- Где оно?
Гонец смущенно улыбнулся.
- Письмо написано на моей рубашке.
- Пройди за занавес и сними ее.
Гонец, сняв за занавесом рубашку, передал ее Абубекру. Тот внимательно осмотрел ее, но никакого письма не обнаружил на ней.
Фахреддин подумал: 'Видно, кешикчи-баши не ошибся, говоря, что у этого человека не все в порядке в голове. Черт меня дернул в столь поздний час потревожить элахазрета!'
Обернувшись к ночному гостю, он сердито сказал:
- Ты затем переплыл ночью Араке, чтобы показать падишаху свою грязную рубаху?!
Гонец усмехнулся:
- Прикажите принести мангал с горящими углями!
Фахреддин, не сдержавшись, рассмеялся. Абубекр тоже залился смехом.
- Видно, ты вспотел, когда скакал на лошади и теперь хочешь высушить свою рубаху?! - спросил он.
- Время дорого! Прошу вас, велите принести мангал.
По приказу Абубекра в комнату внесли мангал с ярко пылавшими углями.
Гонец поднес рубашку к самому огню, и вскоре на ней выступили желтые буквы.
Абубекр и Фахреддин удивленно наблюдали за действиями ночного гостя.
- Что это значит? - спросил Абубекр.
- Тебриз окружен двойным кольцом стражников Тогрула. Они обыскивают каждого, кто попадает к ним в руки. Из города невозможно вынести клочка бумаги! Стражники вспарывают даже паланы [ палан - вьючное седло ] на спинах ослов. Всех путников обыскивают с головы до ног. По приказу Шамсаддина текст письма был написан на моей рубашке луковым соком. Чтобы прочесть такое письмо, его надо подержать над огнем.
Фахреддин, взяв рубашку из рук гонца, начал читать
'Элахазрет!
Поражение Тогрула под Нахичеванью беспредельно обрадовало Ваших друзей.
Сейчас Тогрул собирается выместить злобу за свое поражение на жителях Южного Азербайджана. У населения отобраны все запасы продовольствия. Начался голод.
Тогрул вынашивает план: прогнать азербайджанцев из родных мест и поселить на их землях иракцев и персов. Он хочет как бы оградить Северный Азербайджан стеной недружелюбно настроенных к нему народов, иначе говоря, лишить его поддержки южного брата.
Сейчас в Тебризе и его окрестностях стоит двадцатитысячное войско иракцев и персов, аскерам которого дан приказ переселиться в Азербайджан вместе с их семьями.
Жителям западной части Тебриза было приказано в течение месяца покинуть свои дома и переселиться в Ирак и Персию. Однако люди не захотели повиноваться и прогнали из своего квартала карательные отряды Тогрула.
Кровопролитное столкновение переросло в восстание, которое возглавил крестьянин по имени Кара Мелик. К восставшим примкнули многие отважные люди и патриоты Южного Азербайджана.
Но, как бы восставшие ни были мужественны, они не смогут долго продержаться: у них нет опытных вождей. Тогрул перед своим походом на Нахичевань приказал бросить в знндан всех авторитетных среди народа людей.
Меня пожалели, так как я очень стар и болен, и не увели з тюрьму, но дом мой окружен стражниками Тогрула.
Вы должны поспешить на помощь тебризцам.
Из Хамадана привезены тяжелые камнеметы, с помощью которых Тогрул собирается разрушить взбунтовавшиеся села.
Уверяю элахазрета, как только всадники Северного Азербайджана появятся у города Маранда, весь Южный Азербайджан поднимется против Тогрула и прогонит его войско. Я убежден, это будет последнее сражение с Тогрулом.
Спешу также сообщить элахазрету, что из Ирака и Рея поступают тревожные вести. Обстановка на Востоке очень напряженная. Халифат в агонии. Повелитель правоверных нуждается в крепкой руке, на которую можно было бы опереться. На Тогрула он не возлагает надежд. Взор его обращен на мосульского эмира Арслан-шаха и султана Хорезма Алаэддина Текиша.
