мне напоминаешь невесту. Ну что у тебя за вид!? Волосы висят как морские водоросли, да и сама ты больше похожа на чучело.
– Так ты сам меня как животное, держишь в этой клетке!!!
– Ну ничего, ты все равно хороша! – Виктор пошел к двери и, остановившись, подмигнул девушке. – Все-таки я сегодня, пожалуй, тебя не буду целовать. Хотя это, конечно, расстроит мою Рейну.
– Расстроит! – завопила Рейна. – Да я лучше с гадюкой поцелуюсь.
– Вчера ты вроде бы на это смотрела по-другому.
– Это только потому, что ты силой меня вчера заставил!
– Ого! – конунг сделал вид, что удивлен. – Рад слышать, что ты обо мне такого высокого мнения.
– Чтоб тебе сдохнуть!
Виктор вздохнул кротко, пытаясь не обращать внимания на грубость Рейны.
– Рейна, Рейна!!! Где твое благоразумие?! Веди ты себя спокойнее, я бы дал тебе Больше свободы.
– Свободы?! Чтоб стать твоей женой!?
– Ну! – он ухмыльнулся. – Вообще-то я тебя уже и сейчас мог бы освободить из этой маленькой уютной темницы, и ты уже принимала бы ванну.
– Сдохни, провались ты со своей свободой и со своей ванной!
Он покачал головой.
– Рейна, ты сама себе вредишь и поэтому останешься здесь, пока не научишься благоразумию.
– Не жди! Никогда!
– Никогда?! – повторил Виктор, слегка повысив голос, затем добавил: – Знаешь, Рейна, единственный раз ты оказала мне хоть немного внимания, когда я тебя отшлепал. Но еще несколько знаков такого внимания, и предупреждаю: твоей попке не поздоровится.
– Чтоб тебя чума взяла! – завопила она. А Виктор хладнокровно парировал:
– Ну и черт с тобой!
В конце концов и его неистощимому терпению наступил предел. Он хлопнул дверью, закрыл ее на засов и пошел прочь, ругаясь про себя и даже не обратив внимания на Свена и Сибил, которая несла своей хозяйке еду. Сколько же еще ему терпеть эту ведьму? Ее ненависть к нему казалась совершенно абсолютной и безграничной. Хуже того, ей стало удаваться доводить его до белого каления. Неужели у нее совсем нет страха? Теперь он мог надеяться только на чудо. Может она хоть немного образумится до той минуты, когда он придушит ее. Из-за этой девицы он стал забывать, что был когда-то джентльменом…
А Рейна, оставшись одна, не могла не думать о Викторе. Она вся дрожала от гнева и ненависти. Этот негодяй обладает над ее телом какой-то властью. Даже пытаясь сопротивляться ему, Рейна чувствовала удивительное волнение и даже страх, особенно когда его теплая, сильная ладонь прикасалась к ее ягодицам.
Самое страшное заключалось в том, что ей нравились его прикосновения и то, как он жадно смотрел на ее обнаженное тело. Как она могла испытывать такие предательские чувства к человеку, которого ненавидит?
Мысли Рейны прервались, потому что вновь открылась дверь. Девушка напряглась всем телом, думая, что вернулся Виктор, но, увидев Сибил с подносом в руках, нахмурилась. Позади служанки стоял дружинник Виктора. Рейна хмуро посмотрела на рабыню, но Сибил, не обращая внимания на ее грозные взгляды, подошла к ней, опустилась на колени и поставила поднос с едой рядом с ложем девушки.
– Госпожа, тебе нужно поесть, – озабоченно сказала женщина.
– Не смей разговаривать со мной, предательница! – злобно прошипела Рейна. – Два дня назад ты могла меня спасти. А что ты сделала?! Помогла украсть меня, негодная тварь!
На лице Сибил отразились растерянность и недоумение.
– Но, госпожа, я позволила им это потому, что твое будущее связано с конунгом Виктором.
– Только не пытайся меня запутать всякой дурацкой болтовней, женщина, – с презрением бросила ей Рейна. – Это не оправдывает твоего вероломного предательства.
– Госпожа! Умоляю тебя, будь благоразумнее. Нельзя бороться с собственной судьбой. Это принесет несчастье.
– Я уже несчастна из-за твоего предательства, – разъярилась Рейна. – А теперь убирайся отсюда пока жива!
Тяжело вздохнув, Сибил встала и вышла из коптильни. Оставшись одна, Рейна посмотрела на еду. Как у Сибил хватило наглости требовать от нее благоразумия! И как посмел требовать от нее того же Виктор! Словно все забыли, что это ее похитили из собственной кровати! С мрачным злорадством она решила не притрагиваться к завтраку. Пусть Виктор и все знают, что ей на них плевать! Да она лучше с голоду умрет, но ни за что не покорится! Никогда!!!
В течение последующих нескольких дней Виктор пытался приручить дикарку. Стоя у дверей, снова и снова он рисовал ей картины их счастливой семейной жизни. При этом «невеста» вопила, шипела и швыряла в него посудой. Иногда ей удавалось доводить его до белого каления. И тогда Виктор намеренно дразнил ее:
– Ты можешь рычать, как тигрица, Рейна, – сказал он ей однажды утром, – это все ерунда. Зато когда мы станем мужем и женой, ты будешь мурлыкать как котенок. – Котенок тотчас же швырнул в него комок грязи, поднятой с пола. – Ах, какие замечательные детки будут у нас! – словно не замечая ее реакции, продолжал он мечтать. Она плюнула ему под ноги. – Рейна, если ты и дальше будешь вести себя, как старая упрямая ослица, мне придется запрячь тебя в плуг, – пригрозил он.
