бизнеса, для кино и политики. А когда население на планете зашкаливает, грибница бьет по почке какой- нибудь своей хромосоме и начинает коррекцию - в результате на-гора выдаются по-иному сориентированные. Они сглаживают демографическую обстановку за счет пустоцвета. То есть, кайф половой им оставляют, а результат обнуляют. Но все замкнуто на себя - мужики в конце жизни опять в женщин превращаются. У них к старости грудь обвисает, становится дряблым живот, как после родов, рыхлость появляется повсюду, целюллит, врать начинают...
- Но ведь некоторые женщины сами и пишут, и политикой, и бизнесом занимаются, - попытался возразить Макаров, но Бурят тут же нашелся:
- Это перерожденки, мутанты. Но каково их число?! Единицы!
- Я слышал, что грибы - живые существа, - вернулся к теме грибов Владимир Сергеевич.
- В том смысле, что они из белка - да, - согласился Бурят. Собственно, грибы - это животные. Эту их животность подтверждает, прежде всего, наш азарт, с которым мы их собираем. Человек чувствует в грибе что-то живое, подобное себе, и воодушевляется, как на охоте. Возьми ягоды, их берут на бору без всякого азарта. А вот ловят рыбу и собирают грибы - с азартом. И еще то доказывает, что они живые, что растут они в прекрасных местах. Идешь по лесу, видишь такое ловкое местечко на опушке или на пригорочке под дубом и уже понимаешь, что там обязательно торчит белый. Грибы большие эстеты.
- Так я не пойму, грибы мы или вирусы? - совсем запутался губернатор Макаров, разливая по стаканам вторую бутылку.
- Мы - женское начало, - бросился подытоживать свои соображения и не отказался от очередной дозы Бурят, - начало в форме простейших, которые не в состоянии вычислить, что являются частью большого, как почка или печень, которые, будучи совершенно автономными колониями клеток, не могут осознать, что являются частью организма. Ведь известно, что и почка, и печень, и сердце, и даже кишечник могут существовать совершенно автономно. Единственное условие, которое им необходимо для функционирования, - загрузка работой. Кем они загружаются, им без разницы. Известно одно: если свиную печень загрузить проблемами человека, она будет работать как ни в чем не бывало, ей по фигу, на кого пахать, она существует сама по себе как целостная система. Человеческий ген - это документ, многосторонний договор между сотнями самостоятельных органов. Клетки имеют душу и волю, они понимают, что над ними есть Бог. Для них он - душа человека, его сознание. Для нас Бог есть существо, частью которого мы являемся. Мы - преобразователи его частоты, понижающие трансформаторы. В нас входит триста восемьдесят, а выходит, если выполняем заповеди - двести двадцать! Если не выполняем, то сто двадцать семь! Или вообще двенадцать, как у выпрямителей. Едва теплящееся напряжение потребляет дьявол. Усек? Он не требует от наших душ чистоты и соответствующей частоты! Сами по себе мы ничто - мы часть Божественного замысла, часть его системы, его тела. Вселенная - это он, Бог. Не Бог находится во Вселенной, а она и есть Он. Межзвездное пространство оно такое же, как и межатомарное, и межмолекулярное, оно полно энергии и совсем не пустое.
- Но почему же тогда при пересадке органов от человека к человеку наблюдается тотальное отторжение? - спросил губернатор Макаров.
- От нелюбви, - пояснил Бурят и, уже почти шатаясь от бессилья, обнял Владимира Сергеевича. - От нелюбви, мой друг. Люди, в основном, не любят друг друга. Если один любящий человек уступит свою почку другому, то почка приживется без всяких хирургов - путем простого прикладывания, без швов. И не будет никакого отторжения. Любовь - это энергия, энергия образов. Это все та же радиация, но в малых дозах, которая направлена к единому центру, если правильно поляризована. Или эта энергия не упорядочена, не дозирована и центробежна - значит, речь идет о ненависти. Энергия эта так же легко материализуется, как и в случае с планктоном. Без всяких промежуточных этапов.
- Да это просто какой-то фантазм! - воскликнул губернатор.
- Вполне возможно, - согласился Бурят. - Но я не сказал главного.
- Чего же именно? - совсем опупел губернатор Макаров, которому казалось, что главное уже озвучено. - Куда уж больше?!