Дни Тогрула сочтены, он катится в пропасть. Надо принять меры, чтобы он не потянул за собой в бездну все наше государство.
Тебризцы с нетерпением ждут Вашей помощи.
Шамсаддин. Тебриз'.
Абубекр, вызвав слугу, приказал накормить гонца и позаботиться о его ночлеге. Оставшись наедине с Фахреддином, он 'лросил: - Сможем ли мы помочь тебризцам? - Это наш долг!
- Готово твое войско к походу?
- Да, готово!
- Завтра в ночь переправляйтесь через Араке. Но о наступлении никто не должен знать до самого последнего момента.
- Слушаюсь и повинуюсь, элахазрет, - ответил Фахреддин и вышел из комнаты.
Под покровом ночи азербайджанское войско продвигалось к Араксу со стороны ущелья у монастыря Кызыл-Банк. Низкие тучи делали ночную тьму еще более непроницаемой.
Аскеры замотали тряпками морды лошадей, чтобы животные ржаньем не всполошили противника.
Но вот блеснула молния, вторая, третья - дозорные неприятельского войска на противоположном берегу Аракса подняли тревогу.
На всем протяжении в тридцать ферсахов от мыса напротив Джульфы до деревни Араблар затрубили рога: 'Враг наступает!'
Войско Тогрула пришло в движение.
На холмах у Аракса запылали огромные костры, ярко осветившие все переправы. Караульные подожгли сваленные заранее на берегу кучи кустарника и камыша.
Аскеров Тогрула объяла паника: по освещенному огнями костров Араксу к южному берегу плыли сотни азербайджанских всадников, а по крутому берегу к воде опускались все новые и новые ряды.
Иракские и персидские аскеры, укрывшись за прибрежными скалами, начали осыпать реку стрелами.
Но Фахреддин, предусмотревший все заранее, приказал подвезти к Араксу четыреста камнеметов, которые стали забрасывать камнями противоположный берег.
На рассвете головной отряд азербайджанского войска, насчитывающий десять тысяч всадников, смяв ряды персов и иракцев, погнал их к Хою и Тебризу.
Было захвачено много пленных и бесчисленное количество трофеев.
Падишах Абубекр приказал войску Фахреддина разбиться на несколько колонн и как можно быстрее овладеть Тебризом.
На следующее утро конница Алаэддина приблизилась к Ма-ранду. Осаждать город не пришлось, так как жители его, узнав о наступлении азербайджанского войска, подняли восстание, перебили иракских и персидских аскеров, а их военачальников и переметнувшихся на сторону Тогрула знать и правителя города Рашидуддина бросили в тюрьму.
Жители Маранда песнями и музыкой встретили отряды освободителей.
Фахреддин поблагодарил горожан за мужество, а пленных и предателя Рашидуддина велел отправить в Нахичевань.
Передохнув под Марандом несколько часов, войско продолжало свое продвижение на Тебриз.
В деревне Софиян к Фахреддину привели несколько беженцев из Тебриза, которые рассказали, что в городе продолжаются кровопролитные бои повстанцев с отрядами султана.
- Значит, Кара Мелик не сдался Тогрулу? - спросил оживленно Фахреддин:
Один из беженцев, седой сгорбленный старик, выступил вперед.
- Наш Кара Мелик отважно сражается, - ответил он. - Его отряду предложили сдаться, обешяя всем помилование, но Кара Мелик отверг подачку. К нему присоединились жители соседних кварталов. Весь Тебриз поднялся против Тогрула! Султан приказал иракским и персидским аскерам вырезать всех непокорных горожан до единого. Вот уже четыре дня тебризцы бьются с войсками проклятого Тогрула!
Через два часа к деревне Софиян подошли остальные отряды азербайджанской армии.
К Фахреддину прискакали дозорные и сообщили, что к деревне Алвар приближается многотысячная неприятельская конница.
Фахреддин приказал своему войску выстроиться боевым строем и
