Кнок, или Чудеса медицины

возвращается доктор Парпале.

Она выпускает стопку тарелок, но успевает ее вовремя подхватить и держит прижатою к груди в виде розетки.

Г-жа Реми. Не может быть! Не может этого быть! Я вам говорю, что этому не бывать. (Кноку). Или им придется похитить вас ночью на аэроплане, потому что я предупрежу людей, и они вас задержат. Они проткнут шины вашего автомобиля. Что касается вас, доктор Парпале, то если вы приехали за этим, я должна вам, к сожалению, заявить, что у меня нет ни одной свободной комнаты, так что, хотя сегодня и 4 января, вам придется ночевать на улице. (Ставит тарелки на стол).

Доктор, в сильном волнении. Отлично! Отлично! Поведение этих людей по отношению к человеку, отдавшему им двадцать пять лет жизни, поистине позорно. Если в Сен Морисе есть место только для шарлатанов, я предпочитаю честно зарабатывать свой хлеб в Лионе, — да, честно, и притом обильно. Если я минуту подумал о том, чтобы вернуться на свое старое место, то, признаюсь вам, лишь ради здоровья моей жены, которая не может привыкнуть к воздуху большого города. Доктор Кнок, я прошу вас покончить с нашим делом как можно скорее. Я еду обратно сегодня вечером.

Кнок. Вы не причините нам такую обиду, дорогой коллега. Г-жа Реми, изумленная неожиданной новостью, кстати сказать неверной, и испуганная тем, что едва не уронила свои тарелки, утратила контроль над своей речью. Ее слова извратили ее мысль. Посмотрите: как только ее посуде перестала угрожать опасность, к г-же Реми вернулось ее природное добродушие, и ее глаза выражают лишь благодарность, которую разделяет все население Сен Мориса за ваше двадцатипятилетнее безмолвное апостольское служение.

Г-жа Реми. Нет спора, г-н Парпале всегда был славным человеком. И он был на своем месте не хуже любого другого до тех пор, пока мы могли обходиться без врача. Плохо бывало только когда случалась эпидемия. Потому что, согласитесь со мной, настоящий врач не допустил бы, чтобы умерло столько народа от испанки.

Доктор. Настоящий врач! Что нужно понимать под этим? Значит, вы думаете, г-жа Реми, что «настоящий врач» в силах победить мировую эпидемию? Да, столько же, сколько полевой сторож землетрясение. Подождите ближайшей эпидемии и вы увидите, лучше ли будут дела у доктора Кнока, чем у меня.

Г-жа Реми. У доктора Кнока… Послушайте, г-н Парпале. Я не стану спорить с вами об автомобилях, потому что ничего в них не смыслю. Но я начинаю понимать, что значит больной. Так вот, могу вам заявить, что население, среди которого все хилые люди лежат уже в постелях, может смело встретить вашу мировую эпидемию. Страшен, как нам объяснял еще недавно г-н Бернар в своей лекции, только удар грома среди ясного неба.

Муске. Мой дорогой доктор, я бы вам не советовал начинать здесь дискуссию подобного рода. Фармацевтический и медицинский дух широко проник у нас в народ. Все начинены сведениями. Первый встречный вас переспорит.

Кнок. Оставим эти академические прения. Г-жа Реми и доктор Парпале могут расходиться во мнениях и тем не менее сохранять между собою самые дружеские отношения. (Г-же Реми). У вас найдется комната для доктора?

Г-жа Реми. У меня нет свободных комнат. Вы хорошо знаете, что нам едва удается найти место для больных. Если явится больной, я, быть может, уж как-нибудь постараюсь его устроить, потому что это моя обязанность.

Кнок. А если я вам скажу, что доктор не в состоянии ехать сегодня вечером и что с медицинской точки зрения ему очень нужно отдохнуть по крайней мере денек?

Г-жа Реми. Ну, тогда другое дело… Но… разве г-н Парпале приехал для консультации?

Кнок. Если бы даже это было так, мой профессиональный долг, быть может, не позволил бы мне объявить об этом публично.

Доктор. Что вы там придумываете? Я еду сегодня вечером, вот и все.

Кнок, смотрит на него. Дорогой коллега, я вам это говорю очень серьезно. Отдых в течение одного дня вам необходим. Я вам не советую ехать сегодня и при случае готов этому решительно воспротивиться.

Г-жа Реми. Хорошо, хорошо, доктор. Я не знала. У г-на Парпале будет кровать, можете быть спокойны. Нужно будет смерить ему температуру?

Кнок. Мы об этом поговорим немного погодя.

Г-жа Реми уходит.

Муске. Я должен вас покинуть на минутку, господа. (Кноку). У меня сломалась игла и я должен зайти в аптеку, чтобы взять другую. (Уходит).

Сцена девятая

Кнок, Парпале.

Доктор. Скажите, это была шутка? (Краткое молчание). Во всяком случае, я вам благодарен. Мне не очень улыбалось сегодня же вечером опять засесть на восемь часов в поезд. (Краткое молчание). Мне уже не двадцать лет и я начинаю замечать это. (Молчание). Живительно, как вы умеете хранить серьезный вид. Каким тоном вы мне сейчас это сказали… (Встает). Я, конечно, понял, что это шутка, так как хорошо знаю все пружины нашего ремесла… да, но какой у вас был тон и взгляд… словно вы пронизывали меня до мозга костей… О, это было очень сильно.

Кнок. Что поделаешь! Это выходит у меня почти помимо воли. Как только я оказываюсь лицом к лицу с кем бы то ни было, во мне непроизвольно вспыхивает зуд диагноза… даже когда это совершенно бесцельно и неуместно. (Тоном откровенности). До такой степени, что вот уже несколько дней, как я избегаю смотреть на себя в зеркало.

Доктор. Но… диагноз… что вы хотите сказать? Фантастический диагноз или в самом деле?

Кнок. Как так фантастический? Я вам говорю, что когда я вижу человеческое лицо, мой взгляд помимо моей воли бессознательно устремляется на множество неуловимых признаков… на кожу, глазной белок, зрачки, сосудистую систему, характер дыхания, волосы… на всевозможные мелкие детали, и мой аппарат, строящий диагноз, начинает сам собой работать. Надо взять себя в руки, иначе это становится слишком глупо.

Доктор. Но дело в том… простите… быть может, моя настойчивость смешна, но у меня есть свои причины… Когда вы сказали, что мне нужно отдохнуть денек, это было сказано просто так или? Еще раз повторяю: если я настаиваю, то потому только, что у меня самого есть основание тревожиться. Мне за последнее время случалось замечать в себе некоторые явления… и, хотя бы из чисто теоретического интереса, мне хотелось бы знать, не совпадают ли мои наблюдения с тем, так сказать, непроизвольным диагнозом, о котором вы говорили.

Кнок. Дорогой коллега, отложим это на время. (Бьет часовой колокол). Бьет десять. Я должен начать мой обход. Мы позавтракаем вместе, если вам угодно проявить мне этот знак дружбы. Что касается состояния вашего здоровья и мер, которые, быть может, придется принять, мы поговорим об этом на досуге немного попозже в моем кабинете.

Кнок уходит. Часы кончают свой бой. Парпале грузно сидит в кресле, задумавшись. Сципион, горничная и г-жа Реми появляются с ритуальными инструментами в руках и проходят по сцене, озаренные Медицинским Светом.