– Потому что я сделал только один прицельный выстрел! – воскликнул Николаша. – Мне в лицо попала гильза из пистолета Бориса, и я промазал…, вот пуля и ушла в сторону!
– Именно это я и имел в виду, – согласился Толян. – Может, она ушла в Зябликова?
– Чушь собачья! – раздраженно заявил Николаша. – Пуля ушла вверх, даже выше пулеулавливателя.
– Вот мы это сейчас и проверим, – злорадно откликнулся Борис. Он явно воспрянул духом. – Сейчас Толян двинется в гараж. Вместе с ним пойдут Паша, кто-нибудь из семьи Карсавиных и Слава, в качестве независимого наблюдателя. Обследуйте труп и попробуйте установить, чей именно выстрел оказался смертельным.
– И как ты себе это представляешь? – иронически осведомился Элис. – Кто-то должен выступить в роли прозектора? Надеюсь, ты понимаешь, что после этого уже нельзя будет предъявить криминалистам выпотрошенное тело? Значит, ты согласен на первый вариант?
– Если удастся установить без вскрытия, кто нанес смертельную рану, то и хорошо, – невозмутимо ответил Борис. – Ну а если не удастся, тогда попробуем извлечь пулю. Я должен знать истину! И только после этого я приму окончательное решение. Ясно?
– Ну-ну, – неопределенно отозвался Элис. – Николаша, сходи с ними, ведь это на тебя бочку катят.
– Дикость, просто дикость! – возмущенно проворчал Николаша. Но все же поднялся с места и побрел вслед за нами.
В гараже было очень холодно, еще холоднее, чем раньше: Толян выключил отопление для лучшей сохранности трупа. Мы подтащили тело поближе к плафону дневного света. Толян откинул края мешковины и деловито произнес:
– Ну-с, приступим!
И он принялся расстегивать на трупе пуговицы рубашки. Я явственно увидел красное пятно на ткани под левым соском. Толян задрал майку Зябликову и несколько секунд разглядывал рану.
– Вот сквозная рана. Одна. Других не наблюдается. Паша, помоги мне его перевернуть!
Паша и Толян перевернули тело, Толян опять задрал майку и рубашку, обнажив спину трупа. Я увидел четыре черных отверстия: три располагались вытянутым треугольником чуть выше поясницы, четвертое находилось в районе левой лопатки, ближе к позвоночнику.
– Ну вот! – удовлетворенно констатировал Толян. – Имеется лишь одно явно смертельное ранение: у левой лопатки. Ведь мы видели, что Иннокентий умер в течение нескольких минут, а другие ранения не могли произвести подобного эффекта.
– Это еще неизвестно, – проворчал Николаша.
– Очень даже известно! – возразил Толян. – Остальные пули могли зацепить его печень, селезенку, вызвать обильное кровотечение в брюшной полости, но от таких ранений смерть никак не может наступить через две-три минуты! А вот тут пуля явно задела аорту.
– Ранение сквозное, так что пули-то все равно нет, – раздраженно заметил Николаша. – Тут больше смотреть нечего!
– Так-то оно так, ранение сквозное, – согласился Толян. – Но есть тут один момент.… Паша, давай его снова на спину перевернем.
Они так и сделали. Толян аккуратно разгладил одежду Зябликова и торжествующе заметил:
– А в куртке-то дыр нет. Проверим пиджачок…. Опа! И на пиджачке нету! И где же пуля?
Толян пошарил во внутреннем кармане пижака Зябликова и вытащил бумажник. Открыл, глянул и торжествующе протянул Паше:
– Вот она, голубушка! В карточках застряла!
Паша передал бумажник Николаше, тот взглянул и передал его мне. Действительно, внутри бумажника блестело донце пули – как видно, она застряла в плотном слое кредитных и дисконтных карт. Я с трудом выдавил пулю в подставленный Толяном пакет.
– Вот мы сейчас и посмотрим, что тут за…… Что за черт!
– Что такое? – нервно спросил Николаша. – Да не томи! От «ижака» пуля или от «глока»?
– А ты сам глянь, – ответил Толян, передав пакетик Николаше.
