оружие, только падение империи остановило эксперименты магов в этой области, начавшаяся гражданская война поставила крест на самих магах, сгоревших в огне междоусобицы и унесших свои секреты в могилу. Отозванные с севера легионы умирающей империи возвращались на юг без зубастого воинства, когорты вампиров решили остаться. Через три сотни лет за вампирами закрепилась слава лучших наемных убийц и воинов. Держать телохранителем или в охране вампира стало очень престижно. Что касается крови. Кровь зубастики пили, иначе их не назвали бы вампирами, вот только это была кровь жертв, которых выслеживали по заказу нанимателей убийцы из вампиров. У них считалось, что выпить кровь и оставить на шее пару дырок от клыков — это как поставить знак качества, своеобразный ОТК выполненной работы и ни слова о ЖАЖДЕ, только антураж, призванный нагнать таинственности и жути. Впрочем, антураж и слава поддерживались не только питием крови. Алатарские вампиры ввели такое понятие как кровная месть, не обращая внимания на собственные потери, они вырезали и уничтожали целые семьи, рода и кланы, имевшие несчастье крупно нагадить зубастикам. Шестьсот лет назад Великий Князь Месании, разгневанный убийством одного из своих баронов, направил на северные кланы войска, поход закончился едва начавшись. Командующий и его заместители проснулись, а их головы украшают колья вокруг лагеря вставшего на ночь войска. Князь Месании поутру обнаружил в своей спальне черную лилию, своеобразное предупреждение о том, что его голова может украсить собой один из кольев ограждения дворцового комплекса. Войска были отозваны. Прояви князь волю и продолжай войсковую операцию, он бы уничтожил северных зубастиков, индивидуальное боевое мастерство против слитного строя стоит не много, но князь испугался, возможно, этим сохранив себе жизнь. Вампиров боялись, ненавидели и уважали одновременно. Кроме кровной мести ими был введен кодекс наемника, первой строчкой и девизом которого была фраза: «Мы умираем за ваши деньги». Нарушивший кодекс и предавший нанимателя или хозяина уничтожался самими наемниками, и убивали его отнюдь не легкой смертью. Сотни лет жесткого отбора и отбраковка больных и слабых младенцев, как в древней Спарте, привели к тому, что среди вампиров не осталось места низкорослым и уродливым особям…
Не было ничего удивительного, что парни запали на красивую девушку, для всех в группе было удивительным, что Фрида выбрала странного и непонятного смеска.
Есть над чем задуматься, как объяснить девчонке причину холодности? Что он боится? Не ее, себя! На второе утро после памятной ночи, проведенной в объятьях зеленоглазой красавицы, Андрей проснулся от того, что во рту у него кончик хвоста, а сам он в драконьем облике. Смены облика во сне он не ощутил, случилось то, о чем предупреждала Яга — если долго находиться в одном облике, то организм сам начнет восстанавливать равновесие между ипостасями. Радовал большой размер спальни и высокие потолки, в комнате было много места и для молодого, свернувшегося клубком, дракона. Смена ипостаси повторилась на следующую ночь и еще три раза за последние две седмицы. Срочно нужно было выехать за город, пару суток провести в истинном облике, но никак не получалось… Что будет и какая реакция последует у Фриды, если утром она обнаружит рядом с собой почти трехтонное чудовище если оно не придавит ее своим весом насмерть? Вот то-то и оно! Неконтролируемые ночные переходы из ипостаси в ипостась спокойствия не прибавляли и накладывались общей массой на раздражение от работы в архиве. Будь оно все неладно!
Не дождавшись никаких действий от Андрея, Фрида решила сама проявить инициативу…
— Ну? — Риго устал ждать ответа.
— Подковы гну. Будет просто замечательно потренироваться с Фридой, передай ей, что я переговорю с Бергом. — ответил Андрей.
— Сам и передашь, тем более, что на тренировку она собралась идти сегодня, не только ректор берет быка за рога, Фрида намерена взять тебя за ноздри.
— Вот… (дальше пошла игра местных идиоматических выражений). — Риго заслушался, только что не записывал. — Встречаемся у школьных ворот, за Фридой я зайду сам. — закончил Андрей.
— Интересно, о чем сейчас думает ректор Этран? — не в тему вставил Риго.
— Рискну предположить, что о моем докладе или обо мне.
Андрей не ошибся…
На столе ректора засветилась иллюзия Вероны, дородной дамы неопределенного возраста, бессменного секретаря руководителя Школы магов.
