Проспав одиннадцать часов — это был его первый настоящий отдых за несколько дней — Гилеад внезапно и полностью пробудился от каких-то звуков, которые его подсознание не смогло распознать, но отказывалось не принять во внимание. Он открыл глаза, обвел взглядом комнату, тотчас вскочил с постели, крадучись подошел к двери и притаился за ней.
Кто-то торопливо шел мимо его комнаты. Слышны были два голоса, один мужской, другой женский. Он сразу узнал Талию Вагнер, а мужчина был ему незнаком.
Здесь переданы не в точности те самые звуки, которые услышал Гилеад, во-первых, из-за ограниченных возможностей фонетических символов, во-вторых, из-за того, что его слух, не привычный к подобным звукам, не все точно уловил. Слух — функция мозга, а не ушей; мозг же Гилеада при всей его изощренности, был приспособлен для того, чтобы относить услышанные звуки к привычным для него группам. А эти звуки были ни на что не похожи.
Узнав голос Талии Вагнер, он почувствовал облегчение. Талиа была частью неизвестной ситуации, которую он принял, явившись сюда; незнакомца, известного ей, он тоже должен принять. Все непонятные новые факты, включая этот странный язык, он отнес к «находящемуся на рассмотрении» и временно выкинул их из головы.
Одежда, в которой он прибыл сюда, исчезла, но все его деньги — вернее, деньги Болдуина, — лежали на том месте, где он разделся, там же он нашел карточку на имя Джека Гиллспая и немногие принадлежавшие ему лично предметы. Кто-то приготовил для него прогулочные шорты и пару тапочек на резиновой подошве, как раз его размера.
С удивлением и почти с испугом Гилеад отметил, что кто-то сумел услужить ему, не разбудив.
Он надел шорты и тапочки и вышел из комнаты. За это время Талиа и ее спутник исчезли. Поблизости никого не оказалось, столовую Гилеад нашел пустой, но стол был накрыт на три прибора, один прибор стоял на том месте, где он сидел за ужином, а горячие блюда и закуски ждали на буфете. Он выбрал запеченную ветчину, горячие булочки, яичницу из четырех яиц, налил кофе. Двадцать минут спустя, как следует наевшись, все еще в одиночестве, Гилеад вышел на веранду.
День выдался великолепный. Гилеад наслаждался им и с дружеским интересом наблюдал за одиноким жаворонком, когда из-за угла дома вышла молодая женщина. Одета она была примерно так же, как и он, только соответственно своему полу. Она была хорошенькая, хотя и не чересчур.
— «Доброе утро, — поздоровался он. Она остановилась, уперлась руками в бедра и оглядела его с головы до ног.
— Ничего себе! — сказала она. — Почему это мне о таких вещах не сообщают? — Потом поинтересовалась: — Вы женаты?
— Нет.
— А я тут слоняюсь. С матримониальной целью. Давайте, познакомимся!
— Не очень-то я подходящий человек для брака. Много лет его избегаю.
— Все они не очень подходят для брака, — горько сказала она. — В загоне новый жеребенок. Пойдем.
Они пошли. Жеребенка звали Военный Победитель Болдуина, женщину — Гэйл. После тщательного осмотра кобылы и ее сына они вышли из загона.
— Если вы не одобряете помолвок, — сказала Гэйл, — сейчас как раз благоприятное время дая купанья.
— Если ваше «благоприятное» означает то самое, что я под этим подразумеваю, я согласен.
Берег был тенистый, дно — песчаное. Гилеад на время снова почувствовал себя мальчишкой, такие вещи как эффект новой звезды, насилие и смерть отошли в какое-то другое далекое измерение. Долгое время спустя он выбрался на берег и спросил:
— Гэйл, что значит — «tsumaeg»?
— Повтори, — попросила она, — у меня в ухо ввда попала.
Он повторил весь разговор, который слышал. Она смотрела на него недоверчиво, потом рассмеялась:
— Ты не слышал этого, Джо, просто не слышал — и все. — И добавила: — Вот «Нью-Джерси» ты правильно расслышал.
— Но я слышал!
— Повтори-ка снова.
Он повторил более тщательно, старательно иммитируя произношение говоривших. Гэйл фыркнула:
— Теперь я уловила суть. Ох уж эта Талиа, в один прекрасный день какой-нибудь сильный мужчина свернет ей шею.
— Но что это значит?
Гэйл искоса окинула его долгим взглядом:
— Если ты когда-нибудь об этом догадаешься, я и в самом деле выйду за тебя замуж, несмотря на твои протесты.
Кто-то засвистел с вершины холма.
— Джо! Джо Грин, босс тебя требует!
— Надо идти, — сказал он Гэйл. — До свидания.
— Пока, — поправила она его.
Болдуин ждал его в удобном, располагающем, как и он сам, кабинете.
— Приветик, Джо, — поздоровался он. — Садись. Тебя хорошо приняли?
— Да, конечно. У вас тут всегда такой прекрасный стол, каким я наслаждаюсь?
Болдуин похлопал себя по животу:
— А чем же, ты думаешь, я заслужил свое прозвище?
— Котелок, мне нужно довольно много объяснений.
— Джо, я сожалею, что ты потерял работу. Был бы у меня выбор, такого не случилось бы.
— Ты что, работаешь с миссис Кейтли?
— Нет, я против нее.
— Хотел бы я поверить, но у меня нет тому доказательств — пока что. Что ты делал, когда я с тобой познакомился?
— Они меня зацапали — миссис Кейтли и ее ребята.
— Просто случайно зацапали тебя и просто случайно засунули в ту же самую камеру, куда и меня, и ты просто случайно узнал об этих пленках, и у тебя просто случайно оказались в кармане две колоды карт? Ну а на самом деле?
— Не было бы у меня карт — мы бы нашли какой-то другой способ потолковать, — мягко сказал Котелок. — Разве нет?
— Да, несомненно.
— Не буду врать, что все это было случайно. Мы за тобой следили с Лунной Базы; когда тебя подцепили на крючок, вернее, когда ты дал им затащить себя в отель «Новая Эра», я устроил так, что меня зацапали тоже, я предвидел, что найду возможность протянуть тебе руку помощи, если окажусь внутри. — Он добавил: — Я сблефовал, когда они считали, будто я тоже человек ФБСБ.
— Понятно. Значит, просто повезло, что они засадили нас вместе.
— Не повезло, — возразил Котелок. — Везение — это награда, которая достигается в результате тщательного планирования, оно никогда не возникает само по себе. Была хорошо вычисленная вероятность, что нас посадят вместе в надежде узнать то, что им нужно. Мы попали в точку, потому что заплатили за такую возможность. Если бы получилось по-другому, мне пришлось бы выбраться из той камеры и поискать тебя, но, чтобы я мог это сделать, мне необходимо было находиться внутри.
— Кто такая миссис Кейтли?
— Не то, что она есть официально, это точно. Она матка-пчела — или же паучиха «черная вдова» —
