же, не будет находить себе места, пока не найдется его невеста.
– Да, он не будет находить себе места, пока не найдется девушка с ее мешком золота! – цинично заметила Эспер и, обращаясь уже к Клаудио, прибавила. – Ты должен найти девочку, обязательно!
– Ты сама знаешь, что я сделаю все, что в моих силах, – мрачно ответил ей Клаудио.
– Да, я знаю. Удачи тебе.
Как только Клаудио вышел из комнаты, дон Джованни буквально набросился на Джузеппе.
– Чего же вы ждете, святой отец? Прочтите же молитву на выздоровление моего друга или вам необходимо давать особое распоряжение?
Когда же Джузеппе захлопал глазами, явно растерявшись, Джордж Холлингсворт великодушно предложил:
– Я с большим удовольствием прочту молитву для синьора Главиано.
Дон Джованни на это лишь махнул рукой.
– Английская молитва здесь бессильна. Джужеппе шагнул вперед, довольно неуверенно перекрестился и, ухватившись за крест, стал бормотать что-то бессвязное по-латински. Дон Джованни опустился возле кровати Марко на колени. Обменявшись озадаченными взглядами, его примеру последовали и Рутджерс с Холлингсвортом.
Глава 29
– Доброе утро, дорогая.
С того дня как похитили Кристину, прошла уже неделя. Карлос, усмехаясь, посматривал на нее, привязанную к койке, с кляпом во рту и лютой ненавистью в глазах. Он тяжело вздохнул. История с этой упрямицей начинала уже его утомлять. Карлосу строго-настрого было приказано ее убить. Ему хорошо за это заплатили, и все-таки он предпочел сначала переспать с ней. Возможно, он и сглупил, решив, что Кристина сама ринется в его объятия. Карлоса очень возбуждали подобного рода игры, в которых он занимал главенствующую роль, а женщины были его жертвами. Тем более, что ему не давало покоя его мужское самолюбие – уж, если эту девчонку сумел соблазнить Марко Главиано, то справится с этим и он.
День за днем продолжал Карлос терзать душу девушки, пытаясь убедить ее в том, что Главиано ее бросил. Но пока все его попытки были тщетны. Одному Богу было известно, что творилось в этой маленькой, упрямой головке. Она даже становилась чрезвычайно опасной. В первый же день, когда один из людей Карлоса развязал девушку, чтобы та могла оправиться по нужде, она сбила беднягу с ног и выскочила на палубу с его саблей. Если бы не матросы, которые не растерялись и набросили на Кристину сеть, она непременно сбежала бы… Теперь же ее водили мыться и по нужде, как собаку, обвязав вокруг шеи цепь и спрятав руки за спину в ручные кандалы Но не взирая на все эти унижения, воля ее так и не была сломлена. Даже тогда, когда ее бросали на палубу практически обнаженную, и пираты, зло посмеиваясь, выливали на ее дрожащее тело несколько ведер ледяной воды, она не показывала виду, что боится. Напротив, в ее больших зеленых глазах, казалось, навсегда застыли гнев и презрение. Если бы только мог он сломить сильный дух, если бы только ему удалось сделать эту девушку своей, но не путем насилия. Сама эта мысль необычайно возбуждала Карлоса.
Подойдя к койке, он сорвал с девушки старое, изъеденное молью одеяло и окинул жадным взглядом ее тело. Грязная сорочка Кристины в нескольких местах была порвана, и тело ее покрывали многочисленные синяки. И все же она выглядела сейчас очень соблазнительно, с вздымающейся грудью, тяжелым дыханием и горящими ненавистью глазами.
Получив несказанное удовольствие от бессильной ярости девушки, Карлос присел рядом с ней на койку и провел своим грубым пальцем по ее полуобнажившейся груди.
– Мы и сегодня капризничаем, не так ли? – спросил Карлос с притворной мягкостью. – Знаешь, Кристина, я начинаю подумывать: а не положить ли мне конец твоему упрямству. Уверен, что после того как ты обслужишь пятьдесят моих матросов, ты навсегда избавишься от своего гонора.
Глаза девушки расширились, но страха в них не было.
– Или ты устраиваешь весь этот спектакль ради Марко? – спросил Карлос. – Если это так, то ты круглая дура, дорогая моя. Я рассказывал тебе о нашей последней с ним встрече в Чарлс-тауне. Марко занимался любовью с какой-то хорошенькой женщиной прямо у меня на глазах. Она стонала и извивалась всем телом у него на коленях. А потом он смеялся над тем, как самоотверженно ты его любишь. Разве ты не знаешь, что Марко считает тебя глупым, капризным ребенком? Он говорил, что может уложить тебя в постель просто шутки ради. Но ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что женщина сможет завоевать сердце Марко Главиано. Его главной любовницей всегда будет море.
Карлос замолчал, наблюдая за реакцией девушки. В ее глазах сверкали молнии гнева. Карлос злорадствовал в душе. Может быть, именно так, действуя ей на нервы, он добьется успеха.
– Скажи мне, дорогая, – снова заговорил Карлос. – Если Марко действительно тебя любил, то почему не спешит тебе на помощь? Может быть, его отвлекают от этого занятия любовью с испанкой Розой, а? Или с какой-нибудь другой проституткой? Кстати, он говорил мне, что ему приходилось встречаться со своими женщинами украдкой, после того, как ты стала досаждать ему своей ревностью.
Теперь в глазах Кристины появилось какое-то больное, затравленное выражение, и Карлос не мог этому не порадоваться. Если бы только ему удалось убедить девушку, что Марко просто-напросто играл ее чувствами; если бы он сумел заставить ее ненавидеть этого человека, только тогда у него что-нибудь и получилось бы. Карлосу нестерпимо хотелось попробовать эту куколку, прежде чем он отправит ее на тот свет. И дело было вовсе не в том, что, загнав нож в красивую грудь Кристины, он испытал бы наслаждение, просто дело оставалось делом. Возможно, он оставит эту неприятную задачу выполнять своим матросам, как только девушка надоест ему, он передаст ее им. И после ночи тех кошмаров, которым подвергнут ее на палубе, она вряд ли выживет. Поддавшись к Кристине, Карлос вытащил из ее рта кляп.
– Ну, и что же ты теперь скажешь о своем любовнике, дорогая?
Девушка плюнула ему в лицо.
– Сука! – вскипел он.
Но Кристина нисколько не испугалась его гнева. Она гордо вскинула подбородок и торжествующе усмехалась, глядя прямо в глаза Карлоса.
