- Остальное потом... - шепнула она.
ГЮТЛЮГ-ИНАНЧ
У Гатибы родился сын.
Когда младенцу исполнился месяц, в столице салтаната были устроены пышные торжества. Город Хамадан утопал в цветах. Тысячи фонарей и факелов на стенах крепости Кюлейн, как днем, освещали раскинувшийся на холмистой местности город, насчитывающий в окружности восемнадцать верст.
Мысли всякого, кто смотрел на город с гробницы Баба-Тахира, которая возвышалась в самом его центре, возвращались к далекому прошлому. Сверкающий в огнях город напоминал те времена, когда персидский царь Кейхосров II вступил в Экба-тану*, столицу индийского императора Астияга, и поджег ее.
______________
* Прежнее название города Хамадан.
Зарево от факелов, горящих на склонах горы Алванд, освещало гробницу имама Гусейна, находящуюся на расстоянии двух ферсахов, и проникая внутрь гробницы сквозь окна с железными решетками, нарушало покой суетливо порхающих меж мраморных колонн летучих мышей.
Через весь город был протянут канат, один конец которого был привязан к гробнице Даджаны, а второй - к минарету при гробнице Исмаила в южной части Хамадана. Разноцветные фонари, подвешенные к канату, создавали красивое зрелище. Казалось, цветной звездный дождь падает с неба на землю.
Гатиба сидела на балконе высокого дворца атабека и смотрела на иллюминацию, устроенную в честь ее месячного сына.
Ее ничто не радовало - ни материнство, ни эти торжества, ибо она не была уверена в своем будущем и будущем своего сына. Как всегда, Гатибу удручали дружеские отношения братьев - ее мужа атабека Мухаммеда и Кызыл-Арслана.
Она тайком читала письма Кызыл-Арслана к мужу.
'Народ волнуется, аранцев невозможно успокоить, - писал он в своем последнем письме. - Действия Вашего тестя приведут к тому, что в Северном Азербайджане вспыхнет большое восстание. Все в один голос твердят, что салтанатом правит не атабек Мухаммед а его жена Гатиба-хатун. Было бы хорошо, если бы до наступления зимы Вы совершили еще одно путешествие по Азербайджану.
Сейчас сложились благоприятные условия для проведения в стране реформ. Однако мне никак не удается ликвидировать разобщенность между Северным и Южным Азербайджаном. Отец Гатибы-хатун чинит мне в этом деле препятствия'.
Гатиба была в страхе и за судьбу отца, и за свою собственную судьбу. Резкие письма Кызыл-Арслана бесили ее. Что касается мужа, его нисколько не раздражало содержание этих посланий, он был невозмутим и на брата не обижался.
От этого в сердце Гатибы зарождались сомнения и тревога.
Случалось, атабек Мухаммед по настоятельным требованиям жены посылал Кызыл-Арслану какой-либо фирман, но дело этим и ограничивалось: фирман в жизнь не проводился.
Гатиба уже начала подумывать, что между братьями существует тайный сговор, направленный против нее, что резкие, смелые письма пишутся Кызыл-Арсланом специально по указанию атабека.
Гатиба страдала. Большие возможности, которые она теперь обрела, по существу ничего не давали ей. Она с нетерпением ждала рождения ребенка. Когда родился мальчик, Гатиба решила твердо и непреклонно изложить мужу свои требования и претензии.
Этой ночью Гатиба собиралась объясниться с атабеком Мухаммедом. Но она понимала, ее требования очень велики, и не верила, что супруг примет их.
Было довольно поздно. Оторвавшись от панорамы вечернего города, залитого морем огней, Гатиба прошла на красиво обставленную застекленную веранду. Ее окружили рабыни и повели в комнату для переодевания.
Атабек расхаживал по залу в ожидании кази и городской знати, приглашенных во дворец на церемонию наречения сына именем.
Вошли кази Хамадана, за ним - городская знать, важные государственные сановники, визири, министры.
