- Пять-шесть минут назад. Я только что отключила мониторы.
Я посмотрел на безжизненное тело. Мой отец. Я так и не успел узнать его за те дни, что были нам отпущены. Наша встреча оказалась краткой, но он отдал мне все, что мог. Даже свою кровь.
- Если бы мы были на Земле,- горько проговорила Маргарита,- если бы рядом оказались настоящие доктора, а не я…
- Не надо винить себя. Ты не виновата,- утешил я.
- Его можно было спасти,- твердила она.- Я знаю, что его можно было спасти. Или даже заморозить, законсервировать, пока профессионалы не смогут устранить тромб в мозгу.
Она говорила о криогенной заморозке. Заморозить тело немедленно после клинической смерти в надежде, что потом удастся устранить ее причину. Так делалось на Земле. Даже в Селенограде, на Луне, люди использовали крионику, чтобы остановить смерть.
Вдруг совершенно дикая идея вспыхнула у меня в мозгу.
- Так заморозь его! И побыстрее! Маргарита непонимающе посмотрела на меня.
- Но у нас же нет аппаратуры, Ван. Чтобы это сделать, нужно…
- У нас под рукой самый большой и мощный холодильник на свете,- объяснил я.- Вот он, прямо за воздушными шлюзами.
У нее широко раскрылся рот.
- Ты имеешь в виду - вынести его наружу, в вакуум?
- А почему бы нет? При температуре в один Кельвин он замерзнет почти мгновенно.
- Но радиация, метеорные тела…
- Оденем его в скафандр. Он же еще не закоченел, это будет нетрудно.
- Нет, это займет слишком много времени. Так мы не успеем спасти его. Заморозить надо как можно быстрее.
- Тогда одна из спасательных капсул,- предложил я.- Открыть ее люк в вакуум. За минуту любое тело внутри нее промерзнет насквозь.
Она напряженно соображала:
- Ты… думаешь, что?..
- Мы теряем время,- напомнил я.- Приступим.
Диковатая похоронная процессия получилась. Мы с Маргаритой пронесли тело Фукса по коридору, стаскивая с лестниц, затем пронесли через воздушный шлюз, туда, где последний раз я видел Багадура, и занесли в одну из оставшихся спасательных капсул. Мы обращались с его телом как могли бережно, хотя при жизни этот бунтарь-одиночка всегда кипел пламенем мести негодования. Но я знал, какие демоны гнали его. Я кипел от ярости, знал, откуда они происходят, и мог только сожалеть о человеке грандиозной силы и способностей, чья жизнь прошла впустую. Жизнь моего отца.
Опустив тело на узкий настил между кресел, мы переложили его на среднее кресло - место капитана. Казалось, надо произнести какие-то прощальные слова, но ни я, ни Маргарита таких слов не знали, потому что нам не довелось в жизни хоронить близких людей. Хотя и ее мать, и мой брат ушли из нашей жизни, но сделали это так, что обошлось без похорон. Смерть вообще стала редким явлением, гибли в основном космонавты. В Поясе астероидов или во время исследований далеких планет.
Так мы начали двухмесячное путешествие к Земле с мертвецом, лежавшим в одной из спасательных капсул, люк которой был открыт в холодный космический вакуум.
Прошла ровно неделя после того, как мы стартовали с орбиты Венеры, когда Венера… то есть, простите, Маргарита, сообщила мне об останках Алекса.
У меня было долгое совещание с капитаном «Третьена», пришлось ответить на многие накопившиеся вопросы. Затем мы переправили мои аптечные снадобья - я говорю прежде всего о транкви л заторах - на «Люцифер», после чего два корабля стартовали на Землю по разным траекториям.
Я занял апартаменты Фукса. Сначала мне казалось неудобным обитать в каюте капитана, но затем я убедил себя, что это логично. Если бы я продолжал жить в кубрике, мне было бы трудно сохранить уважение Амарджагаль и остального экипажа. Таким образом, предоставив Амарджагаль капитанское место в рубке, я занял место в каюте - и мы по справедливости разделили обязанности между капитанским диваном и креслом.
У меня оставалось не так много дел по пути домой. Круг обязанностей моих стал снова узким, можно сказать, до невозможности. Все были рады, что остались живы и возвращаются домой,- экипаж ликовал, и уж теперь все с радостью готовы были нести двойную вахту. Им были обещаны огромные премии в случае успеха, и они уже мысленно распоряжались своим капиталом. Впрочем, не только мысленно. Я разрешил сеансы связи с Землей, так что некоторые из них, возможно, уже промотали свои состояния. А те, кто играл в виртуальные азартные игры, вполне возможно, даже оказались по уши в долгах. Но все равно радость возвращения не оставляла присутствующих. Я жил как среди карнавала, вечной подготовки к празднику.
Мне приходилось тесно общаться с Микки Кокрейн и еще дюжиной других ученых, демонстрировать им данные, а также видеоматериалы, собранные за время полета. Возможно, «тесное общение» не совсем правильное определение, поскольку даже световым волнам нужно несколько минут, чтобы преодолеть расстояние между «Люцифером» и Землей. Да и можно ли называть общением процесс, когда один говорит, а другая сторона только слушает, фигурально выражаясь, с раскрытым ртом. Затем положение менялось: и начинали сыпаться вопросы, уточнения, предложения и предварительные договоренности.
Больше всего меня удивляло, что среди этих голосов не слышно голоса профессора Гринбаума, пока Микки не сообщила мне, что его больше нет.
- Умер? - повторил я с удивлением.- Это в наше-то время? Но как? - Я представлял, как люди могут погибать в катастрофах или оттого что не могли получить в надлежащее время квалифицированную медицинскую помощь. Как, например, случилось с Фуксом. Но Гринбаум жил в университетском центре, вместилище всех последних достижений науки, кроме запрещенной нанотехники. Что могло случиться опасного для его здоровья?
Мики, конечно, не узнала о моем недоумении по этому поводу. Она просто продолжала:
- Официальная причина смерти - почечная недостаточность. Но на самом деле это просто одряхление организма. Он был очень старым человеком. Ни разу не проходил омоложения, и внутренние органы отслужили свой срок.
Как же можно довести себя до такого состояния? Так запустить свой организм! Умереть от старости. Для меня это было просто непостижимо. Ведь жизнь - самое дорогое, что есть у человека…
- Зато он умер счастливым человеком,- добавила Микки с улыбкой. Мы вели сеанс видеосвязи, и я видел на большом экране перед собой ее увеличенное в несколько раз лицо.- Твои телеметрические данные о вулканической активности подтвердили правоту его гипотезы о том, что Венера вступает в фазу смещения пластов.
Интересно, каким было ее мнение на этот счет. Когда пришла моя очередь, я спросил ее об этом. Ответ пришел почти через двадцать минут.
- Посмотрим,- неопределенно сказала она.
Вскоре после нашей «беседы» с Микки в каюту вошла Маргарита с видом крайне серьезным и хмурым.
- Что случилось? - спросил я, указывая на кресло перед столом. Я как раз читал одну из старинных книжиц Фукса, коротая время между ответами Микки. Книга была о золотоискателях на Юконе, которые занимались этим непростым делом двести лет назад.
- Там твой брат,- объявила она, садясь на краешек кресла.
Сердце у меня сжалось в груди.
- Алекс? Но что с ним могло случиться после того, что уже произошло? От него ничего не осталось?
- Лишь тонкий пылеобразный осадок внутри скафандра.
- Пепел.