Тот мрачно осмотрел пулю, со вздохом сказал:
– Ничего не понимаю!
И отдал пулю Толяну. Тот протянул сплющенный кусочек металла мне:
– А твой вердикт, писатель?
Слегка деформированная пуля на вид была, как и ожидалось, калибра девять миллиметров, но имела заостренный кончик. Ничего общего с овальной головкой патрона «парабеллум» или полукруглой «ижаковской». Да и по весу она явно была тяжелее.
– Это не пистолетная пуля! – уверенно заявил я.
Глава 9
Я не эксперт, но ясно видел, что пуля не от «ижака» и не от «глока».
– Гениально! – восхитился Толян. – Теперь пусть Паша скажет.
Паша посмотрел на пулю, осмотрел патрон и неуверенно ответил:
– Похоже на спецпатрон к «Валу»… или к винторезу. «СП-5» или «СП-6».
– Точно, – согласился Толян. – Это пуля от «СП-5». У «СП-6» полуоболочечная пуля, должен кончик сердечника торчать. Так что, Николаша, отныне полностью реабилитирован не только ты, но и Борис Сергеевич!
– Не понял, – растерянно пробормотал Паша.
– А что тут понимать? – удивился Толян, накрывая труп мешковиной. – Накрылась твоя квартира в Москве, Паша! И теплое место в охране банка тоже накрылось медным тазом! Не убивал Борис Сергеевич Иннокентия. Зябликова убил некто, кого не было с вами в момент стрельбы на стрелковой площадке. Таким образом, отпадают Николай, Борис Сергеевич, Слава, я и Вован. Правильно я говорю, товарищ писатель?
– Логично, – согласился я, – только себя самого из этого списка непорочных вычеркни. Ты же Зябликова в это время искал.
– Точно, – вздохнул Толян, – вот уж попал я на карандаш…. Ну, ладно! Пойдем, доложимся народу.
Когда мы вошли, все по-прежнему сидели за столом. Лера сварила кофе, но Элис и Ирина к нему не притронулись: они продолжали потягивать коньяк из пузатых бокалов. А Витюша налил коньяк прямо в чашку с кофе. Оно и понятно: клану Карсавиных сейчас не позавидуешь, – труп в собственном доме! Впрочем, сейчас у них настроение испортится еще больше. И Толян не замедлил это им обеспечить. Он бросил перед Борисом пакетик с пулей и коротко пояснил:
– Прошла навылет, застряла в бумажнике. Задела сердце, от нее Зябликов и умер. Пуля от специальной бесшумной винтовки.
Все подались вперед, пытаясь рассмотреть роковую пулю.
– Какой винтовки?! – воскликнула в испуге Ирина. – Вы что, сдурели совсем?!
– Вот это я и хочу выяснить! – жестко заметил Борис. Он пристально посмотрел на Элиса и не терпящим возражений голосом сказал: – Предлагаю сдать все оружие, имеющееся в доме!
– Ты в своем уме? – спокойно осведомился Элис. – Откуда в моем доме может оказаться винтовка для спецназа?
– Стрелял тот, кто находился в доме, – ответил Борис, – поскольку вокруг дома – голое поле. До ближайшего леса километра полтора, до коттеджного поселка и все два будет. А такой пулей вряд ли можно попасть в цель с расстояния больше чем метров за шестьсот-семьсот. Я в девяносто третьем году работал в Останкино и видал такие штуки у бойцов «Витязя».
– Следовательно, кто-то проник на территорию, – предположил Элис. – Тут же был… э-э… небольшой инцидент с Зябликовым, во время которого никто не наблюдал за видеокамерами. Возможно, что……
– Хорошо, – нетерпеливо прервал его Борис. – Сейчас возьмем снегоход и с тобой вдвоем объедем периметр. Только давай быстрее, пока снег не пошел! Вован, подстрахуешь!
Элис пожал плечами и поднялся. Они с Борисом направились к выходу. В дверях Борис обернулся и сказал:
– Я велел сдать оружие! Паша и Николай, это касается вас в первую очередь!
