— С Сириуса.
— Но почему к нам? Что вам от нас нужно?
— Это началось очень давно, — сказала она. — Около двухсот лет назад или более того. В системе Сириуса существовали четыре разумные расы. Они достигли примерно такого же уровня развития, что и вы, — пусть ваши миры в чем-то обогнали их, а в чем-то отстали, в целом уровень один и тот же. Однажды в системе началась великая война. Жители Ша-Эба слыли знатоками биологии и достигли таких результатов, о которых вы в Солнечной системе не можете даже мечтать. С помощью искусственных мутаций им удалось создать нас, и основным предназначением нашего вида стали шпионаж и внедрение в ряды противника.
Я покачал головой, пораженный громадностью происходящего. Меня восхищал этот величественный путь от Сириуса длиною в девять световых лет по черной бесконечности открытого космоса; я всем сердцем принимал идею других рас и цивилизаций, изолированных в этой огромной бездне мрака; но более всего меня впечатляло достижение Ша-Эба. Я довольно хорошо знал биологию и понимал, что требовалось для создания таких протеиновых существ: пигментационные клетки, подвижные ткани, фантастическая система подачи кальция, чтобы за несколько секунд воспроизводить необходимые кости и зубы (их, скорее всего, заблаговременно размещали вокруг хрящевой структуры, а в самом хряще, очевидно, находились клетки, запасавшие кальций). А если добавить к этому разработку искусственной нервной системы, которая вплоть до мелочей могла бы управлять невообразимо сложными преобразованиями.
Неудивительно, что удар током нарушил равновесие отлаженной программы. Я склонялся к мысли, что их нервная система функционировала с помощью электрических импульсов. Но тогда оставалось только гадать, как им удавалось сохранять стабильный облик при всех других воздействиях.
— Сколько времени потребовалось для создания вашей расы? — спросил я Радифь.
— Не знаю, — угрюмо ответила она. — Возможно, около десяти лет. Наши творцы использовали стимуляторы роста. К тому же они могли манипулировать отдельными генами. Но мы знаем об их науке не больше вашего. — Она вздохнула. — Благодаря нам и с помощью хитроумного вооружения планета Ша-Эб победила в великой войне. В системе Сириуса установился мир. И мы, раса меняющих лик, стали никому не нужной обузой. Нас боялись и ненавидели, нам создавали невыносимые условия и запрещали принимать облик других существ, которые прошли естественный путь развития. Как будто любая форма жизни не порождается одними и теми же силами! В конце концов нам запретили иметь детей и обрекли нашу расу на вымирание.
Тогда мы тайно собрались вместе и попытались захватить власть на Ша-Эбе, используя свои способности к перевоплощению. Попытка не удалась, и многих из нас перебили. Но кучке храбрецов удалось захватить огромный звездолет, который планировалось использовать для изучения планет других солнечных систем. И мы, все те, кому удалось остаться в живых, бежали от своих создателей. Наш лидер избрал ваше солнце, так как астрономы Сириуса утверждали, что вокруг одиночных звезд вращается много планет. Он считал, что это увеличит наши шансы на успех и мы найдем новую родину. Полет длился почти сто лет. Чтобы растянуть скудные запасы воды и пищи, большинство из нас проводили время в анабиозе. — Она мрачно рассмеялась. — Вам может показаться странным, что я говорю не о «себе», а о «нас». Моих сородичей создавали в лабораториях, и я для вас «существо из пробирки». Но мы, таховвы, считаем себя расой разумных существ — существ, которым не нашлось места в этой Вселенной.
Пятьдесят лет назад наш корабль вошел в пределы вашей Солнечной системы. Тайно исследовав ее, мы обнаружили, что только Земля и Марс пригодны для заселения; на остальных планетах нам пришлось бы жить в скафандрах из стали и пластика, без солнца и ветра, среди мертвого металла, без клочка земли, который мы могли бы назвать своим. Принимая облик местных жителей, наши разведчики годами изучали ваши миры. И мы поняли, что снова будем лишними. Да, нам могли оказать помощь и даже выделить для обитания несколько небольших резерваций, но не более того. И опять появились бы подозрения, непрерывный контроль и затаенный страх — кто бы стал доверять чужакам? А нам хотелось обрести планету, которую мы могли бы считать своей. Планету, где каждый из нас чувствовал бы себя хозяином и мог принимать свой естественный облик; планету, где мы могли бы вынашивать детей и воспитывать их свободными жителями родного мира. Вам не понять наше стремление к свободе — у вас все это есть. А нам с первых дней предназначено судьбой оставаться пасынками, лишенными собственности.
