он с места привстал. – Да не смущайся, я знаю свои недостатки, не обижаюсь. Ты вон какой большой, наверное, любишь высоких, длинноногих... Короче, Дима, если я такую с тобой увижу, тебе не жить, понял?
– Понял! – радостно взревел он, подхватывая Светку на руки.
А Валерка с раннего утра примчался с проверкой, ему достаточно было мельком взглянуть на них, чтобы все-все понять.
– Стоило вас один раз оставить вдвоем, вы черте что натворили, – зудел он. – А говорил, Димыч, Светка не в твоем вкусе, помнишь?
На самом деле он и внушил Свете самой проявить инициативу. Имея доверительные отношения с обоими, Валера заложил товарища и способствовал их воссоединению. Света и Дима стали жить вместе, ссорились, конечно, ведь у нее характер оказался не сахар, но мирились. Теперь у Димы есть работа, он стал на ноги, в общем, все было бы отлично, если б не Светкины перепады настроения, она иногда так задумывается – ничего не видит вокруг.
– Знаешь, Димка, мне здесь все кажется чужим, – созналась она – Будто я не жила в этом доме, а слышала о нем понаслышке. Как странно, да?
– Просто ты выросла. У тебя своя жизнь, не связанная с этим местом.
– Наверное. Слышишь, машина сигналит? Пойди посмотри, кого принесло.
Дима выбежал во двор, неожиданно вернулся с... Валерой, который внес огромный пакет. Поставив его на стул, он раскрыл руки:
– Не ждали? А вот он я!
– Валерка! – Света с визгом повисла на его шее. – Ты же завтра должен был приехать. Какой стал важный! Прочел записку?
– Конечно. Я утром приехал, смотрю – листок на столе. Думаю, а чего сидеть? Я и рванул к вам.
– Баклажан, убери клешни от моей Светки, – сказал Дима, расставляя стулья, сваленные в углу.
– Видала? – хохотнул Валера и крепче сжал Свету. – Собственник! Ревнует. Правильно делаешь, а то отобью, я такой.
– Бросьте глупости говорить, – высвободилась она из его объятий.
– А я пивка привез. – Валера склонился над стулом, вынимая банки из пакета. – И рыбки соленой. Щас как жахнем! За границей пиво дрянь, клянусь. Где бы нам расположиться? Газетку подстелить?
– На кухне тьма тарелок, пойди и возьми, – проворчала Света. – Терпеть не могу еду на газетке.
– Ты, Светка, зануда, – он помчался на кухню. – Как тебя Димыч терпит?
– Молча, – отозвался тот, потом обнял ее со спины. – Чего приуныла? Если не любишь этот дом, зачем мы сюда приехали?
– Понимаешь... – Она прижалась щекой к руке Димы, охватившей ее шею. – «Пепел Клааса стучит в мое сердце». Даже не стучит, Димка, а ломится. Знаешь, откуда это?
– Нет.
– Из «Тиля Уленшпигеля». Папа любил эту книжку, давал мне читать. Марат... он ходит по земле, мне от этого плохо.
– Ты что-то задумала. Я угадал?
Она повернулась к нему лицом, приподнялась на цыпочки, обняла и прижалась крепко-крепко. Он шумно вдохнул запах кожи Светки, но появился Валера, звякнул посудой и справедливо возмутился:
– Специально на нервы мне действуете? Всем пить пиво! И не целоваться при мне, я завидую. Ой, пивко, нашенское, с пенкой, кайф!
Домой Андрей вернулся поздно, уставший, но довольный.
