–Ма, у меня все в порядке. Я не залетела.
–Точно или ты меня успокаиваешь?
–Точно.
–Тогда объясни мне, что с тобой происходит?
–Просто у меня, депрессия.
–Почему?
Мне ни: с кем не хотелось разговаривать на эту тему, но куда деваться от родной мамы?
–Ма, это допрос?
–Нет, но ты не забывай, что я - твоя мать и я все должна знать о тебе.
–Все знать невозможно!
–Возможно: я - твоя мать!
Господи, как у нее все просто! Мне бы так. Но надо же мне что-то придумать, иначе моя беспокойная мамуля сдаст меня в какой-нибудь уютный дурдом.
–Ма, ничего страшного нет. Все нормально, просто мне чего-то не хватает в этой жизни.
–Всем чего-то не хватает, но ты же просто ненормальная стала. Как можно целыми днями сидеть дома, никуда не ходить, ни с кем не общаться? Это в твоем-то возрасте! Это ненормально.
–Мама, тебя трудно понять. Раньше тебе не нравились мои друзья и то, что дома, я только ночую. Ты всем была недовольна. Теперь-то ты чем недовольна?
–Всем! Все хорошо, что в меру.
Ну, что тут скажешь? Все верно, но я-то, что могу сделать?
–Дочка, может, ты пока у нас поживешь?
0-0-0-0, как все запущенно! Мои родители подозревают, что я могу покончить с собой. Неужели я так плохо выгляжу?
–Мама, - как можно спокойнее сказала я. - Не поднимай волну. Я совсем не собираюсь кончать жизнь самоубийством - нет для этого никаких причин. А чтобы вы не беспокоились, я завтра выхожу на базар. Хватит Ирке за меня пахать.
Мама изучающе разглядывала меня, пытаясь понять, вру я или нет.
–Ты только приведи себя в порядок. - Сказала она уходя.
Не знаю, удалось ли мне ее успокоить или нет, но она права. Надо жить нормальной человеческой жизнью. Что там будет дальше - я не знаю, но жизнь еще не кончилась.
Все вошло в свое привычное русло. Я зажила своей обычной жизнью, но все это было только внешне, в душе по-прежнему царила тоска.
И однажды со мной заговорил мой родной скарр! 'Заговорил' - это сильно сказано. Меня вдруг бросило в жар. Потом по всему телу разлилось приятное тепло. В голове вдруг появились чужие мысли, не голос, нет, именно мысли. Эти незнакомые мысли успокаивали и убаюкивали меня. Я вдруг ясно поняла, что никто меня не выбросил на свалку, что меня позовут, обязательно позовут, когда новая. База будет обустроена. Наблюдателей-Координаторов невозможно никем заменить и - ими никто не разбрасывается. Наблюдатель-Координатор на Земле - это я. Он мне много еще чего сказал, и я наконец-то успокоилась.
На следующий день девчонки сразу же заметили во мне перемену.
–Ну, наконец-то ты пришла в себя! - обрадовалась Ирка.
–А мы уже боялись, что ты так и будешь ходить, как зомби, ни на что не реагируя. - Сказала Розка
–Ну, девчата, бывают иногда гнусные мысли. Мне немного взгрустнулось. Даже показалось, что жизнь кончилась.
Розка рассмеялась так, что проходящие мимо люди, оглянулись.
–Ну, ты, мать, даешь! У нее жизнь кончилась! А мне тогда, что, гробик заказывать? Да ты мне в дочки годишься.
В какой-то момент я заметила подозрительного типа, который стоял за ларьком и внимательно за мной наблюдал. Он показался мне знакомым. Розка его тоже заметила
–Слушай, Сашка, а не из-за того вон красавчика ты в последнее время задурила?
–Не знаю, кто такой - пожала я плечами.
Когда мы уже собирались домой, подозрительный тип возник вновь. Теперь его заметила Ирка.
–Саня, а он, кажется, на тебя запал.
–Ага, а не маньяк ли он? - отмахнулась я - или террорист какой-нибудь.
–Тьфу, дура! - возмутилась Роза.
Мы немного посидели в каше и разошлись по домам. В третий раз подозрительный тип возник уже возле моего дома. Это уже не могло быть случайностью. Он преследовал именно меня, только непонятно, что ему от меня надо. Я смело подошла к нему и - спросила.
–Чего ты за мной холишь?
–Ты меня не узнала?
А ведь он и вправду показался мне знакомым!
–Я - Казик.
Ах, да, Казик! Это тот самый парень, который однажды завалился ко мне в гости в невменяемом состоянии.
–Ну, я тогда ошибся адресом.
–Вспомнила. Ты искал Юзика. Нашел?
–Нашел. Но у меня тогда было такое странное чувство, что я решил кое о чем тебя спросить.
–Спрашивай.
Он меня веселил. Я-то знала, в чем дело, а он-то ничего не мог понять.
–Понимаешь, я почти уверен, что однажды уже был у тебя в гостях, но не могу вспомнить, когда это было.
Еще бы, я тогда так старательно стерла его память, что даже отравилась. Позже я узнала, что нельзя стирать память и пьяных и испуганных людей, но тогда-то я этого не знала. Но что-то у него в башке осталось.
–Слушай, Казик, это называется дежавю. К тому же ты был тогда сильно пьян, Он задумался.
–Да, я был пьян, но, все равно, это было очень странно!
Эх, парень, знал бы ты, что такое настоящие странности! За последний год своей жизни я много видела странностей и даже немного к ним привыкла. Он стоял передо мной растерянный и смущенны!
–Ладно, пошли ко мне. Угощу тебя кофе. Еще немного осмотришься - может твое наваждение пройдет.
Я-то знала, что ничего не пройдет, скорее наоборот - усилится. Но я еще знала, что он никогда ничего не сможет вспомнить, даже под гипнозом. Если там что-то и осталось, то это что-то очень незначительное.
Он с удивлением разглядывал мою скромную квартиру.
–Я здесь точно был - сказал он уверенно.
–Что-то я этого не припомню.
–Я тоже не помню, но я здесь был.
–Думай, как хочешь.
Он схватился за голову и застонал. Я даже испугалась за него - а вдруг я что-то не то сделала, и парень может свихнуться по моей вине.
–Тебе плохо?
–Возможно. Странные вещи со мной происходят. В голове появляются какие-то чужие мысли.
–Бывает такое.
–Раньше не было. Как ты думаешь, а не начался ли уже апокалипсис?
–Думаю, что еще не начался.
–А вот я думаю, что уже начался помаленьку. Вот смотри: 'Шестой Ангел вылил чашу свою в великую реку Евфрат, и высохла в ней вода, чтобы готов был путь царям от восхода солнечного' - это, между прочим, апокалипсис.