Некоторые предлагали продолжить полет, другие хотели открыто заявить о себе, но окончательно все решила тайная битва за будущее расы — битва по нашим собственным правилам. На огромном звездолете, который мы оставили на орбите за Плутоном, имелось мощное оружие. Заставив Землю и Марс вести изнурительную войну и ослабив мощь обеих планет, мы могли бы затем расправиться с вами поодиночке.
Мне не хочется описывать подробности прошедших пятидесяти лет. Я думаю, вы можете обо всем догадаться сами. Несколько тысяч моих соплеменников, не жалея времени и сил, проникали во все сферы общественной жизни. Работа велась на обеих планетах. Мы выявляли тех, кто занимал ответственные посты на самом высоком уровне, внедряли в их охрану своих людей, а затем уничтожали вместе с семьями, и каждому из них требовалась замена. Нас катастрофически не хватало. К тому же приходилось создавать и охранять тайные места, где воспитывались дети, рожденные в эти тревожные годы. И наши малыши, не успев повзрослеть, уже получали задания и принимали участие в процессе освоения территорий. Я сама родила несколько детей и с тех пор их больше не видела. А такое пережить нелегко.
Голос Радифи затих. Дождь по-прежнему барабанил по дырявой крыше, и маленькие ручейки на грязном полу, причудливо извиваясь, исчезали во мраке сарая.
— И вот вам удалось сломить сопротивление Земли, — тихо констатировал я. — Не совсем, ведь мы еще можем восстановиться, если получим шанс, но все идет к тому, что Марс превратит нас в беспомощных слабаков. А что вы намерены сделать с Марсом?
Она не ответила.
Реджелин хрипло рассмеялся.
— Мы побеждены, — сказал он. — Побеждены изгоями!
— Это не новость для истории, — ответил я. — Вспомни великий Рим: готы бежали от гуннов, а тех, в свою очередь, вышибли из Китая. Только эти… таховвы… оказались более расторопными. Они бросили нам кость раздора, и мы перегрызли друг другу глотки.
— Но их так мало, — процедил сквозь зубы Реджелин. — Так мало, и они настолько разбросаны. Теперь мы знаем, что искать, и могли бы выявить каждого из них. Но мы по-прежнему бессильны перед ними. Это какое-то сумасшествие.
— Давай еще раз переберем все варианты, — предложил я. — Допустим, звонок Юиту по междугородной связи? Нет, все линии под их контролем. Может быть, письмо? Но мне кажется, что за всеми служащими почтовых отделений наблюдают по мониторам. Проскочить в город нам пока не удастся. Значит, надо придумать что-то еще. И мы найдем, найдем это решение.
Меня встревожил громкий плач Элис. Я подошел к машине. Крис прижимала девочку к груди. И тоже плакала. Элис что-то лепетала. Я не мог понять ее слов: это был бред.
Глава 9
Едва стемнело, мы отправились в путь. Двигались наугад, направление не имело значения — лишь бы найти людей, врача, какую-нибудь помощь. Около десяти часов вечера нам повстречался небольшой поселок — несколько домов, неказистый универмаг, банк, скупка сельхозпродуктов. Реджелин остановился, я подошел к дому, в окнах которого горел свет, и постучал в дверь. На порог вышел мужчина. Стараясь держаться в тени, я спросил его, где можно найти доктора.
— У меня небольшая травма, — объяснил я. — Заплутала лесу, упал и повредил руку.
Мужчина прищурился, пытаясь разглядеть меня.
— А сами вы откуда? — спросил он.
Я подумал, что новости здесь довольно скудные, почта ходит нерегулярно, а по телевизору работает только один марсианский канал — вот ему и интересно.
