Цвет свободы и траура

Парджитер ЭдитЦвет свободы и траура

Эдит Парджитер

Цвет свободы и траура

Он шагал в полудремоте вперед и назад, вперед и назад мимо ворот и вдруг услышал, как девичий голос тихонько позвал:

- Кис-кис-кис!..

Усилием воли часовой стряхнул с себя сон. Напрягая внимание, он стал всматриваться в ночь. Ему вдруг показалось, что мрак еще более сгустился, а стены стали выше.

Послышались легкие торопливые шаги, и часовой увидел, как маленькая фигурка метнулась к воротам и замерла, вцепившись руками в железные прутья решетки. Девочка была не старше пятнадцати. Очень худенькая. На ней было темное, по всей вероятности черное, платье - все они здесь ходили в черном. Лицо ее было обращено к нему. Он увидел бледный овал, черные горящие глаза, растрепанные локоны, еще более темные, чем ночь.

- Ну чего там еще? Сюда нельзя! - проворчал часовой. - Тебе давно пора быть дома. Ты что, не слыхала про комендантский час?

- Я и была дома. Я только за своей кошкой вышла. Она удрала... Она еще котенок. Ей ведь не втолкуешь про комендантский час...

- Утром вернется! Кошки всегда так. Ну, будь умницей, иди домой и больше не бегай по ночам. Еще решат, пожалуй, что ты задумала неладное.

- Да, но она может не вернуться. Она никогда раньше ночью не убегала. Впустили б вы меня, я б ее забрала. Она пробежала вон туда... Во двор... Может быть, вы мне поможете ее поймать? Ну, пожалуйста!

Солдат почувствовал, как умоляюще дотронулась маленькая холодная ручка до его локтя. Совсем еще ребенок. Ростом едва ему до плеча. К тому же начала подозрительно шмыгать носом.

- Не могу! Если узнают, мне знаешь как влетит!

- А кто узнает? Вы все время будете около. Вы можете следить за каждым моим шагом. И к тому же у вас ружье... Чего вам бояться? Ну, пожалуйста, помогите мне ее поймать.

Часовой вовсе этого не хотел, но как-то так вышло, что он открыл ей ворота.

- Только смотри не шуми! А то еще услышит кто... Ну, быстро! Лови ее, и марш отсюда!

Девочка неслышно, как тень, скользнула в ворота и устремилась в самый темный угол двора - туда, где сгрудились надворные постройки. Часовой повернулся спиной к воротам, к глухому, неосвещенному проулку и последовал за ней. Позади, заслоняя звезды, высилась громада ратуши. Под ветром, никогда не стихавшим наверху, веревки флагштока слабо поскрипывали.

- Вон она! - торжествующе прошептала девочка и кинулась вперед, в непроницаемый мрак под стеной.

И действительно, кошка была налицо. Часовой увидел тощего, тигровой масти зверька, который то появлялся, то исчезал в темноте. Кошка долго не давалась им в руки и увертывалась в последний момент с грациозной, неторопливой наглостью, свойственной кошкам всего мира. Десять минут потребовалось им, чтобы настигнуть ее наконец у входа в погреб. Девочка схватила барахтающуюся, вырывающуюся кошку на руки и, возбужденно улыбаясь, посмотрела на часового из-под спутанных черных кудрей.

- Вот спасибо! Теперь я пойду домой. Спасибо большое, что впустили!

Она не двигалась с места и продолжала стоять, глядя на него огромными настороженными глазами. И под ее взглядом солдат вдруг почувствовал себя непрошеным чужестранцем. Даже слова благодарности, сказанные девочкой, не могли заставить его забыть о терпеливой, тихой ненависти ее народа. И в этот момент оба отчетливо услыхали, будто кто-то соскочил на землю с высокой стены.

Часовой круто повернулся и успел увидеть, как какой-то мальчишка, выпутавшись из обрезанных веревок флагштока, помчался, пригибая голову, к воротам.

Срывая на бегу с плеча ружье с зарядом жидкой краски, часовой ринулся следом. Девочка бежала за ним по пятам и, заметив, что он на секунду задержался и прицелился, заскочила вперед и швырнула ему в лицо кошку.

