– Вот видите… А обвиняете в жестокости меня.
– Я вас ни в чем не обвиняю. Вы бы почитали свое досье. Не только то, что собрали мои ребята, но и служебное, из вашего Комитета. Там вы описаны, как ангел. Холодный и равнодушный ангел.
– Непременно мне покажете, – кивнула Настя. – Очень любопытно. А сейчас я хотела бы отдохнуть.
– Вы можете поиграть на скрипке, – неожиданно предложил Угрюмов. – Да, да, Настенька, я знаю почти все о ваших пристрастиях… И у меня есть инструмент, от которого вы наверняка не откажетесь.
Мафиози кивнул, дверь в комнату словно сама собой растворилась, и еще один громила внес инструмент, который в его огромных лапах казался игрушечным.
– Работа Гварнери, – сообщил Угрюмов.
Настя осторожно взяла скрипку в руки, погладила теплую лакированную поверхность пальцами.
– Играйте… Если сотрудничество наше будет взаимовыгодным, инструмент может стать вашим. В отличие от Комитета, я умею быть благодарным и щедрым.
Анастасия вернулась в спальню, поплакала немного в ванной комнате и взяла в руки скрипку. Играла она долго. Пальцы слушались отлично, навыки утеряны не были. Когда подошло время обеда, в комнату опять заглянул Угрюмов. Настя какое-то время не прерывала игру, потом резко отложила инструмент в сторону.
– Вы мне солгали, Павел Викторович.
– Относительно чего?
– Клон – это я, – объявила Настя.
– Почему вы так решили? – вздрогнул Угрюмов.
– Если бы вы держали в плену похищенную Мелентьеву – скажем, на наркотиках – у нее атрофировались бы мышцы. Да и вообще, вам проще было убить меня, чем захватывать.
– Есть специальные аппараты, которые стимулируют активность мышц, – возразил Угрюмов. – Что касается возможного убийства… Я просто предвидел развитие событий. Знал, что Комитет создаст вам замену.
– Ничего вы не предвидели. Для того чтобы вырастить клона, нужно время. А Настя из телевизора получала орден. Стало быть, работала вовсю. И, видимо, подобралась к вам вплотную. Поэтому вы украли в банке данных мою психоматрицу, образцы тканей и вырастили меня.
Павел Викторович насторожился, скрипнул зубами, жалея, видимо, что пришел без телохранителей.
– И что теперь? – осторожно спросил он.
– Да то же самое. Я не чувствую себя клоном. Поэтому по-прежнему хочу занять место госпожи Мелентьевой… Да и что значит занять место? Я имею такое же право жить, как она. Только я не хочу, чтобы вы мне лгали. Мы должны быть честны по отношению друг к другу.
– Конечно, Настенька! – расцвел Угрюмов. – Я опасался, что правда может расстроить вас…
– Не расстроила, – ответила Настя. – Насколько я помню, по технологии выращивания клонов процесс прекращается в точке естественной остановки роста? То есть мне сейчас не двадцать семь, а двадцать два? И я обладаю всеми лучшими качествами моего двойника, но еще и моложе?
Угрюмов прокашлялся.
– Если быть честными… Мы подвергли вас процедуре ускоренного старения. Чтобы все было точно и четко.
– И вы посмели? – глаза девушки загорелись. Казалось, она сейчас вцепится в лицо собеседника ногтями.
– Вы все равно моложе той Мелентьевой на несколько месяцев… А состарить ваше тело пришлось – иначе психоматрица могла бы не наложиться…
– Вы умный человек, Угрюмов, – заявила Настя. – Все продумали, все просчитали… Как вам это удалось? Даже я не ожидала от себя подобных решений…
Павел Викторович довольно улыбнулся, пригладил волосы.
– Я всего лишь знаю людей… И внимательно изучал ваше досье. По нашей информации, вы не любите женщин.
– За что мне их любить? Любая женщина – потенциальная соперница.
– Вот именно. Стало быть, вы сами – главный враг для себя… Вы всегда говорите то, что думаете. Вы очень хорошего мнения о себе, Настенька. Настаиваете на решениях, которые нравятся вам. Не слишком заботитесь о том, что решат о вас в обществе. Словом – стерва.
– Мерзавец! – усмехнулась Настя.
Угрюмов криво улыбнулся, заявил:
– Одним словом, ваше поведение угадывалось. Вы слишком любите себя, чтобы терпеть двойника. И это не так плохо… Чувствую, мы с вами сработаемся.
– Возможно. Но я не хочу, чтобы ваши ребята пришили меня ночью. По-моему, они меня ненавидят… Точнее, ненавидят они Мелентьеву, но как бы расплачиваться за ее делишки не пришлось мне.
– Вы просто закроете дверь изнутри. В спальню не попасть ни через окно, ни другими способами.
– Отлично. А тир у вас есть? Я хотела бы подготовиться к завтрашнему дню.
– Завтрашнему? – поразился Угрюмов.
– А чего ждать? Вы назначите Мелентьевой встречу. Она от нее не откажется и придет одна. Как написать письмо, что предложить, я вам посоветую: в конце концов, я – это почти она… Вместо вас приду я и убью ее. Вернусь в Комитет в немного потрепанном состоянии – чтобы разыграть амнезию. Как вам такой план?
– Великолепно. Только почему вы уверены, что победите вы, а не она? Шансы равны.
– Шансы далеко не равны. Я знаю, что мне предстоит. Она – нет.
Оставшееся до вечера время Настя занималась в гимнастическом зале, стреляла в тире, даже подралась с охранником Угрюмова Анатолием, когда он взглянул на нее слишком сурово и имел неосторожность буркнуть что-то себе под нос. Телохранитель отделался парой синяков, Настя потерь избежала – во многом благодаря вмешательству Угрюмова. Все же Анатолий был профессионалом и тяжеловесом, но Настя показала себя в схватке с ним достойно. Павел Викторович не мог нарадоваться на свою подопечную. Тем более, время и в самом деле поджимало… Дело в Комитете раскручивалось. И только замена следователя могла спасти Угрюмова.
Своему двойнику Настя предложила встречу без свидетелей. От имени Угрюмова.
– Неужели она согласится? – удивился мафиози.
– Я бы непременно согласилась.
– И не возьмет с собой охраны?
– Я бы не взяла…
– Но это же глупо…
– Ваши страхи, Угрюмов, оберегают противника сильнее, чем десять телохранителей. Госпожа Мелентьева прекрасно это понимает. Она знает, что вы подозреваете, будто ее будут страховать. И смело отправится на встречу одна.
Павлу Викторовичу ничего не оставалось, как согласиться с планом Насти.
– Мне поехать с вами? – поинтересовался мафиози.
– Зачем? Я все сделаю сама. Оставайтесь дома. Если боитесь, что я сбегу, пошлите со мной пару охранников. Только пусть не вмешиваются. Хотя… Как бы у них не возникло соблазна застрелить под шумок и меня.
– Они не идиоты.
– Я бы не поручилась…
– Вы поедете одна, – объявил Угрюмов. – Потому что решить проблему с двойником, прежде всего, в ваших интересах.
Встречу назначили на пять часов вечера на заброшенном заводе по производству безалкогольных напитков. В половину пятого Настя на невзрачном «Фиате», принадлежащем какому-то бандиту Угрюмова, выехала за ворота. «Хвоста» не было. Сначала. Но в пригороде Настя заметила «Мерседес» с тонированными стеклами, едущий за ее машиной, а сделав круг вокруг завода, обнаружила еще и джип –
