источника помощней ему захотелось! Ну и как ощущения? Узнал как чувствует себя предохранитель при коротком замыкании?» — Андрей вынырнул из транса и, с наслаждением, вдохнул полной грудью прохладного воздуха. Его всего трясло. Давно он не хапал адреналина полной пастью. Жив… Наверно так же себя чувствует жук под подошвой накрывшего его башмака, когда такой крепкий и надежный прежде панцирь не выдерживает тяжести и лопается, рассыпаясь вместе с внутренностями по твердой земле.
Со стороны казалось, что небольшой дракон лежит на боку и мирно спит. В такт размеренному дыханию подрагивали крылья и дрожал кончик хвоста. Андрей отходил от последствий своего эксперимента, чуть не поставившего крест над глупой крылатой тварью. Вопреки ожиданиям он чувствовал себя вполне сносно: нигде ничего не болело, энергоканалы организма светились ровным светом и ничем не напоминали оплавленной проводки, внутренние магические резервы до краев были заполнены маной, радовало глаз замысловатое свечение чешуи. Не может быть! Не доверяя сэттаж, Андрей ощупал правой лапой грудь и бок, везде натыкаясь на прочную чешую, которой у него не было еще два часа назад. А если…, он сорвал с морды темную повязку и открыл глаза. Да!!! Он видит!!!
Ярко светило солнце, золотыми лучами заглядывая в пещеру и дробясь на блики от прикосновений к полированным бокам, поддерживающих свод сталагнатов. Внутренние часы показывали полдень. Карегар и Ягирра задерживались, видимо роды у жены заводчика хассов Рума-огрызка, прозванного так за отсутствующую половинку правого уха, были тяжелыми. Камин прогорел, но холод совершенно не ощущался. Андрей поймал кончиком носа теплый солнечный лучик и следуя за ним как за проводником, вышел из пещеры.
Как хорошо! Приятный прохладный (!) ветерок шевелил нежный пушок крыльев и освежал разгоряченное тело. С высоты скального выступа открывался завораживающий вид на теряющуюся в голубоватой дымке и окруженную белошапочными горами долину. С левой стороны от входа в пещеру весело журчал ручей с кристально чистой и, до зубовного скрежета, холодной водой. Ручей брал свое начало у подножия горного ледника и, причудливо извиваясь по пологому склону, устремлялся в низ. У входа в пещеру горный склон отвесно обрывался и ручей, играя сотнями радуг, низвергался со стометровой высоты. Водяная морось оседала на отвесных стенах склона и напоминала о себе перезвоном срывающихся с камней капель. Ручей впадал в широкое озеро, начинавшееся в паре сотен метров от уступа и скрывавшееся в пелене испарений. Один раз в туманной дымке мелькнула и пропала, как привидение с рассветом, маленькая рыбацкая лодка. За ручьем, словно солдаты в строю, теснились корабельные сосны.
С правой стороны к широкой площадке поднималась удобная утоптанная тропа, выглядевшая словно раскатанная ковровая дорожка от пещеры до векового соснового бора, где она терялась в тени развесистых сосновых лап. Темно зеленые вершины сосен тянулись на тройку километров, постепенно истаивая и уступая место ровным квадратам и прямоугольникам возделанных полей, за которыми виднелись островерхие крыши деревенских домов.
— Красота-то какая! Ляпота-а! — сказал молодой дракончик и шумно втянув ноздрями воздух, распахнул во ширь крылья и приподнялся на задних лапах. Темный камень осветился тысячами цветных бликов, отразившихся от чешуи, в центре крыльев полыхнули маленькие радуги. Дракончик развернул голову на сто восемьдесят градусов и уставился на свою спину. Солнечные лучи играли на насечках чешуи и прозрачных вставках перепонок, как на граненом хрустале, то там то тут вспыхивая яркими цветными вспышками.
Андрей, причудливо изгибая шею, осматривал нового себя. Что ни говори — снаружи он выглядел иначе, чем показывал сэттаж и истинное зрение.
Красавчик, он выпятил грудь, над спиной горбом приподнялись сложенные крылья. Теперь надо не загордиться и не превратиться в самовлюбленного Нарцисса. Ему нравился новый облик. Основной цвет чешуи был золотой, гармоничным растительным орнаментом или замысловатой цветной татуировкой по всему телу шел рисунок из синей, зеленой и черной чешуи. Рисунок был весь в завитушках, цвета чередовались между собой. На грудь, покрытую крупной ромбической чешуей, с правой и левой стороны, симметрично выходили две черных полоски. На шее были маленькие гребни, исчезающие к спине и, вновь, появляющиеся в районе крестца, где один ряд раздваивался и сдвоенным строем переходил на хвост. Сейчас бы зеркало, на худой конец — стекло. Морда требовала детального осмотра в фас и профиль. Разглядывать на земле тень головы? Андрей посмотрел вниз. Озеро! Чем не зеркало? Смешно подпрыгивая от нетерпения, он побежал по утоптанной тропе вниз.
