Едва Наталья закончила читать, как в дверь постучали. На пороге возник Сергей Крымов.
— Как? Сценарий понравился? — деловито поинтересовался он. — Я решил, что так будет намного интересней. Снимать начинаем с последней сцены, сезон заканчивается, надо торопиться. Сегодня у нас репетиционный день, ночь проведем в Туапсе, а завтра серьезно поработаем.
— Но я… — попробовала возразить Наталья.
— Никаких «но»! — резко оборвал ее Крымов. — Возражения не принимаются.
Учи текст. Через час жду на палубе.
Вечером прогулочный теплоход, зафрахтованный съемочной группой, пришвартовался у дальнего причала морского порта Туапсе. После напряженного репетиционного дня люди собрались на палубе, где был накрыт стол: бутерброды, фрукты, бутылки вина.
— Что с тобой, Натали? — глядя на отрешенное лицо Мазуровой, поинтересовался сидевший рядом с ней Олег Сретенский. — Ты плохо себя чувствуешь?
— Со здоровьем у меня все в порядке, — уклончиво ответила она.
— Так в чем же дело?
— Устала, наверное. Сама не знаю…
— Да брось ты! — Сретенский протянул ей бокал с вином. — Сбывается мечта твоей жизни. Крымов возлагает на тебя большие надежды. Через полгода тебя будут узнавать на улицах, просить автографы. У твоих ног будут валяться толпы поклонников. Ты станешь кинозвездой.
Наталья грустно улыбнулась.
— Да, сбывается мечта идиотки… — тихо сказала она. На палубе показался Сергей Крымов.
— Я сейчас отсмотрел кадры репетиций на мониторе. Это то, что надо.
Даже не ожидал. Попадание — стопроцентное! За это надо выпить! — Он налил себе вина, чокнулся с Натальей, быстро выпил и так же быстро удалился, оставив всю компанию в состоянии радостного возбуждения. Поздно ночью, когда вечеринка отшумела, а киношники и экипаж видели первые сны, Наталья осторожно вышла из своей,каюты. Вокруг была полная тишина.
Стараясь не шуметь, она прошла по палубе мимо капитанского мостика, где дремал вахтенный, спустилась по скрипучему трапу на причал и растворилась в ночной мгле.
Над городом светила полная южная луна. Наталья прошла по набережной, не обращая внимания на шумные компании подгулявших курортников. Затем облокотилась о парапет и уставилась на мерцающие вдалеке вспышки маяка.
«Пусть Крымов подберет себе другую актрису. Не хочу больше играть в „Черную вдову“…»
Ремень тяжелой сумки больно резал плечо.
Она чувствовала холод и опустошение. Раньше, будучи бедной и несчастной, она сохраняла надежду разбогатеть и обрести счастье.
«Наивная дура…»
Теперь она была богата, но еще более несчастна. Потому что, завладев деньгами, она утратила надежду.
Но Наталья была не из тех, кто мог позволить отчаянию завладеть собой.
Постояв минут пять, она выпрямилась, вдохнула полной грудью свежий морской воздух, поправила сумку на плече и решительно направилась в сторону ближайшей улицы. Там, остановившись на краю тротуара, Наталья слегка сощурилась от яркого света фар проезжавшей мимо машины и помахала высоко поднятой рукой:
— Такси!
