— Все о'кей, — ответила она, нарочно захрипев еще сильнее.
— Что, есть новости?
— Ну, да, — Лешка пожала плечами и взглянула на мальчишек. Слышимость была хорошей, до них долетало каждое слово. Ромка одобряюще кивнул. А сиплый спросил:
— Ты по-прежнему на месте?
— Ну да, — не зная, что сказать еще, повторила девочка.
— Никуда не уходи, дождись меня, слышишь?
— Ладно, — ответила Лешка и, когда телефон отключился, воскликнула: — Лично я все-все теперь поняла!
— Что ты поняла? — уставился на нее Ромка.
— Мы тебе об этом еще не успели сказать. Дело в том, что мне вчера звонили, а оказывается, не мне. Этот бандит, — она указала на окно мансарды, — ведь не знал, что мы сюда приедем, а потому телефон свой внизу оставил, на столе. И когда он зазвонил, я его и взяла, так как не сомневалась в том, что он Венечкин. А после того, как с этим сиплым поговорила, во двор вышла. А он в это время вниз, значит, сбежал и его забрал. А Венечка решил, что я его папу не узнала. Так, значит, этого бандюгу Лешей зовут? Бывают же такие совпадения. Ой, — вспомнила она, — а на станции под снимком совсем другое имя было. Леонид, кажется.
— Леонида, наверное, тоже можно Лешей назвать, — заметил Венечка.
— Не знаю, может быть, — согласилась Лешка и обратилась к брату: — А ты как думаешь?
— Это не принципиально. Он мог сменить имя.
— А я только сейчас вспомнил, что, когда мы вошли, свой телефон на подоконник положил. Думал, что ты его оттуда взяла, а потом на столе оставила. А ты все: склероз, склероз! Да, повезло нам, что у нас с ним телефоны одинаковые, — порадовался Венечка.
— А что, если он здесь не просто прячется, а по делу засел? Может быть, он теперь киллером нанялся? Охотится на кого-нибудь в соседнем доме. Ведь с этой мансарды стрельнуть куда угодно можно, — задумчиво сказал Ромка.
— А звонил ему, что ли, заказчик? — усомнилась сестра.
— А что, очень может быть, — поддержал Ромку Венечка. — Говорит прямо как папин начальник. А с бандитом у Лешки, значит, голоса похожи, раз он не смог их различить.
— Поймаем — сравним, — заявил Ромка.
— Зачем нам его самим ловить? — удивился Венечка. — Звони немедленно в милицию.
Ромка недовольно поджал губы.
— Интересно же самим посмотреть, что он будет делать теперь, когда мы его лишили связи. Давайте еще немножко здесь посидим, посмотрим хотя бы, куда он пойдет. А пока время есть, позвоним племяннику.
И, не желая слушать ничьих возражений, по памяти набрал знакомый номер. Лешка с Венечкой уставились на него во все глаза и стали ловить каждое слово.
— Здрасьте, Александр Федорович, это я, Рома, — представился юный сыщик, как только в трубке раздались слова «да, я вас слушаю». — Я-то? Я вам из Медовки звоню. Нет, с ними пока ничего не случилось, просто у Веньки телефон сел. Вот потому-то я сюда и приехал, сам не мог понять, что у них произошло. В общем, у нас все хорошо, но было бы лучше, если б вы к нам тоже приехали. Вы только не волнуйтесь, пожалуйста, но у вас на даче киллер сидит. Или рецидивист. Бандит, одним словом. Ну, не знаю, как он туда пробрался. Он там уже давно засел. А вы почему отсюда уехали? Когда? Ну, тоже ночью. Я вас видел. Не приезжали? Странно. Сейчас передам.
Ромка протянул «Сони» сестре.
— На, он хочет с тобой поговорить.
Лешка взяла трубку.
— Алло, здравствуйте, Александр Федорович.
Голос у племянника был донельзя взволнованным.
— Оленька, я вконец с вами запутался. Что еще за шутки, о каком таком бандите говорит Рома?