До озера ему дойти было не суждено, на половине пути чуткий слух дракона уловил испуганное блеяние овец. Над головой пролетел крупный, размером с овчарку, грифончик и, развернувшись вокруг кончика крыла, ринулся за невысокий каменный гребень с правой стороны от Андрея. Из-за нагромождения камней и валунов долетел клекот охотящегося летуна, отборная ругань, произнесенная звонким мальчишечьим голосом и истеричное блеяние перепуганных овец. Мясо…, сочный барашек, что может быть лучше? Громко заурчало в желудке.
Данат схватил с земли камень и запустил им в поганую тварь. Грифон увернулся и продолжил наворачивать круги над перепуганной отарой. Вот ведь фургово отродье! Ты гляди, опять сложил крылья и спикировал вниз, перепуганные овцы бросились в рассыпную. Громко хлопая крыльями грифон гнал несколько овец к оврагу с отвесными стенами, что начинался ниже по склону и спускался к бору параллельно с тропой, ведущей к пещере дракона.
Полосатые «крылатые волки» были очень смышлеными тварями, сидя на скалах или прячась в листве деревьев, они высматривали добычу и стоило зазеваться какой-нибудь курице или отбиться от отары ягненку, как в воздухе раздавалось громкое хлопанье крыльев и хозяева недосчитывались животинки, но все их переплюнул «куцехвостый». Он появился в долине полгода назад и сразу заявил о себе. Этот наглый, без трех перьев в веере хвоста, «волчара» не только постоянно крал маленьких ягнят. Летая над самыми головами овец, он загонял самых трусливых и неосторожных в глубокие овраги и на скальные осыпи, где они ломали ноги или разбивались, падая с обрывов и становясь его добычей.
«Куцехвостый», как его прозвали мальчишки пастухи, никогда не охотился на одном и том же месте, его седмицами не видели на пастбищах и возле деревни. После каждой удачной охоты он по несколько дней прятался в горах подальше от людского гнева. Все попытки поймать и убить изворотливую тварь оканчивались пшиком, но стоило людям потерять бдительность и расслабиться, грифон тут же напоминал о себе, напав в самом неожиданном месте.
Данат чуть не плакал, «волчара» загнал одного барана и овцу в овраг, откуда доносилось жалобное блеянье, и совсем не думал останавливаться на достигнутом. Камней крылатый разбойник не боялся, только издевательски клекотал над безуспешными попытками мальчишки сбить полупернатого волка. Пастушонок наклонился за очередным камнем и замер пораженный…
На валуны взобрался золотистый дракончик, взмахнул правой передней лапой и грифон, кувыркаясь, упал на землю. В отличие от Даната, добровольный помощник не промахнулся, здоровенный булыжник попал «куцехвостому» точно в голову.
— Долетался — голос у дракончика был бархатистый, приятный. — Так и будешь кочергой стоять? — обратился он к Данату.
— А? — мальчишка забыл про овец, грифона и во все глаза пялился на новое действующее лицо. Вопрос дракончика вогнал его еще в больший ступор.
— Драконов что ли ни разу не видел? — пастушонок замотал головой, и было непонятно то ли видел он драконов, то ли нет. — Тогда ладно. Разрешаю — смотри. За погляд денег не беру! — Данат чуть не поперхнулся.
Из оврага опять донеслось жалобное блеянье, дракончик припал к земле и развернулся к овцам, желтые вертикальные зрачки в синих глазах сузились до тоненьких полосок, громко щелкнули зубастые челюсти. Мальчишка похолодел, упасите Близнецы — сейчас кинется. Дернул же его Тарг погнать отару по этому склону! Ведь знал, что Хозяин может пролететь в любой момент. Почувствовав запах крупного хищника, овцы бросились в сторону деревни, но золотистый сумел удержать себя в лапах, только хвост несколько раз дернулся из стороны в сторону, он с видимой неохотой отвернулся от улепетывающих кусков парного мяса и посмотрел на Даната. У мальчишки отлегло от сердца, доказывать отцу про сожранных драконом бяшек было бесполезно, хозяин, Карегар, стада не трогал и предпочитал охотиться в горах, а
