— Но… — неуверенно начала Светлова. — Например, могли бы вы составить мне компанию и в качестве, скажем, моего знакомого отправиться в гости? И там уже по мере возможностей…
— И какова будет мера этих возможностей?
— Пока не знаю… — честно призналась Светлова.
— И насколько я понял, в этом доме нам будут не очень рады?
— Верно, — вздохнула Аня. — Но по мере возможности…
И — о чудо… Он согласился.
— О'кей! — сказал экстрасенс Свинарчук. Это задача высокой сложности. И я хотел бы поработать.
— Лидия Евгеньевна, тут любопытные вещи выясняются, — с ходу начала Светлова, едва услышав в телефонной трубке голос секретаря Погребижской. — Ну, помните то расследование — насчет журналиста Максима Селиверстова?
— Да-да… — Я бы хотела еще кое-что у вас уточнить.
— Я вам перезвоню, — вдруг быстренько закруглила разговор секретарь.
Она позвонила через десять минут.
— Ну, приезжайте в гости… Анечка!
— А Марии Иннокентьевны опять не будет? расстроенно поинтересовалась Светлова.
— Будет, будет, — успокоила ее секретарь.
Анна позвонила у знакомых ворот и обворожительно, приветливо улыбнулась в камеру.
— Здравствуйте! — раздался не менее приветливый голос Лидии Евгеньевны по домофону.
Но вид Свинарчука, вылезающего грузно вслед за Аней из машины, видимо, Лидию Евгеньевну удивил и даже как-то расстроил. Ее выдал голос.
— Как вас много! — нерешительно заметила секретарь.
У Ани было ощущение, что их со Свинарчуком сейчас отправят обратно.
Наступила даже некоторая, вполне заметная пауза-заминка… Но ворота открыли, и их все-таки впустили.
Лидия Евгеньевна провела гостей в уже знакомую Ане красивую просторную комнату с эркером, усадила за чайный столик и, извинившись, удалилась.
Не решаясь перешептываться, они сидели со Свинарчуком и только смотрели на янтарные стволы сосен за стеклом.
Неожиданно с улицы донесся звук отъезжающей машины: кто-то уехал.
Неужели… Лидия Евгеньевна? Ведь она водит машину… Или все-таки писательница? Выходит, опять надули?..
И вдруг потянуло запахом каких-то замечательных духов…
Аня оглянулась.
О-о! Наконец-то… В комнату величественно вплыла сама! Высокая…
Прямые острые плечи задрапированы шалью. Ну, прямо тебе Ахматова в тринадцатом году…
Она села к столу и взглянула на Сидора Феофиловича.
Ну, дела… Аня чуть не зажмурилась — так прожекторы над морем прорезывают тьму и перекрещиваются — вот что это было! Так скрестились, как шпаги, пронизывающие взоры Свинарчука и писательницы Погребижской.
Хорошо, что искры не посыпались…
«Больная ли она, сумасшедшая ли или вообще наш простой, отечественного производства зомби — Свинарчук ее сейчас расколет», — с надеждой подумала Светлова.
Погребижская первая отвела взгляд.
— Это мой знакомый… Сидор Феофилович! — объяснила писательнице Аня. — Большой поклонник львенка Рика. Читает все его приключения. Вот уговорил меня взять его с собой. Хотел взглянуть, так сказать, своими глазами на знаменитую писательницу.
Конечно, что и говорить, Свинарчук в качестве поклонника львенка Рика выглядел не очень убедительно… Но, видно, такой был день — писательница Погребижская верила всему.
— Ну что же… Очень приятно познакомиться, — только и сказала она. Аня с облегчением вздохнула.
— Так вот, я насчет этого расследования — насчет журналиста Максима Селиверстова, — не слишком смело начала она.
— Хотите посмотреть мою коллекцию? — вдруг перебила ее Погребижская.
— А что за коллекция? — удивилась Светлова.
— Ну… Видите ли, я собираю понемногу всякие редкости, да и просто приятные мне вещи. Например, старинные вышивки… У меня есть очень интересные работы.
— Правда?