Грянул выстрел. Краска залила девочке щеку и вытянутые руки, но несколько ярдов, нужные ее товарищу, были выиграны. Безмолвие и мрак маленьких улочек поглотили беглецов.

Часовой разбудил майора и доложил ему о происшествии, стараясь не пропустить ни одной смягчающей вину подробности.

- Девчонка лет пятнадцати... Я никогда б не подумал, что она что-то замышляет, сэр... Она искала свою кошку.

Майор служил в этой стране уже больше года. Он привык к местным приемам ведения войны и к омерзительным обязанностям, которые эта война налагала на него. Он стоял и беззлобно смотрел на молоденького солдата.

- Это всегда бывают ребята лет пятнадцати. Пора бы знать!

- Да, но кошка-то правда была, сэр!.. Тут она не наврала.

- Этот полосатый котенок принадлежит сторожу, - устало сказал майор. По всей вероятности, девчонке просто повезло, что котенок-вовремя подвернулся. А может быть, она увидела его раньше и тут же сочинила свою историю... Ну что ж! Ведь ты чуть ли не четверть часа любезничал с ней. Так что опознать ее, конечно, сможешь?

Может, со страху, а может, по какой-то другой причине, но солдат не чувствовал злобы к девочке и сказал:

- Нет, сэр! Сомневаюсь. Там, под стеной, было слишком темно. Таких девчонок бегает здесь сколько угодно... Все они одинаковые - тощие, как макаки.

- Сколько угодно девчонок с залитыми краской физиономиями и руками? Хорошо хоть, у тебя хватило ума выстрелить. Кое-какие особые приметы у нее теперь есть... Как ты думаешь?

- К сожалению, сэр, как раз в тот момент она и бросила кошку. Я не успел прицелиться... - солгал он. - Я полагаю, что промазал...

- Тогда почему же краска капала с нее почти до ворот? - спросил майор. - Будь заряд чуть побольше, мы проследили бы ее до самого дома. А мальчишку ты тоже пометил?

- Но они не сделали ничего такого уж плохого, сэр! Это ведь всего лишь флаг...

Майор улыбнулся: всего лишь флаг!

- Как бы то ни было, футов десять флагштока обмотаны колючей проволокой. Ты, вероятно, чересчур увлекся охотой за кошкой. Но, как только мы найдем ее, найдется и он. Начнем, пожалуй, со средней школы. А если ее в школе не окажется, проверим всех отсутствующих учениц. Долго искать нам не придется!

...В сарае, за мастерской отца Паблито, перед тазом с водой стояла на коленях Марипоза и оттирала песком руки. Хуанито светил ей фонариком. Он стоял спиной к занавешенному окну, заслоняя свет. Тео сидел на корточках, близко наклонившись к Марипозе, так что ее локоны задевали ему щеку. Когда Марипоза ополаскивала руку в тазу, вода оставалась чистой и прозрачной, а руки пурпурными.

- Ничего не выходит, - сказала она, опустив руки на мокрую юбку, и посмотрела на Тео своими огромными черными глазами.

Бесформенные темно-пурпурные пятна расползались по ее щеке. Казалось, половина лица скрыта тенью.

Юные патриоты, молчаливые и встревоженные, тяжело вздыхали.

- Не сходит! - повторила Марипоза со спокойным отчаянием. - Теперь им нужно немного: поискать меня. А меня не спрячешь!

- Если они найдут тебя... - сказал Тео, беря окрашенные руки Марипозы в свои, - если они найдут тебя, то найдут и меня.

- Это глупо! Ты нужен здесь. И тебя они будут бить, а меня только посадят в тюрьму. Нет, большая удача, что измазали меня, а не тебя. Ты должен благодарить судьбу. Таким счастьем не швыряются!

Но Тео чувствовал, как дрожат в его ладонях маленькие мокрые ручки Марипозы.

- Я не допущу, чтобы ты одна за все отвечала! Мы оба в этом участвовали. Когда тянули жребий, мы знали, что нам выпала не только честь, но и риск.

- Они пойдут прямо в школу, - сказал Хуанито. - Может быть, если ты посидишь дома и постараешься не попадаться на глаза...