— Гралл Этран, к Вам магистр Валетт, пропустить? — вслед за появлением иллюзии прозвучал низкий грудной голос Вероны.
— Через три минуты. — ответил Этран секретарю и откинулся на спинку кресла. Помассировал виски, помогло мало. Что за дурной день, как будто мало ему забот? После таких тяжелых разговоров, как закончившийся час назад с временным архивариусом, хотелось выпить вина или чего покрепче. Чертов мальчишка! Взгляд опять натолкнулся на архивную папку с розовыми тесемочками. Помойная яма, как сказал этот малец. Напечатать выдержки из этой папочки в газетах и вонючими брызгами обольет половину высшего света Тантры, мало не покажется ни «лесовикам» ни …, много кому не покажется, ему в том числе. За его голову назначат такую цену, что желающие ее снять выстроятся в длинную очередь. А ведь основная масса материалов осталась за рамками тесемок. Не удивительно, что мальчишка решил отмежеваться от работы в архиве.
Мысли ректора перекинулись на первокурсника, он достал из стола тонкую папку с личным делом Керровитарра Дракона, постучал пальцем по обложке и отложил папку на край стола. Керровитарра ли? Уж очень смышленый мальчик для своих шестнадцати лет. Слишком смышленый молодой человек, что давно казалось ему подозрительным. Стоит принять кое какие меры, последние доклады просто не оставляли ему выбора. Дверь в кабинет открылась и явила миру лысую черепушку Валетта.
— Что звал? — вместо приветствия, закрыв за собой дверь, с порога спросил Валетт. Выглядел глава «наказующих» далеко не лучшим образом, суета вокруг делегации «лесовиков» отложилась и на нем. Заострившийся нос, впалые щеки и круги под глазами. Одни глаза остались без изменения, такие же цепкие и внимательные, Валетт сразу обратил внимание на состояние ректора, — Нет в жизни счастья, проблемы не дают уснуть, а мигрень не снимается наложением целебных заговоров? Позовите Валетта, переложите вопросы на его хрупкие плечи и голова больше не болит! Болит она теперь у Валетта! Ты знаешь, что Гильдия заявила в школьную канцелярию официальный протест на действия школы по отправке практикантов в восточные баронства? Школа и Кионская академия отобрали у Гильдии приличный кусок пирога, смотри, как бы Большие Гильдейские Шишки не наступили тебе на горло и не потребовали от школы поднять цены на услуги. Ты же у них всех клиентов отобьешь. — В ответ на тираду не раздалось ни звука, только уставший взгляд проводил Валетта от порога до кресла, — Такое чувство, что я сам с собою разговариваю. Так серьезно?
Ректор подождал, пока Валетт устроится в кресле напротив его стола и кинул ему архивную папку.
— Что это? — спросил глава «наказующих» и, не дожидаясь ответа, развязал тесемки.
— Большая куча навоза. Очень большая. Мой протеже постарался, накопал на нашем заднем дворе. Все там было, только по разным углам лежало. Ты посмотри и сравни с тем, что давали твои аналитики, прочувствуй разницу. — Ректор поставил локти на стол и положил подбородок на сцепленные ладони, наблюдая глазами за ползающей по окну мухой. Валетт углубился в чтение, по мере осмысления материала лысина на его голове наливалась краснотой, потом он достал из кармана платок и вытер выступившие на макушке бисеринки пота.
— Если хочешь жить, не вздумай выдать ЭТО газетчикам. Эльфы тут политы грязью изрядно, но и на остальных хватит по самые ноздри, спрячь, а лучше сожги, вот тебе мой совет! — выдал вердикт Валетт и с интересом посмотрел на собеседника, — Говоришь, первокурсник накопал? Интересная подборка. Он еще живой? Может помочь исчезнуть?
— Не мели ерунды! — Ректор осуждающе посмотрел на друга (лысина на голове Валетта приняла пунцовый оттенок) и протянул ему тоненькую папку с личным делом Керровитарра, — Впрочем, я уже не уверен. Ни в чем! Почитай еще.
После прочтения личного дела студиоза и нескольких докладов, подложенных в папку, Валет вскочил с кресла, прошелся туда-сюда перед столом и уперев руки в столешницу, навис над Этраном.
— Я не спрашиваю, как тебе удалось собрать материалы, я хочу спросить, почему я узнаю об этом последним?
