Верт.
Дети-миды промчались в сторону укрытия, а я не стал икру метать. Днем можно найти много мест, куда спрятаться. На верте обычно прилетали копы, но могли и верхние. Иногда сюда приезжали туристы поглазеть, а у охраны лазеры наготове. Чаще туристы сидели в автобусе с решетками на окнах и останавливались только на 42-й.
Мотор шумел все громче. Куча пыли. Верт опустился посередке улицы, недалеко от Чангова дома. Мотор заглох.
Не, не копы. Просто верт с парочкой долбаных верхних.
Через время миды вышли из укрытия поглазеть на туристов.
По ночам ни один верхний не посадит верт на улицу. Если посадит, мы его прикончим. Днем даже нижние расхаживают на солнце, но только на своей территории. Верхним тут никто не рад, но они слишком тупые и не догадываются.
Дверца верта открывается, выходят два лба. Один вправду здоровенный. Осторожно оглядывается и помогает другому спрыгнуть вниз. Второй тощий и оборванный, прям совсем нижний. Только вряд ли. У нижнего никогда не наберется монет на верт.
Пилот остается в верте. Охранников вроде не видно.
Здоровенный барабанит по Чанговой двери:
– Эй, Чанг, открывай!
Не по нутру мне это. Как Чангу сохранить уважение племен, если к нему начнут шастать верхние?
– Эй, Чанг!
Я не выдержал:
– Вали отсюда, верхний!
Он будто не слышит, продолжает колошматить:
– Просыпайся, старик!
Миды, небось, наблюдают. Я гордо выпрямился, вытащил перо:
– А ну, давай отсюда! – Я встал перед дверью. – Отстань от него!
Лоб прищурился, когда углядел нож:
– Полегче, малыш.
Он не захотел отступить, тогда я иду ближе, держа перо так, как учит Карло:
– Отправляйся в своем долбаном верте назад в башню! И ты тоже, костлявый!
Ноль внимания. Тогда я делаю выпад:
– Ты думаешь…
Здоровенный хвать меня за кисть, другой рукой выдернул нож и швырнул на улицу.
– Отпусти, ты, долбаный…
Вмазал меня наотмашь по лицу. Звук такой, будто палка треснула. Я кричу.
Который лоб лыбится. Трясет меня:
– Иди, малец, играть, пока тебе бо-бо не сделали.
Я сумел устоять.
– Иди ты в жопу.
Он шагнул ближе, я быстро молчу. Наблюдающие миды ржут.
Не знаю, что делать. Хотел напугать, но он ведет себя не так, как верхние, лихо дерется. Я бегу, хватаю нож. Интересно, достану его или нет? Нужно попробовать, слишком много мидов наблюдают. Я начал кружить рядом с ним.
– Где Чанг? – спросил лоб.
– Пошел в жопу! – Теперь у меня есть перо, чтоб защищаться.
Другой тип, костлявый, пожал плечами.
– Оставь мальчишку, – говорит. – Он ничего не скажет.
Я воспользовался моментом, подскочил и мазнул лба ножом по ребрам.
– Не могу, слишком он проворный, – здоровяк схватил мою руку и вывернул. Нож выпал. Он прижат меня к стенке, стукнул пару раз, слабо так. – Где Чанг? Он живет здесь по-прежнему?
Я завопил и попытался вывернуться. Не получилось.
Опять он меня стукнул.
– Где он, парень? Стукнул.
– Отвечай мне!
Стукнул.
