— Зато ты видел много чего другого.
— Честно говоря, я даже не смотрел. Ты была просто — статистика.
Она покрутила в руках нож и медленно проговорила:
— Я не уверена, но мне кажется, что меня только что оскорбили. За все мои двадцать пять лет, в течение которых я успешно сражалась с мужчинами, меня называли разными именами — но «статистикой» никогда — поэтому мне просто совершенно необходимо взять твою логарифмическую линейку и избить тебя до смерти.
— Моя дорогая юная леди…
— Я не леди — это уж точно. И никакая я не «статистика»!
— Что ж, дорогая Мид, тогда я должен тебя предупредить, прежде чем ты решишься на что-нибудь слишком рискованное, что в колледже я был капитаном команды борцов и выступал в среднем весе.
Она улыбнулась, и у нее на щеках снова появились очаровательные ямочки.
— Ну, вот такой разговор мне больше по душе. А я уже начала побаиваться, что тебя собрали на фабрике счетных машин. Потти,[6] ты ужасно милый.
— Если это уменьшительное от моего имени, то мне оно нравится. Но если это намек на мою талию, то я просто возмущен.
Она наклонилась к нему и похлопала его по животу.
— Мне нравится твоя талия — со стройными и голодными мужчинами трудно иметь дело. Если бы я регулярно готовила для тебя, то твоя талия округлилась бы еще сильнее.
— Это можно считать предложением?
— Пока не будем об этом — послушай, Потти, ты действительно считаешь, что вся страна сходит с катушек?
Он моментально протрезвел.
— Все обстоит значительно хуже.
— То есть?
— Пойдем со мной, я тебе покажу. — Они собрали тарелки и сложили их в раковину. Все это время Брин, не смолкая, говорил.
— Когда я был еще совсем ребенком, цифры завораживали меня. Цифры замечательная вещь, и они складываются в такие разнообразные конфигурации! Конечно же, я избрал своей специальностью математику. Потом я начал работать для одной страховой компании. Это было ужасно забавно — никто не может предсказать, когда данный человек может умереть, но, несомненно, определенный процент людей из определенной возрастной группы умрет к определенному сроку. Кривые графиков были такими изящными — и они всегда приводили меня к правильным выводам. Всегда. И не надо знать почему, но можно с удивительной точностью предсказать, когда и что произойдет. Выкладки были верными, кривые никогда, не обманывали.
— Потом я заинтересовался астрономией, — продолжал Брин. — В этой науке цифры тоже работали безошибочно, давая результат с точностью погрешности приборов. По сравнению с астрономией остальные науки, как малые дети. Однако мне удалось обнаружить такие области в астрономии, для которых обычные расчеты не годились. Здесь ко мне на помощь и пришла статистика — и стало еще интереснее, Я вступил в Ассоциацию Астрономов и, возможно, даже сделался бы профессиональным астрономом — тогда я так и не стал бы консультантом по бизнесу — если бы не заинтересовался еще кое-чем.
— Консультантом по бизнесу? — повторила Мид. — Борьба с налоговой инспекцией?
— Вовсе нет. Это слишком просто. Я работаю для фирмы, которая занимается самыми различными проектами. Например, я могу совершенно точно предсказать фермеру, сколько его телят окажутся стерильными. Или я могу посоветовать кинопродюсеру, на какую сумму ему стоит застраховаться от дождя. Или выяснить, какова вероятность оползня при строительстве на новом участке. И я всегда оказываюсь прав.
— Подожди минуточку. Я всегда думала, что большим компаниям просто необходимо страховаться.
— Как раз наоборот. По-настоящему крупная компания начинает напоминать статистическую вселенную.
— Это еще что такое?
— Неважно. Меня заинтересовало нечто другое — циклы. Циклы это все, Мид. Они повсюду и везде. Приливы и отливы. Времена года. Войны. Любовь. Всем известно, что при приближении весны многие молодые люди начинают задумываться о том, о чем девушки никогда не перестают думать, но знаешь ли ты, что тут дело в восемнадцатилетнем цикле? И что девушка, рожденная в неподходящее время, имеет гораздо меньше шансов на успех, чем ее младшая или старшая сестра?
— Что? Так вот, значит, почему я осталась несчастной старой девой.
— Тебе двадцать пять? — задумчиво спросил Брин. — Может быть, — но сейчас твои шансы заметно улучшаются, — кривая начинает подниматься вверх. Тем не менее, нельзя забывать: ты всего лишь один случай в общей статистике, а кривая характеризует всю группу в целом. Какие-то девушки все- таки выходят замуж в любой год.
— Не называй меня статистикой.
— Извини. Количество браков хорошо коррелирует с объемами площадей, засеянных пшеницей, причем увеличение площадей предшествует увеличению числа браков.
— Звучит довольно глупо.
— Это действительно глупо. Сама по себе идея о причинно-следственных связях, скорее всего, предрассудок. Однако всякий раз после наступления пика свадеб следует резкое увеличение строительства домов.
— Ну да, понятно.
— Разве? Многие ли из новобрачных, которых ты знала, могли себе позволить построить новый дом? С тем же успехом количество свадеб можно соотнести и с увеличением посевов пшеницы. Мы не знаем почему — просто так происходит, и все тут.
— Может быть, все дело в пятнах на солнце?
— Можно соотнести пятна на солнце с ценами на бирже ценных бумаг, или с популяциями речного лосося, или с длиной женских юбок. Можно винить длину юбок в появлении пятен на солнце — и ты с тем же успехом появление солнечных пятен можешь считать причиной увеличения количества лососей в данной реке. Мы не знаем. Однако кривые существуют, и от них не отмахнешься.
— Но должно же что-то стоять за всем этим?
— Разве? Это только предположения. Для свершившегося факта не существует «почему». Факт самодостаточен — он свершился. Почему ты начала раздеваться?
Она нахмурилась.
— Это нечестно.
— Может быть. Но я хочу показать тебе, что меня беспокоит. — Он пошел в спальню и вернулся оттуда с большим рулоном бумаги. — Расстелем бумагу на полу. Здесь я изобразил все. Пятидесятилетний цикл — вот, здесь отмечена Гражданская война. Видишь, как она вписывается в общую картину? Цикл имеет длину 18 и 1/3 года, другой имеет продолжительность в девять лет, а этот в 41 месяц, три разных цикла образования солнечных пятен, все собрано здесь, на этом графике. Наводнения на Миссисипи, добыча меха в Канаде, цены на акции, свадьбы, эпидемии, перевозки на грузовых автомобилях, банкротства банков, нашествия саранчи, разводы, рост деревьев, войны, количество выпавших осадков, изменение магнитного поля Земли, количество заявок на новые патенты, убийства — все, что только поддается учету.
Она смотрела на странные извивы множества линий.
— Но, Потти, что же все это значит?
— Это значит, что все это происходит в определенном ритме, нравится нам это или нет. Это значит, что когда юбки начинают укорачиваться, то все модельеры Парижа вместе взятые не смогут заставить их опуститься вниз. — Он показал на график. — Посмотри на кривую, характеризующую рекламу бакалейных товаров. А потом возьми финансовые ведомости и посмотрим, как наши Светлые Умы стараются объяснить происходящее. Я хочу сказать, что когда эпидемия начинается, ее невозможно остановить, какие бы усилия
