не работаю в полиции. — Она криво усмехнулась.
Валманн вытащил фотографию Эви.
— А вот эта. Вы ее знаете?
— Надо же! У тебя их что, много?
— Только две, пока.
Она взглянула на маленькую фотографию и слегка прищурилась.
— И эту тоже никогда не видела.
На этот раз пауза была несколько длиннее, и одной рукой она поправила непослушные волосы.
— Я думаю, что это неправда.
— Думайте, что хотите.
— У нас, полицейских, чутье на тех, кто хитрит и обманывает.
— А зачем мне хитрить? Ведь она еще совсем подросток…
— Вот именно. Они самые уязвимые, фру?..
— Карусель. Биргитта Карусель, если вы настаиваете.
— Эта система действует и по-другому, и вы это знаете, Биргитта. Беспомощных, избитых девушек продают из одной страны в другую как рабов. Кемпинг на границе очень хорошо подходит для перевалочного пункта. Их перевозят из борделя в массажный салон или от клиента к клиенту, как скот. Они не знают языка. У них нет документов. Они пленницы. Многие из них несовершеннолетние. И некоторым из них вы могли бы помочь, дав мне кое-какие сведения. Прежде чем с ними случится то же самое, что с этой…
Он не стал указывать на фотографию мертвой девушки. Это было излишне. Взгляд женщины за прилавком был прикован к фотографии как магнитная стрелка к полюсу, ее челюсти шевелились, но не раздавалось ни звука. Она совсем забыла про вязание, которое свисало с колен.
— Если бы вы назвали мне какое-то имя, номер машины, что угодно, что указывало бы на этих… чертовых… — У него задрожал голос, именно в тот момент, когда надо было настоять, как-то уговорить ее.
— Номер восемнадцать, — быстро сказала Биргитта Карусель.
— Что?
— Вагончик номер восемнадцать, последний в ряду у самого леса. Он сдан в аренду на несколько лет. Там идет трафик.
Валманн медленно перевел дух.
— А кто его снимает?
— Этого я не могу сказать.
— Выкладывайте, фру Карусель. Вы ведь знаете, я вернусь с официальным ордером и заставлю вас сказать фамилию. Мы только потеряем время.
Она медленно кивнула и сжала губы, уставившись на фотографии девушек так внимательно, как будто искала ключ для решения кроссворда.
— Херманссон, — сказала она. — Проживает в Эребру. У него большой автосалон. Вот все, что я знаю.
— Херманссон… — Хоть бы она не заметила, что у него дух перехватило. Автосалон Херманссона. Наконец-то что-то ощутимое! Именно автосалон Херманссона заявил о краже номеров, обнаруженных на «вольво» с цыплятами. Здесь пересеклись следы наркотиков и трафика. Именно у Херманссона купил свой подержанный автомобиль Замир Малик. Тот, который был найден в кювете рядом с мертвой девушкой.
— А у него есть филиал в Торсби?
— У него здесь везде филиалы.
— А зачем он снимает здесь фургон?
— Он не для себя снимает, а сдает другим на краткий или длительный период. Больше я ничего не скажу. — Взгляд из-под очков был острым, но не таким непримиримым, как раньше.
— А можно мне войти в вагончик и посмотреть?
— Когда вернешься с ордером на обыск, — ответила мрачно Биргитта. — Не раньше. Сам понимаешь почему.
— А сейчас там есть кто-нибудь?
— Нет.
— Точно нет?
— Уж это я точно знаю, господин Валстрём.
— А когда там в последний раз кто-то останавливался?
— Последние обитатели съехали несколько дней назад.
— Иностранцы?
— Он — типичный скандинав.
— Молодой? С пирсингом на лице? И реденькой бородкой? И шапочкой, натянутой на лоб? — Валманн опять блефовал, но попробовать стоило.
— Точно не помню. — Нерешительное выражение на ее лицо говорило о том, что он попал в точку.
— А девушка?
— Она сидела в машине. Я ее не видела.
— А какая была машина? Вы не записали номер?
— Послушайте, — сказала Биргитта, сделав ударение на этом слове. — Когда полиция проведет еще одну акцию, которая ни к чему не приведет, я по-прежнему буду сидеть здесь в моей каморке и принимать постояльцев. А кто знает, что за люди могут оказаться здесь ночью, с кем они разговаривают, о чем размышляют и зачем приезжают? Лучше всего вести себя так, чтобы никто не мог придраться. А это значит не особо дружить с копами. Сечешь? Поимей это в виду, Валстрём.
— Валманн. — Он взял фотографии и засунул их в карман. — Спасибо за помощь.
— Всегда рада помочь, — ответила Биргитта Карусель, наклоняясь за упавшим вязанием. И Валманн снова уловил иронию в ее голосе.
Приближаясь к Скарнесу, он вдруг вспомнил, что не обедал. Ситуация опять повторялась, и он подумал, что становится постоянным клиентом в Магноре. Когда он заехал на бензоколонку «Эссо» и остановился, у него дрожали руки. Сейчас он был готов съесть что угодно, даже шоколад, которого никогда и в рот не брал.
У прилавка стояло несколько покупателей. Сегодня работала новая девушка. Она обслуживала быстро и ловко, засовывала сосиски гриль в булочку, так что блестящая от жира тонкая полоска бекона, в которую они были завернуты, не выпадала, засовывала булочки в бумажные пакеты, пробивала чеки и считывала банковские карточки, одновременно справляясь с кофеваркой, работавшей в шести режимах.
— Еще что-нибудь? — спросила она Валманна, когда тот застыл с чашкой кофе и булочкой в коричневом пакетике, делая вид, что рассматривает покетбуки на стенде у прилавка.
— Я хотел спросить про твою напарницу, — ответил он смущенно. — Здесь работала другая девушка, когда я заезжал на прошлой неделе… — Эта блондиночка не выходила у него из головы. Ее бесстрашное заигрывание оставило след где-то в районе сердца неделю тому назад.
— А что ты хотел? — Ему показалось, что у нее в голосе мелькнул маленький скепсис. Но он сам виноват: мнется тут и спрашивает про незнакомую девушку.
— Да нет, — поспешил ответить он. — Она была такая любезная… — Ну хватит же чушь молоть, подумал он, а то будешь посмешищем для всего магазина.
— Она здесь временно работает, — ответила девушка. — А сегодня она попросила ее заменить. Она уехала. По семейным делам. Ей что-нибудь передать?
Валманн покачал головой и отошел от прилавка.
Какие красивые у нас девушки, подумал он. Всем улыбаются. Неудивительно, что многие попадают в неприятности… Его взгляд снова заскользил по стенду с покетбуками. С обложек на него смотрели еще несколько красивых девушек, изображенных в страшных кровавых сценах. Хорошее чтиво перед сном. Он никогда не был книгочеем и, уж во всяком случаем, любителем покупать книги в киоске. А детективов
