штатов. Идеологическая модель мондиализма — посткапитализм, особый «Новый Мировой Порядок», основанный на доминации технократической элиты и на тотальном контроле за естественными социальными процессами. В частности, мондиалисты предлагают сделать из магнитной карты, которая и теперь уже в большинстве европейских стран служит основным финансовым документом личности, «протез я» (выражение принадлежит известному мондиалисту Жаку Аттали, бывшему советнику Миттерана и бывшему Председателю Европейского Банка Рекуонструкции и Развития), что подразумевает отмену и юридическое запрещение всех качественных характеристик, которые вплоть до сегодняшнего дня определяли человеческую личность — отмену и запрещение национальной, государственной, политической принадлежности, вплоть до совершенной нумеризации, приравнивания человека к чисто порядковому номеру. Новый Мировой Порядок представляет собой вариацию «утопического социализма», но особый акцент падает в нем на технологическую, постиндустриальную сторону, которая позволит, по мнению идеологов мондиализма, полностью контролировать производственные и распределительные процессы, чего не могло быть достигнуто при историческом индустриальном социализме.
С точки зрения антимондиалистских конспирологов, грядущее объединение Европы является чисто мондиалистским предприятием, направленным на окончательное уничтожение национальной и культурной специфики европейских народов и государств. Поэтому предполагаемый Новый Мировой Порядок, видимый под таким углом зрения, приобретает чудовищные черты некой антихристовой цивилизации, которая должна окончательно изгнать из мира последние остатки качественного существования как в социальной, так и в культурной сфере.
«Заговорщиками» и мондиалистами, в представлении конспирологов, на этот раз являются политики «про-американского» направления, которые исходят из геополитических интересов «американизма» и «космополитизма», при этом доминирующим мотивом «заговора» является технократизм и абсолютный примат «либеральной экономики» (экономики ничем не ограниченного рынка) надо всеми остальными социальными, национальными и политическими факторами. «Американисты» в глазах антимондиалистских конспирологов, естественно, не тождественны самим американцам, как, впрочем, в другой конспирологической версии «агенты большевицкого заговора» отнюдь не тождественны «советским людям». «Американисты» — это новейшая форма того же самого старинного и единообразного типа «заговорщика», который так же, как и всегда, стремится к построению «антицивилизации», некоего наиболее патологического порядка вещей, но только на этот раз «заговорщик» не столько «масон» или «большевик», сколько «технократ» и прагматический, расчетливый «футурист».
Антимондиалистская конспирология и актуальные трансформации бывшего социалистического лагеря трактует как результат включения «советских режимов» в общие мондиалистские планы, а сами новые русские конспирологи даже указывают, кто именно из членов Политбюро или Академии Наук СССР входит в состав мондиалистского комитета — Трехсторонней комиссии. Естественно, эта версия «заговора» в обновленной форме сегодня является наиболее актуальной и как бы суммирует в себе все исторически предшествующие конспирологические темы и мотивы, давая им свежее и современное звучание. В принципе, наиболее последовательные антимондиалисты рассматривают «мировой заговор» прошлых столетий как преамбулу мондиализма, и в доказательство этому приводят факты исторической связи мондиалистских структур с современным масонством (например, основатель Бильдербергского клуба был масоном), сионизмом и еврейством в целом (тот же Жак Аттали — иудей по вероисповеданию и соответственно по крови), с «банками» (что очевидно), и даже с «большевизмом» (что доказывается ссылкой на перестроечные процессы в восточной Европе). Но поскольку конец XX-го века не отличается особой религиозностью, то теологические аргументы и упоминания дьявола у современных конспирологов довольно редкое явление (по меньшей мере, у современных европейских конспирологов, поскольку, как это ни парадоксально, русская конспирология обращается к религиозным догматам столь же часто, как и конспирология исламская).
