– Это я усложняю?! – воскликнул он, не веря своим ушам.
– Ну не я же! Разве ты не видишь, что я разрываюсь на части!? Ты требуешь от меня, чтобы я отказалась от собственной защиты!
– От кого же ты собираешься защищаться, Рейна? От меня?
– Иногда мне кажется, что и от тебя тоже! – Заметив, что Виктор отвернулся, она торопливо добавила: – Но ты спас ради меня Рагара и Гаральда! Я всегда это буду помнить и всегда буду благодарна тебе!
Виктор повернулся к ней спиной, поправив шкуры, служившие ему подушками и бросил ей через плечо:
– Ага, ну пусть тебя твоя благодарность и согреет!
Рейна даже застонала, увидев его широкую спину. Так захотелось прижаться к ней! Теперь она действительно поняла, что не желает ему никакого зла. И еще она поняла сейчас, какую огромную власть приобрел он над ней и ее чувствами.
Наконец, Рейна, не в силах выдержать его молчание, тихо спросила:
– Скажи, что ты от меня хочешь?
– Думаю, ты сама знаешь, Рейна, – тут же ответил Виктор.
– И все же скажи.
Тогда он повернулся к ней, оперся на локоть и внимательно посмотрел на жену.
– Хорошо, слушай. Я хочу, чтобы мы с тобой делили все, что у нас есть – наши мысли, страхи, сердца, тела и даже наши души. Но в первую очередь, у нас должно быть простое доверие друг к другу и честность, а ты отказалась от этого.
Зная, как она его обидела, Рейна собрала всю свою смелость, чтобы подойти к нему снова. И все-таки она подошла. И когда стала рядом с Виктором, их взгляды встретились, и они долго-долго смотрели друг на друга. Наконец, она нарушила молчание:
– Мне очень жаль…
Он взял ее руку в свою ладонь и спросил по-прежнему сурово:
– Только жаль?
Вздохнув, она вытащила свой кинжал из ножен и молча вложила его в руку мужа.
– Ты можешь доверять мне, Виктор.
Он взглянул на оружие, прекрасно понимая, что значило для Рейны отказаться от своего оружия. И, все еще боясь поверить, спросил:
– Ты отдаешь мне свой кинжал?
– Да.
Она сбросила рывком одеяло и, кинув взгляд на низ его живота, увидела, что он возбужден и очень хочет ее. И тогда, улыбнувшись уголочками губ, она спросила:
– А ты мне отдашь свой?..
Вместо ответа, Виктор отложил ее кинжал в сторону и, повалив Рейну на себя, шлепнул ее, а затем поцеловал.
– Ага! Так вот, к чему все это раскаяние и мрачный вид! Ах ты, чертенок!
– При чем тут чертенок? – возмутилась она, чувствуя, как с души сваливается огромная тяжесть. – У меня нет рогов! Виктор усмехнулся:
– Ну уж, нет! У тебя, госпожа моя, есть и рога и хвост!.. И очень миленькие, надо сказать.
Молодая женщина поудобнее устроилась на муже и возразила:
– Нет у меня никаких рогов. Просто я устала воевать и хочу заключить мир, по крайней мере в нашей опочивальне.
Вот теперь уж Виктору не удалось скрыть свое удивление.
– Моя маленькая валькирия хочет установить мир?
– Отдала я тебе свой кинжал, или нет? – вопросом на вопрос ответила Рейна.
– Ага, только это ни о чем не говорит – сегодня утром ты его отдала какому-то бандюге, – напомнил он, но жена взъерошила его волосы и сказала:
– Я все равно не позволила бы ему причинить тебе вред. Я все время следила за вами, и если бы он хоть поцарапал тебя, я бы его кастрировала там же. У меня, знаешь ли, есть уже опыт по этой части.
Виктор поморщился:
– Ах, вот значит, как! – И начал поднимать ей подол платья. Затем он перевернул жену на спину, а сам лег на нее и, слегка прикоснувшись к ее плоти своим напрягшимся стволом, спросил:
– А почему бы ты стала меня спасать, Рейна?
Молодая женщина застонала от наслаждения, пытаясь сама своим телом найти это горячее мужское копье, на котором только и могла обрести успокоение. У нее еще хватило сил, чтобы ответить:
– Я бы спасла тебя потому, что ты такой красивый!