— Ну, у нас кто-то в мансарде был, когда мы сюда приехали, — заторопилась объяснять Лешка. — Мы его не сразу заметили, а только после того, как он нашу колбасу съел. А теперь мы у него телефон украли и вам звоним, потому что свой Венечка подзарядить забыл.
— Какую еще колбасу? — вскричал ошеломленный услышанным и вконец обалдевший племянник, а потом решительно заявил: — Ну, вот что. Ждите меня, я немедленно выезжаю, разберемся во всем на месте.
— Ждем, — ответила Лешка, а Ромка взял у нее телефон и позвонил родителям.
— Мам, у нас все в порядке, — бодро заявил он. — Я сюда утром приехал, с первой электричкой, вас будить не стал. А теперь вот разбудил. Александр Федорович-то? А он еще спит. И Лешка с Венькой спят. А вы мою записку прочитали? Я вчера столько задач решил, что сегодня имею полное право на отдых. Вернее, на смену деятельности, потому что уборки здесь еще навалом. Когда вернемся? Не знаю, мы будем звонить. Да-да, совершенно с тобой согласен, труд — главное в жизни человека.
Лешка вспомнила про «салат» на лестнице и подумала, что Ромка, сам того не ведая, недалек от истины: уборка им еще предстоит.
— А теперь звони в милицию, — настоятельно сказал Венечка.
Но тут из дома выскочил человек в темной одежде и, оглянувшись по сторонам, побежал по тропинке в сторону станции.
— Это он! — выдохнула Лешка, вспомнив тень, промелькнувшую мимо нее ночью.
Ромка, не сказав ни слова, припустился за бандитом. Венечка, несмотря на тяжелую сумку, от него не отставал. Причем они сорвались так стремительно, что Лешка, сделав несколько шагов, поняла: ей за ними ни за что не угнаться. И тогда она решила вернуться к даче и запереть входную дверь — все-таки они отвечают за сохранность имеющихся там вещей. Но, подойдя к порогу, вспомнила, что ключи остались у Венечки. Оставаться сторожить дом ей не хотелось. Подумав, что новый грабитель вряд ли появится здесь за столь короткое время, она просто плотно прикрыла входную дверь и отправилась вслед за мальчишками.
Однако дорога на станцию раздваивалась. Какую же выбрать? Спросить, не видел ли кто ее друзей, в такую рань было не у кого. Лешка повертела головой и вдруг в крайнем белом киоске увидела человека. По всей видимости, он собирался открыть свою торговую точку, так как окошко было еще закрыто.
Робко постучав по стеклу, Лешка заметила, что дверь сбоку киоска слегка приоткрыта. Она потянула ее на себя и заглянула внутрь. Продавец — молодой парень — при скрипе двери непроизвольно дернулся.
— У меня закрыто.
— Я знаю, извините. Я просто хотела у вас спросить, не пробегали ли мимо вас люди. Двое ребят и… и человек.
— Никого я не видел.
Продавец протянул руку, чтобы закрыть дверь, и Лешка увидела на рукаве его темной джинсовой куртки большое жирное пятно с прилипшим к нему малюсеньким стебельком укропа. И еще она почувствовала слабый, но очень знакомый, до жути приевшийся ей запах нафталина. Сердце у нее гулко застучало и ухнуло куда-то в пятки.
Парень перехватил Лешкин взгляд, посмотрел на свой рукав, потом снова на Лешку и вдруг, схватив ее за руку, втянул внутрь киоска и захлопнул дверь.
— Тихо! Молчи. Давай поговорим.
Лешка забрыкалась и, изловчившись, со всех сил стукнула парня ногой по коленке. Но он оказался сильнее и, стерпев боль, насильно усадил ее на стул и со злостью сказал:
— Удушить тебя мало.
Она снова вырвалась и, скосив глаза, вдруг увидела на столике большой черный пистолет. «Еще и пристрелит, — мелькнула мысль. — А потом оттащит в лес и бросит».
И она решила помолчать, то есть делать то, что он требует, но от страха у нее почему-то развязался язык.
