прекращено. Домогающаяся нас совсем ещё недавно так называемая Белка уничтожена и абсолютно полностью убита. Главная заслуга в этом принадлежит жителю нашего города, почётному, можно сказать, тушканчику нашей чебуречной, Акакию Кондратьевичу Забубённому…
Стоявшая в толпе рядом с Домкратом Галя широко раскрыла глаза и захлопала ресницами:
- Так это… Тебя Акакием зовут? – Она вдруг рассмеялась, потом захихикала, потом подавилась смехом: - Акакий Забубённый… Ой, не могу!
- Я что, виноват, что ли? - обиженно буркнул Домкрат.
- Ладно, ладно, прости, - Галя нежно поцеловала Домкрата в щёчку, и он снова заулыбался.
Пахотнюк же продолжал:
- Я обещал этому человеку отдать в жёны свою дочь. И пусть не говорит никто, будто я, Глава, своих обещаний не держу. Забирай, Акакий, Марианну, и катитесь на все четыре стороны. А хотите – и тут живите, как уж вам вздумается.
- Ура! – воскликнула Галя.
- Иди вещи собирай, - сказал Домкрат.
- Да я уж почти,- отозвалась Галя, протискиваясь сквозь толпу. – Принести только.
- И отныне пусть все, кто нам желают зла, - говорил Пахотнюк, - пусть помнят, как мы поступили с Белкой. С ней справились – справимся и с любым другим, будь он хоть трижды Лобачевский. И пусть все изверги, что вокруг нас сейчас роятся, не думают, что мы, дескать, только своим умом – мы и ихним сильны!
Домкрат выкатил из кустов чудного вида трёхколёсную повозку и стал прилаживать к задней части вынесенный Галей чемодан.
- Это что же такое? – спросила Галя.
- Это велосипед называется, - пояснил Домкрат. – Сам сделал. Рама деревянная, всякие механизмы из чего Бог послал. Приводится в движение мускульной силой. Две пары педалей не зря сделал – пригодились.
Галя приникла к Домкратовой груди.
- А как там, в Москве? – спросила она. – Так ли, как у нас?
- Не знаю, - ответил Домкрат. – Поглядим. Садись.
Галя, подобрав юбку, забралась на заднее сиденьице, и поставила ноги на педали.
- Так странно, - вдруг сказала она. – А куда Белка-то делась? Вроде тело только что здесь лежало.
- Не знаю,- сказал Домкрат. - Может, на чебуреки кто утащил. Какая нам-то теперь разница? Ехать нам позволено, мы с тобой вместе – что ещё нужно?
Он занял своё место, вцепился в руль и приналёг на педали. Экипаж, потихоньку разгоняясь, покатил в сторону тракта.
А Пахотнюк, воодушевленно размахивая руками, всё говорил:
- Изведём всех уродов комнатных! Перережем иродов белокаменных! Всех тормозов перестройки – к ногтю и проглотим целиком! Рукоприкладство с собой не возьмем в геенну огненную! А если кто захочет нашу раку попрать – от раки и погибнет!
Его глаза лучились ярким светом, и люди на площади, как никогда, внимали его словам.
Даже Галя с Домкратом, отъехавшие к тому времени уже на значительное расстояние, слышали гром несмолкающих, бурных аплодисментов.
2002, Солнечногорск;
2007, Сходня
