- А почему именно в бане, как вы думаете, Капитон Иваныч? - спросил Артамонов у Мошнака.
- Голый человек не так агрессивен, как разодетый, - легко поддержал беседу банкир. - Это доказано науками. Если бы 'стрелки' проходили в банях, не требовалось бы столько туловищ.
- И выборы тогда тоже надо проводить в помывочной, - завершил разминку Макарон. - Для спокойствия.
- Продайте идею Платьеву.
- Хорошо бы все разговоры кодифицировать, - предложил перестраховаться Макарон. - Пространство наверняка прослушивается.
- Наши тексты никто не поймет, - успокоил его Орехов. - Разве что инопланетяне.
- Перво-наперво следует спросить у Платьева, где он был во время путча, - напомнил о повестке дня Артамонов. - Почему оставил народ один на один с безвестием?
- Сообщу вам по секрету, не для печати, что подчиненные зовут Платьева 'куль с говном', - сообщил Мошнак. - За то, что не вышиб из центра ни одного трансферта.
- Если при разговоре с электоратом мы будем употреблять словечки типа 'трансферт', то прочмокаем все выборы, - посоветовал Орехов. - Население вообще не явится к урнам. В такие сталийные дни следует быть несколько приземленнее.
- Надо запустить 'утку' про куль малым тиражом, чтобы номер было не достать, - на ходу придумал Макарон. - Эффект будет мощнее. Все бросятся ждать следующего - тут мы их и приловим.
- Надо выплеснуть в массы вместе с ребенком, как Платьев 'возрождает' земство, - продолжил наезд Артамонов. - Додекаэдр по его указке такие фуршеты закатывает, что любой земец из прошлого, попади он туда, принял бы схиму. В преддверии выборов сборища становятся масштабнее и пышнее. Интересно, на какие деньги? Вот о чем надо писать.
- И не забыть, как на миграционные средства Платьев купил виллу в Испании для поселения беженцев, - добавил Мошнак.
- Все это жмурки, - сказал Макарон. - Здесь требуется серьезный подход.
- Какой? - выпрямился во весь рост Орехов и едва не поднял матицу.
- Я считаю, к выборам надо привлечь артистов, - дописал аксакал еще один пункт в программу. - Устроить голографическое шоу: поет Лариса Долина, мужая от куплета к куплету и оборачивается Кобзоном. Тот на одной ноте свертывается в Алену Апину, дает петуха и, минуя стадию капиталистического развития, превращается в Хампердинка. На этом можно сыграть...
- Хорошая мысль. Но это лобовой прием. Надо зайти к вопросу со стороны, ненавязчиво, - сказал Орехов.
- Ведай.
- Нам не мешало бы выбрать кандидата поприличнее и поставить на него. Выступать против всех бессмысленно.
- Ты видел список потенциальных участников забега? Такой колхоз, хоть вешайся, - сказал Артамонов.
- Тогда поискать на стороне.
- На стороне опасно. Ты в него вложишься, в этого кандидата, а он придет к власти и кинет.
- Тогда выбрать кого-то из близкого нам окружения, чтоб понимать, о чем речь. Вот вы, Капитон Иванович, не согласились бы пойти от нашего имени?
Мошнака передернуло. Не вслушиваясь в пивной треп, он думал о своем: как ему не повезло с находкой Орехова и как завтра он поглубже перепашет дно.
- С моей фамилией у населения связаны устойчивые ассоциации, - легко отмазался Мошнак. - Коммерция, кредиты, проценты, ценные бумаги, валютные счета за рубежом - этот набор так тянет вниз, что никакое политическое течение не вынесет.
- А что, вы много воровали в перестройку? - cпросил Макарон.
- Да нет. Как все.
- Как раз такого и выберут. Пообещаете электорату денег - и выберут. Вы нам были бы очень удобны.
- Спасибо за предложение, но думаю, что меня не поймут. Вы, я вижу, не ощущаете обстановки.
- Вам видней, - сказал Артамонов. - А то на ваши выборы можно было бы кредит списать.
- Это понятно.
- Тогда надо протаскивать кандидата из своей среды. Я не понимаю, чем не губернатор Макарон, - предложил Орехов. - Просто вылитый. Комплекция у него самая что ни на есть сенаторская! А мозги - перекомпостируем.
- Хорошая идея. Хотя задатки крупного политического деятеля в нем скрыты на редкость глубоко, - сказал Мошнак.
- Но обстановку интуичит, согласитесь. Плюс - живой вес.
- Не спорю, в нем есть здоровое начало. Но медвежьего покроя мужик в плащ-палатке, не застегивающейся на животе... Визуально это очень трудно обыграть перед населением, - высказал сомнение Мошнак.
- Зато - военный врач в прошлом, - вступился за Макарона Орехов. Может заколоть и тут же откачать. Исповедует системный подход.
- Свободный журналист, - затоковал Артамонов. - Обличитель. А прессе пока еще верят. Когда она совсем пожелтеет, выдвигаться будет поздно.
- Редактор самой тиражной газеты, - перехватил инициативу Орехов. Любой избиратель, даже если и захочет пройти мимо, все равно воткнется в Макарона. Тут деваться некуда. Все обложено личностью.
- Одна беда - не прописан, - вздохнул Макарон.
- Цена вопроса - ящик водки, - успокоил его Артамонов.
- Думаю, что 'Самосад' и 'Ойстрах' в финансах не откажут, - уверил собрание Орехов.
- Им за вас такой абадон учинили! - донес Мошнак. - Платьев чуть не разорвал их за 'Лишенца'.
- Но из учредителей же они все равно не вышли! Значит, и в поддержке не откажут, - обнадежил Орехов.
- Куда им деваться! - сказал Макарон. - С вами только свяжись.
- К тому же, у Давликана с дивой начинается роман.
- Не начинается, а заканчивается. Он ее рисовал, когда нас и в помине не было.
- И общество трезвенников присоединится, - вспомнил Артамонов. - Оно давно по нам плачет. Вернемся, я позвоню Завязьеву.
- Изнанкина с Флегмой подтянут многотиражки, - не усомнился в 'сестрах' Орехов. - А рабочих на этом градообразующем монстре - тысяч двадцать, не меньше.
Совершенно неожиданно по персоне Макарона выявился большой разброс мнений. Особенно, когда после бани к беседе присоединились дамы.
- Его неделю на воде с хлебом держать надо! - сказала Дебора. - А ногти, посмотрите какие! По сантиметру толщиной.
- Ну, отморозил человек, что поделаешь. Не ампутировать же, - прикрыл Макарона от гигиенических нападок Артамонов. - Так он ближе к электорату.
- А прическа! Здесь уже никакие имиджмейкеры не спасут. И эта трехдневная щетина, - вздохнула Улька. - И семейное положение сомнительное.
- Верно. Холостого не изберут, - сказала Дебора. - Здесь попахивает меньшевизмом.
- Это нетрудно поправить, - поклялся исполнить наказ Макарон. Теперь Лопате не открутиться. Спутница сенатора - звучит солидно.
- И, наконец, бутерброды с салом, - дожала Дебора. - С ними навсегда придется завязать.
- Почему навсегда?! - возмутился Макарон. - Достаточно до первого тура!
- А плащ-палатку куда? - не унималась Улька. - От нее необходимо избавиться.
- Наоборот, ее надо выпячивать, - воспрепятствовал Орехов. - Она может стать символом жесткой руки.
- Макарон и жесткость несовместимы, - заявила Дебора.
- Верно, - примкнул к ней Артамонов. - Он сдастся под напором первых же просителей, подпишет все
