В прихожей Турецкий учинил допрос.
— А теперь вы мне все толком объясните. По порядку. Сергей Иванович, кто вам этот паренек? Откуда вы его знаете?
— Так это Кирюша. Степана сын, покойника. Мы с ним вместе на «Адмирале Нахимове» ходили. Как Степан утоп, я за Кирой присматривал. Он с матерью остался, она болела тяжело, а смерть мужа ее совсем подкосила. Через два месяца после мужа померла. А Кирюша мне как родной. К себе хотел его забрать, чтобы жить одной семьей, — не захотел. В мореходку хотел определить, тоже отказался. Говорит, жил в родительской квартире, в ней и останусь. Ну я его все равно опекаю, у него же больше нет никого. Я ему вроде дядьки. А сегодня совсем рано, едва рассветать начало, Кира прибежал совсем невменяемый. Что-то о бандитах понес, что они за ним охотятся… Какие бандиты? Чего им надо от парнишки? Он муху не обидит. Сами видите. Ну, я и к вам… Потому как очень сильно он напуган. И то с большим трудом уговорил, что нужно за помощью к людям обратиться. Пообещал, что вы поможете. Если бы не Валюша моя, он ее знает, а я сказал, что вы у нее квартируете, не отпустил бы. Так-то он парнишка не из трусливых. Значит, действительно что-то серьезное с ним приключилось.
— А где же он сутки пропадал? Вчера весь день телефон не отвечал, — в недоумении спросил Плетнев.
— Не знаю… — растерянно ответил Сергей Иванович. — Должно быть, где-то прятался. Видали, какой он грязный заявился?
Турецкий внимательно выслушал одну сторону и приступил к расспросам Плетнева.
— Ну, а ты чем его напугал? И, главное, когда успел? Парня чуть родимчик не хватил, как тебя увидел…
— Да он думает, что я с бандитами заодно. Я же с Галей пришел в «Ставриду», и он меня видел. Еще тогда на меня посмотрел так… подозрительно, я понял: беспокоился за нее. Но больше я его не видел, я же тебе рассказывал. Галя только сказала, что он друг ее.
— А ведь он мог видеть, как Галю убили… — предположил Турецкий. — И если это так, то убийца мог его тоже увидеть. Вот парню и пришлось бежать, а потом скрываться.
За дверью раздался звук разбитого стекла, и Турецкий первый бросился в комнату.
— Совсем парень с ума слетел, — огорчился Сергей Иванович, зайдя вслед за Турецким и подбирая осколки оконного стекла.
Кирюши и след простыл.
Плетнев и Турецкий одновременно бросились к двери, но Турецкий остановил друга:
— Побудь здесь… Я сам. Он от тебя сбежал.
Он выскочил во двор и услышал грохот над головой. Кирюша пробежал по крыше пристройки и хотел уже спрыгнуть, но, увидев внизу Турецкого, резко остановился. Тот поджидал его и дружелюбно улыбался.
— Я на эту крышу недавно забирался… Там капитальный ремонт надо делать, а то провалится. Осторожно ходи!
Кирилл машинально взглянул под ноги, потом перевел взгляд на Турецкого.
— А кто вы такие? — Он смотрел настороженно, но паническое выражение на его лице постепенно исчезло.
— Не те, про кого ты думаешь. Здесь тебя никто не тронет. Слово даю.
Кирилл все еще в нерешительности стоял на краю крыши.
— Я вам не верю… — наконец признался он. — Никому не верю…
Турецкий пожал плечами. Парнишка немного успокоился, и это уже хорошо.
— Вы из милиции? — помолчав, спросил Кирилл.
— Боже упаси…
Турецкий посмотрел на часы и с досадой проворчал:
— Ну вот… Теперь даже сдать не успеем…
Кирилл опять напрягся и встревожено переспросил:
— Что?
— Да билеты на поезд… Давай руку, спрыгнуть помогу…
Кирилл все медлил, и Турецкий решил сам подняться к нему. Он подпрыгнул, ухватился рукой за край крыши и подтянулся, не без труда перебросив свое тело на крышу. Уселся рядом, свесив ноги, и закурил.
— Тебя преследуют? — наконец спросил, затянувшись.
— Да… Они Галю убили. Она… очень хорошая была. И то, что она с клиентами… что она была проституткой, это ничего не значит. Она никому ничего плохого не сделала. Она мне всегда деньги одалживала… А этот тип…
— Кто? — уточнил Турецкий, не глядя на Кирилла, чтобы не смущать его своим взглядом.
— Я не знаю, кто он…
— Ты видел, как ее убили? Поэтому они за тобой гоняются?
— Да… И еще… ему кассета нужна.
— Кому? Какая кассета?
Кирилл услышал шаги внизу и умолк, потому что к ним подходил Плетнев.
— Да не бойся ты, — успокоил его Турецкий. — Все в порядке. Он мой друг. Продолжай.
Плетнев остался стоять внизу, и Кирилл заговорил, обращаясь то к Турецкому, то к Плетневу.
— Галина кассета. Я не знаю, что на ней. Не успел посмотреть. Но… — Он помедлил. — Вы никому не скажете? — И решительно выдохнул: — Все равно у меня нет выхода. Я человека убил… Ну того, кто ее зарезал, а потом хотел и меня… Но я успел уехать. Он видел, что Галя мне кассету перебросила.
Последние слова дались ему с особым трудом. Он закрыл лицо руками и уткнулся в колени. Сжался в комок, как маленький ребенок. Турецкий и Плетнев переглянулись. Такого поворота они не ожидали…
— А где ж ты прятался целый день? — спросил Турецкий.
— Под лодкой, на причале, где рыбаки свои лодки держат, — тихо ответил Кирилл.
Боксер издалека наблюдал в бинокль за троицей, которая, судя по всему, обсуждала что-то важное.
— Это наш пацан? — спросил Боксер у Валерчика, хотя и без ответа знал: он, тот, который и был им нужен.
Валерчик принял бинокль, быстро взглянул и вернул Боксеру.
— Тот… Я его узнал. Он на «Ставриду» девчонкам жрачку привозит. Баул говорил, шпаненок смылся от него на мотороллере.
— Так вот куда он смотался… Значит, они все заодно.
Валерчик нервно поежился.
— Да откуда я знаю? Может, у них свои дела, у него — свои, а у нас — тоже. Давай заберем у пацана кассету, и дело с концом. А то будем до вечера кантоваться.
Боксер криво усмехнулся.
— Давай, возьми… Умник. Только как ты теперь это сделаешь? Парень, получается, теперь как бы под охраной у этих центровых. Видишь, как заботой его окружили? Разве что сопли не вытирают.
Валерчик и сам не знал, как подступиться к пацану. Только сидеть здесь ему уже порядком надоело. К тому же его не покидали мысли, что того гляди подъедут менты. А это уже будет явный перебор…
— А куда это они опять собрались? — подал голос Боксер.
Валерчик и без бинокля уже видел, что из дома вышел старик и теперь они вчетвером направились к старенькому «Запорожцу», стоящему у ворот. Старик что-то объяснял здоровяку, но тот успокаивающим жестом остановил его и открыл дверцу машины.
— Куда? Куда? — раздраженно повторил Валерчик. — Ясно куда — к ментам!
— Ну, это вряд ли… — Боксер опустил бинокль и ненадолго задумался. — Эти два хмыря какие-то мутные… Что им вообще нужно? Поедем за ними. А со стариком, если понадобится, еще успеем поговорить: знаем теперь, где живет…
Он завел мотор и тихо тронулся за «Запорожцем».
