командованию 64-го корпуса дуге станций «Шоран». Это приводило к тому, что «суперфорты» встречали противодействие средств ПВО задолго до подхода к объекту. Выполнять задачу в такой обстановке было нелегко, и результаты бомбовых ударов были далеко не всегда эффективны. Поэтому для нанесения ударов по объектам американцы выбирали наиболее сложные метеоусловия.
Характерным примером в этом роде может служить налет 4 В-29 на железнодорожный мост у горы Квоксан 10 июня 1952 года. «Суперфорты», следовавшие по дуге «Шоран», внезапно были освещены 24 прожекторами. В световом поле появились 12 «мигов» — два В-29 были уничтожены; третий, получив тяжелые повреждения, совершил вынужденную посадку; четвертый, применив радиоэлектронные помехи, смог уйти от атак истребителей {210}.
Но боевое счастье переменчиво. 23 июня, воспользовавшись низкой облачностью и грозовым фронтом в районе Аньдуна, 124 тактических истребителя F-80 и F-84, 35 палубных штурмовиков под прикрытием 84 F-86 и 35 морских истребителей F-9F в течение часа (с 16 до 17.00) нанесли мощный бомбо-штурмовой удар по одному из важнейших объектов, прикрываемоve 64-м корпусом, — Супхун-ГЭС, расположенной в 60 километрах севернее Аньдуна. Удар был, по существу, безнаказанным. 44 зенитных (85-мм и 37-мм) орудия смогли подбить только 2 самолета. Авиация 64-го корпуса не действовала: над аньдунским аэродромом и южнее находился эпицентр грозового фронта, исключавший взлет самолетов {211}.
Но налет на Супхун-ГЭС был все-таки исключением, а не правилом. Как признавали американцы, установить превосходство в воздухе в «аллее мигов» на сколько-нибудь продолжительный срок им не удавалось. «Сейбры» появлялись в этой зоне только в случае необходимости прикрыть нападающую авиацию. Объекты основных ударов, как правило, выбирались за пределами зоны действий 64-го корпуса. Командование ВВС США на Дальнем Востоке отмечало увеличение группировки истребительной реактивной авиации в Маньчжурии (это происходило главным образом за счет частей ОВА. — А. О.), качественное совершенствование системы управления и оповещения, появление новых РЛС: осенью 1952 года насчитывалось 25 РЛС раннего обнаружения и 11 станций наведения. Наведение с земли позволяло «мигам» выходить в 2—5-километровую зону нахождения «сейбров» в радиусе до 120—130 километров от Аньдуна {212}. Конечно, по американским меркам, наземное оборудование истребительной авиации в Корее не отвечало стандартам, принятым в ВВС США, но оно свидетельствовало о том, что, и уступая во многих аспектах американцам (условия быта, устаревшее оборудование и т. п.), летчики 64-го корпуса представляли собой грозную силу для врага. «Но, — отмечали американские наблюдатели, — они использовали свою воздушную мощь только для самоотверженной защиты Северной Кореи и Маньчжурии и никогда для ударов по наземным объектам врага» {213}. Американские пилоты с уважением отзывались о советских летчиках, многие из которых показывали высокое пилотное мастерство и профессионализм в ведении воздушного боя. Полковник Джон Митчелл, ставший в июне 52-го командиром 51-го авиакрыла F- 86Е, говорил: «Мы делим пилотов МИГ-15 на две категории — „хончо“, то есть профессионалы высокого класса, и „учеников“… При встрече с „хончо“ мы знаем, что надо приложить все свое искусство и мобилизовать все возможности техники, чтобы успешно справиться с такой птицей» {214}. Кстати говоря, американские летчики при встрече с «мигами» часто отмечали отнюдь не восточноазиатскую внешность пилота.
МИГ-15 с его первоклассными по тому времени летно-техническими данными вынуждал командование ВВС США на Дальнем Востоке неоднократно обращаться к своим начальникам с требованием усовершенствовать F-86, сделать его адекватным, а то и превосходящим МИГ-15 самолетом. В США упорно работали над этой проблемой. В результате уже в июне 1952 года на вооружение 51-го авиакрыла, а в сентябре — 4-го авиакрыла поступил новый истребитель F-86F. Он отличался от своего предшественника F-86Е повышенной тягой двигателя (2360 кг), усовершенствованной конструкцией крыла, улучшенными техническими характеристиками. Максимальная скорость возросла до 1200 км/ч, практический потолок до 15—17 тысяч метров, увеличилась маневренность, скорость в горизонтальном полете, скороподъемность {215}. В 1952 году F-86F получили 2 эскадрильи (в 4-м и 51-м крыле).
