Пошли дальше. Мы осмотрели все комнаты, но больше никого не нашли. Спустились в гостиную, обставленную в восточном духе: тахта, большущий ковер на полу и разноцветные подушки, телевизор на низком столике. Гостиная была оклеена светленькими обоями европейского фасона. Заметно было, что коттедж сменил хозяина. Телевизор показывал криминальную хронику. Трупы были с обеих сторон экрана.
Оглянувшись, я увидел, что Слава обыскивает карманы убитого им фидаина.
— Ты что там делаешь?
— Деньги ищу.
Тут я вспомнил, что не поделился со Славой полученным от Эррары авансом. — Да черт с ним, деньги у нас есть!
— Может, у него оружие найдется. — Слава снял с запястья убитого часы и надел себе на руку.
Я не стал спорить и пошел в гараж. Машины не было. Под верстаком я приметил канистру. Подошел, тронул за ручку. Канистра была полная. — Ты чего тут шаришь, Ильюха?
— У нас вроде бы было задание выжечь змеиное? гнездо. Кажется, недвусмысленно сформулировано.
— Ну да, — сообразил Слава. — Тогда я еще колеса захвачу.
— Колеса-то нам зачем?
— Чтобы лучше разгоралось.
Он взял пару старых покрышек. Мы свалили их в гостиной на труп араба, полили из канистры, не забыв окропить диван и деревянную лестницу на второй этаж. Я попытался провести дорожку на улицу, но бензин кончился. — Да ладно тебе, Ильюха, факелом зажжем. Слава открыл окна, чтобы сквозняк не дал огню задохнуться, осторожно взял за сухой угол облитую бензином подушку и вышел на крыльцо.
— Открывай калитку, — сказал он. — Сейчас за палю, и рвем когти.
Я отодвинул засов на железной дверце, врезанной в ворота. — Готово? — Готово!
Слава достал из кармана блестящую трофейную зажигалку. Откинул колпачок, чиркнул. Подушка занялась ярким оранжевым пламенем.
— Валим!
Он зашвырнул подушку в дом и прыгнул к воротам. Наружу вырвался клуб огня, едва не догнав корефанову спину. Я врезал ногой по калитке и выскочил со двора. Огляделся. Никого.
Мы бежали сломя голову. Прочь от полыхающего дома. Казалось, что сейчас послышатся крики соседей, кто-нибудь вызовет ментов и пожарных, и вообще все будет плохо. Опомнился я только в машине. — Гасимся! — приказал Слава.
Я вырулил на дорогу и погнал из Юкков, стараясь поскорее завернуть в лес. Минут через десять я почувствовал, что убегать больше не надо, и вздохнул:
— Ушли.
Корефан улыбнулся в ответ и провел ладонью по ежику волос от лба до затылка.
— Опалило чуток, — хмыкнул он, изучая грязную ладонь. — Надо будет к парикмахеру сходить.
— Ну, теперь-то уж сходишь, деньги будут. И к парикмахеру, и в массажный салон. Маникюр тебе там сделают, педикюр...
— Педи... В общем, мне этого не надо, — наотрез отказался Слава. — А вот в сауну завалимся точно.
— Не вопрос!
От метро, чтобы не засвечивать мобильник перед возможной прослушкой отечественных спецслужб, я позвонил Эрраре.
— Дело сделано, — сказал я. — Когда мы могли бы встретиться?
Испанец забил стрелку возле памятника Ильичу на броневике на площади Ленина. Знатное местечко! Неподалеку были «Кресты», куда нам со Славой надлежало отправиться в случае собственной неосмотрительности.
Договорились на шесть часов. Испанец не торопился. Мы подкатили туда за десять минут до назначенного срока. Припарковались, вышли. Прогулялись до истукана. Скверик у площади был многолюден. Народ на скамеечках потягивал пиво. Возле кустов ссорились бомжи. С вокзала в метро валили толпы с тележками — прибыла электричка. За нашими спинами находился Литейный мост, Большой Дом и шемякинские сфинксы с черепами вместо лиц. Справа была Арсенальная набережная с дачечным домиком, мужским и далее женским СИЗО, спереди и левее — еще один СИЗО на улице Академика Лебедева. Все это было так близко нашим сердцам! Либо рассердившийся на нас комтур ордена Алькантара обладал недобрым юмором, либо просто не догадывался о специфике этой точки.
— Мы неуклонно приближаемся к тюрьме, — подколол я Славу.
— Сплюнь.
Я трижды сплюнул через левое плечо. Так, на всякий случай.
Хорхе Эррара появился в сопровождении водителя-телохранителя Хенаро Гарсии. — Ваш заказ выполнен, — сказал я.
— Выполнен?
— Вы же хотели выжечь змеиное гнездо. Теперь этого дома нет. Он сгорел вместе с двумя трупами фидаинов. Можете проверить, мы подождем. На губах Эрарры зазмеилась довольная улыбка.
— В этом вы можете не сомневаться, госоподин Потехин. Я отправил туда человека после вашего звонка.
В его кармане заиграла мелодия. Эррара достал трубку. Перекинулся парой фраз на испанском. С удивлением посмотрел на нас.
— Резво, — заметил он. — Резво.
Слово понравилось испанцу, и он повторил его снова. Убрал телефон. Достал бумажник. Вытащил заготовленную пачечку купюр. Получать плату за убийство прямо на площади между управлением ФСБ, вокзалом и тюрьмой мне показалось стремновато, но Эрарре это было невдомек.
— С вами приятно иметь дело, — сказал он. — В ближайшее время я вам предложу еще поработать.
— Мы что, эскадрон смерти?
— Машину, — Хорхе Эррара надменно вскинул голову, — можете пока оставить себе.
Это был серьезный довесок. Я посмотрел на Славу. Он кивнул.
— Ладно, — сказал я. — Мы будем на связи.
— Тогда всего хорошего, — с достоинством откланялся Эррара.
Возвышавшийся за его спиной Хенаро Гарсия помалкивал, но на прощание еле заметно улыбнулся и с иронией подмигнул. Сей рыцарь нам явно симпатизировал. Должно быть, наслушался рассказов о случившемся в палате.
— Кабальеро! — бросил вслед испанцам друган.
— Ты о ком?
— Об этом, мелком. Весь на понтах, как на шарнирах, настоящий кабальеро.
В устах Славы это слово выглядело ругательством, а я подумал, что «кабальеро», как в средневековой Испании называли рыцарей, действительно здорово подходит к Эрраре с его горделивой осанкой и выпендрежным поведением. А дон Франсиско де Мегиддельяр, обосновавшийся в ожоговом отделении, теперь очень смахивает на рыцаря печального образа типа Дон Кихота.
«Интересно, — подумал я, — как их наградят за победы над злобными ассассинами по возвращении на родину? Наверное, в звании повысят и какой-нибудь орден на красивой ленте вручат». Потомки крестоносцев отважно продолжали ратный подвиг предков, громя коварных ассассинов, правда, не своими руками, а посредством нанятых туземцев. Тут им в смекалке отказать было трудно. В машине мы поделили деньги испанских рыцарей. Получив полторы штуки, Слава завертел головой, что-то выискивая.
— Где их у вас теперь меняют? — спросил он.
8