- Бог внутри нас, - тихо сказал Бурят. - Наши души увеличивают Его потенциал, а значит - наш потенциал. Нравственность, духовность, интеллигентность, справедливость, честность, доброта человека - потенциал, который начинает иметь значение при переходе человека на другой энергетический уровень. Врубаешься? То есть, все, чем мы занимаемся на земле, - небесполезно! Это пригодится, вернее даже, это явится самым главным условием перехода на тот или иной уровень. Ничто на земле не проходит бесследно, сечешь?
- То есть, вера в Бога - это вера в себя?
- Да. Но только с непременным пониманием разницы. Не пытайтесь равнять себя с Богом. Просто мы перемещаемся в тело Бога в случае, если наш потенциал правильно сориентирован в поле Вселенной. Мы - следствие Бога, и Бог - следствие нас. Вселенная замкнута на себя. Поэтому Бог есть, и мы можем неплохо поработать на Него.
- Ну, ты и закрутил! - Макаров не удержался от очередного восклицания.
- Я не закрутил, а замкнул, - поправил его Бурят. - Я всего-навсего замкнул себя на себя самого.
- И тем не менее. Круче нас только яйца. Мне кажется, что в попытке разомкнуть код есть нечто антибожественное, - сказал Владимир Сергеевич. Мы можем быть жестоко наказаны.
- Я думал об этом, - притих Бурят. - Но это и будет подтверждением того, что Бог есть.
- Получается, мы должны ослушаться, чтобы быть наказанными и оттого поверить в Него еще больше, - домыслил Владимир Сергеевич.
- Получается, - сказал Бурят и поставил точку в разговоре.
Соискатели на свою голову приключений договорились совершить обряд тайно, чтобы, как говорится, ни одна собака. Кроме Бека, конечно.
Для проведения эксперимента подобрали глухое место, безлюдное и труднодоступное - островок на болоте, который имелся на границе областей меж двух столиц - в пупочной области России близ села Миколино.
Губернатор Макаров смотался в войсковую часть и через третьи руки достал табличек с текстом 'Осторожно! Военные учения! Может убить рикошетом!'. Этими табличками они с Бурятом оцепили район эксперимента.
Затем они выбрали поляну, поросшую мужским папоротником, и приступили к делу. Земляные работы велись исключительно по выходным и в вечернее время на протяжении лета и осени. В результате получилась землянка, удобная и просторная. Внутри свежеиспеченные мастера сложили открытую печь из дерна. Жилье укомплектовали спальными местами, затарились провизией: сделали небольшой запас спирта и большой запас еды для себя и для Бека. Для пущей важности затею оснастили инструментом и приборами для замера давления, температуры, пульса. Все необходимое губернатор Макаров подвозил к воде на 'Крайслере' в лошадином прицепе, а Бурят на лодке переправлял это хозяйство дальше и укладывал в землянке в нужном порядке. Разобравшись с провиантом, заготовили расчетное количество дров, чтобы не метаться по лесу с топором и закрытыми глазами в ходе эксперимента.
Место было и впрямь безлюдное. За время хозяйственной возни не повстречалось ни одного человека.
Закончив приготовления, губернатор Макаров и Бурят, как самые законопослушные цивилы, взяли у себя по месту службы очередные отпуска. По прикидкам за месяц они должны были управиться по- всякому.
На прощание Владимир Сергеевич сказал своей супружнице Шарлотте Марковне:
- Отпуск я хотел бы посвятить себе.
- А как же мы! - возмутилась жена. - Прихватил бы детей да свозил куда-нибудь в Европу. Раз уж со мной нет желания ехать.
- Мне сейчас не до Европ, - устало выговорил Макаров. - И не до детей. Хочу с собой разобраться. Связи со мной не будет. Мобильники оставляю дома. Отвечать на звонки не надо. Кому понадоблюсь в устной форме, говори, что буду через месяц. Или около этого.
Владимир Сергеевич положил на стол телефоны, засунул в ящик тумбочки документы - паспорт, военный билет, удостоверение сенатора и другие. И вышел из дома. Собака устремилась за ним.
На соседней улице к ним присоединился Бурят. Троица направилась за черту города. Пешком, чтобы никаких следов и свидетельских показаний.