Активность «мигов», которая, как уже указывалось, была невысокой в первой половине 52-го, возросла с августа, что объяснялось тем, что все больше вводилось в строй частей и соединений ОВА. Это не осталось незамеченным противником: американцы отмечали большое количество неопытных пилотов, появившихся в небе Северной Кореи. Однако к концу года положение начало меняться. Летчики американских ВВС докладывали после выполнения заданий, что действия «мигов» отличаются слаженностью, хорошим взаимодействием между парами и звеньями. Во многих случаях экипажам «сейбров» приходилось тратить много времени на маневр в воздушном бою, чтобы занять выгодную позицию. В результате исчерпывался лимит времени и надо было уходить на базу, не поразив противника {216}.
Экипажи 64-го корпуса и ОВА чаще стали применять нешаблонные тактические приемы, связывали американцев воздушным боем и вынуждали их поспешно отходить в сторону моря и над морем катапультироваться, поскольку уже не оставалось топлива.
Боевое мастерство пилотов «мигов» особенно возросло с началом 1953 года. Они использовали профессионально весь диапазон высот в воздушных боях и смело ввязывались в воздушную схватку, даже когда могли ее избежать, будучи в меньшинстве {217}. Вылетавшие на «свободную охоту» МИГ-15 имели фюзеляжи, окрашенные снизу в голубой, а сверху в золотистый цвета. Набрав высоту 13—14 тысяч метров, где их не выдавал инверсионный след, они становились незаметными и сверху внезапно атаковали воздушного противника.
Но и американцы не стояли на месте. Многие из них овладели новой машиной — F-86F и показывали высокое искусство ведения воздушного боя. Росло число асов, а им считалсяч каждый сбивший 5 и более самолетов ОВА или 64-го корпуса. Появилась и новая тактика «заслона» при прикрытии самолетов тактической авиации. «Сейбры» образовывали «поезд», который состоял из 6 звеньев: каждое звено из 4 самолетов шло за предыдущим на расстоянии 2 километров. Такой боевой порядок давал возможность вступления в бой с противником большинству истребителей «поезда» и снижал опасность для звена подвергнуться атаке «мига» в отрыве от своих самолетов. В то же время он позволял звену сохранять маневренность и свободу действий для атаки {218}. Как отмечал командовавший до мая 53-го 5-й воздушной армией США генерал Г. Баркус, американские ВВС имели «безусловное господство в воздухе над Северной Кореей между линией фронта и рекой Чхончхон и превосходство между реками Чхончхон и Ялу» {219}.
Действительно, эффективность действий советских истребителей в 1952 году по сравнению с 1951-м понизилась. Это объяснялось рядом причин. «Суперфорты» совершали налеты только ночью, когда МИГ-15 не могли оказать им массированного противодействия. Воздушные бои шли преимущественно днем и большей частью с F-86Е и F-86F, примерно равных по качеству МИГам. Много времени и сил отнимало обучение пилотов ОВА и прикрытие их в ходе выполнения боевых заданий.
В 1953 году обстановка еще более усложнилась. На самолеты F-86F перевооружились еще два крыла: 18-е и 81-е. «Сейбры» этих крыльев использовались как тактические истребители для поражения наземных целей, но могли эффективно вести и воздушные бои. Одновременно американское командование активизировало действия стратегических и тактических бомбардировщиков ночью в районах, где днем они могли встретить сильное противодействие. К тому же преобладание сложных метеоусловий зимой 53-го исключало использование частей ОВА из-за их недостаточной летной боевой квалификации. Это компенсировалось интенсивностью полетов соединений 64-го корпуса. Поэтому напряжение боевых действий корпуса вплоть до заключения перемирия 27 июля 1953 года было очень высоким. Среднемесячное количество боевых вылетов в 1953 году по сравнению с предыдущим годом возросло на 33 процента {220}.
Истребители противника, тоже многому научившиеся за войну, вступали в бой только при выгодных для них тактических условиях или при явном превосходстве в силах.
В то же время американское командование, несмотря на численное превосходство, не смогло воздушными боями разрешить проблему обеспечения действий тактической авиации в зоне ответственности 64-го корпуса и в последний год, с появлением самолета F-86F, начало применять тактику «свободной охоты» в районе аньдунского аэродрома, с тем чтобы вызвать «миги» на бой в явно неблагоприятной для них обстановке.
С целью навязать 64 корпусу свои условия воздушной войны, американцы разбрасывали листовки