В комнату кормилицы за младенцем послали слугу. Через несколько минут в зал вошла толпа рабынь и служанок. Однако ребенка несла не кормилица, а Себа-ханум. Несколько часов назад Гатиба договорилась с мужем, что награду, причитающуюся кормилице, получит ее рабыня-фаворитка.
Все в зале встали.
Себа-ханум приблизилась к кази и передала ему младенца. Тот прочел молитву, коснулся рукой лба новорожденного, поздравил его с появлением на свет и, подойдя к атабеку Мухаммеду, передал ему сына.
- Я нарек ребенка именем Гютлюг, - сказал атабек. - Мелеке добавила к нему имя Инанч, которое передается в ее роду из поколения в поколение. Если джанаб кази позволит, отныне мы будем звать мальчика Гютлюг-Инанч.
Кази опять забормотал:
- Да пошлет всевышний Аллах долгих лет жизни своему юному рабу Гютлюг-Инанчу! Да хранит он благословенного младенца, дабы род Эльдегеза жил тысячи лет! Да будет над мальчиком покровительство Аллаха!..
Кази читал молитву, а атабек с любопытством разглядывал сына. Лицо у младенца было сердитое и хмурое. 'Сразу видно, весь в мать, - подумал он. Какое неприветливое личико!'
Атабек Мухаммед передал сына Себе-ханум, затем протянул ей записку, в которой говорилось:
'Выдать Себе-ханум из казны пятьсот золотых динаров'.
По приказу атабека на плечи кази набросили дорогой халат и вручили мешочек, в котором было десять тысяч золотых динаров.
По случаю рождения сына атабек приказал раздать нищим Хамадана подаяние в размере пятнадцати тысяч золотых динаров и отпустить средства на обновление некоторых мечетей и гробниц, в том числе гробниц Абу-Даджаны Нейсари, Мусейи, Кязым-оглы Исмаила, Алиййеннаги-оглы Гусейна, Баба-Тахира, Шейха Сейида Али и Хадже Абульйя-губа.
Зал опустел.
Себа-ханум, сопровождаемая толпой рабынь, отнесла младенца в колыбельную комнату, где ее ждала Гатиба-ханум.
- Поцеловал атабек сына? - спросила она шепотом.
- Нет, не поцеловал, но долго, внимательно и удивленно смотрел в лицо мальчика.
Гатиба еще больше помрачнела. В сердце опять зашевелилась неприязнь к мужу.
Пора было идти в трапезную, где ее ждал атабек. Она вышла из комнаты сына, окруженная большой свитой.
Атабек Мухаммед расхаживал по трапезной из угла в угол.
Когда Гатиба вошла, он поспешил к ней навстречу и поцеловал ее руку.
- Поздравляю мою мелеке! - сказал он. - Ты родила мне сына, дарю тебе за это построенное при нашем отце знаменитое имение Эльдегеза, которое находится в живописном, целебном месте между Хамаданом и городом Султанийе. Покойный отец Эльдегез выстроил его для нашей несчастной матери. А теперь я дарю это имение неповторимой и благородной матери Гютлюг-Инанча, осчастливившей нас и подарившей нам наследника, который продолжит род нашего отца. Мой брат Кызыл-Арслан, узнав о рождении племянника, прислал письмо. Послушай, как красиво он пишет!.. 'Великой мелеке, подарившей династии Эльдегеза новый цветок, передаю в дар деревню Сейидабад, знаменитую во всем Азербайджане своими цветами. Сейидабад обладает мягким климатом. Эта деревня находится в четырех ферсахах от эйлага* Уджан'.
______________
* Э й л а г - летнее пастбище, летняя дача.
Атабек Мухаммед протянул жене две дарственные записи, одну - на имение Эльдегеза, вторую - на деревню Сейидабад.
Гатиба-хатун, даже не взглянув на дарственные записи, небрежно отбросила их в сторону и молча подсела к скатерти.
Пренебрежение жены к подаркам возмутило атабека. Но он не хотел затевать ссору во время еды. Глядя в злое лицо жены, он вспомнил выражение лица сына, виденное им час тому назад - лицо младенца было такое же злое и надменное.