Любопытно отметить в «Новом Мировом Порядке» роль, которая отводится в нем особой идеологии, противниками мондиализма «окрещенной» «идеологией Уолта Диснея». Характерно, что сам Дисней был одним из крупнейших деятелей американского масонства, и это служит уже достаточным основанием для его включения в сферу особого внимания традиционных конспирологов. Но на уровне культуры «мондиалистская идеология Уолта Диснея» определяется как внедрение в массовое сознание «искусственной беззаботности», неправомочно пристального и страстного внимания к самым незначительным деталям обыденного поведения (как у героев его мультфильмов), примата развлечения над интеллектуализмом, конформистской аполитичности, мелкочеловеческого оппортунизма в бизнесе, и в целом, некоей особой «мультипликационности» жизни, протекающей по законам зрелищной иллюзорности. Поэтому у конспирологов даже Микки Маус становится весьма зловещей фигурой, угрожающей самотождественности национальных и государственных структур Европейских обществ. (Такая же участь постигла и советского героя мультфильмов Чебурашку, обвиненного русскими конспирологами в «космополитизме» и отсутствии у него не только национальных, но и животных признаков, позволяющих отнести его к какому-либо определенному виду зверей).
Всемирный интернационал ересей
Чистым выражением «оккультного заговора» может служить конспирологические теории относительно геополитических программ различных еретических сект. Естественно, наиболее явными объектами разоблачения здесь являются сатанинские тайные общества, открыто провозглашающие свою приверженность дьяволу и злу. Такие сатанинские секты (как, к примеру, «Церковь Сатаны» Лавея и многие другие движения) прекрасно подтверждают общую конспирологическую доктрину. Но с другой стороны, политическое и геополитическое влияние именно этих открыто сатанинских сект совершенно ничтожно, до такой степени, что даже самые отчаянные конспирологи не отваживаются приводить «доказательства» их контактов с более или менее влиятельными деятелями социальной или политической жизни.
Иначе обстоит дело с другими сектами, которые чаще всего открещиваются от всякого сатанизма или дьявольщины, и напротив, выдают себя за аутентичных носителей религиозной или эзотерической истины. Характерным историческим примером может служить движение теософистов, которое в значительной степени повлияло на международную политику в начале XX-го века, и особенно, в Индии, где руководительница Теософского общества Анни Безан чуть не была выбрана президентом Индийского Национального Конгресса. Кроме того, известен эпизод из истории этого движения, когда его лидеры искусственно хотели навязать миру специально подготовленного ими «Мессию», в роли которого должен был выступать юный Кришнамурти, ускользнувший, однако, из-под контроля своих наставников. Значительное влияние на политику оказывали и члены движения «оккультистов» линии Папюса и его последователей.(Накануне падения монархии в России «оккультисты» как западные, так и отечественные, играли довольно странную и малоизвестную роль в самых верхних регионах политической жизни державы).
Начиная с 6О-х годов XX-го века из всех предшествующих неоспиритуалистических и чисто еретических течений стало складываться более или менее однородное культурное поле, непременно характеризующееся претензией на «мессианское» восстановление духовности и ненавистью к ортодоксальным традициям. Для конспирологов это явление было симптоматичным, так как в этой «новой духовности» они без труда обнаруживали элементы типичного «заговора», направленного на разрушение остатков ортодоксии и размывание последних человеческих критериев, так как большинство сект предлагало своим членам «открытость по отношению к потусторонней реальности», что неизбежно приводило в большинстве случаев к душевной патологии. Причем некоторые из неоспиритуалистических сект открыто вмешивались в геополитические процессы (в частности, секта Муна, спонсорирующая и даже учредившая некоторые мондиалистские комитеты). Пределом конвергенции неоспиритуалистических и сектантских движений стало течение Нью Эйдж (дословно «Новый Век», «Новая Эпоха») — некое универсальное и довольно неформальное объединение самых различных направлений неомистицизма и современных ересей. Нью Эйдж постепенно стал псевдорелигиозной составляющей мондиализма,
