Адрина выбежала за ворота и замерла. Палатки, орудия, территория лагеря — все, что еще вчера так остро напоминало о войне, было покрыто пушистым снегом. Кое-где уже курились солдатские костерки. Далеко- далеко, сколько хватало глаз, тянулась белая безмолвная равнина.
— Вы что, никогда не видели снега?
Адрина обернулась и увидела Тарджу на коне в компании нескольких всадников. Тарджа спрыгнул с коня и, взглянув на принцессу, улыбнулся. У нее было такое выражение лица, что остаться равнодушным было просто невозможно.
— Это… чудо какое-то!
— До поры до времени. Через несколько часов все это чудо превратится в слякоть. — Тарджа махнул рукой. — Первый снег долго не держится.
Адрина расстроилась.
— О-о!
Тардже стало ее жалко.
— Не желаете ли осмотреть окрестности, пока снег не стаял?
— А вы не очень заняты?
— Очень, но дела подождут. Кроме того, сегодня День Основательниц, а значит, праздник. — Он жестом подозвал одного из защитников: — Сержант, ее высочество просит вас одолжить ей лошадь. Передайте Хедли, что я задержусь, и приготовьте нам чего-нибудь на завтрак. Мы вернемся примерно через час.
Сержант отдал честь, соскочил с коня и, подведя его к Адрине, помог ей взобраться в седло. Тарджа подъехал к принцессе.
— Ну что, готовы?
— Вы так великодушны, капитан.
Всадники пришпорили коней, и те сами неспешно двинулись к границе лагеря.
— Быть великодушным гораздо приятнее, чем обсуждать с Хедли вопросы фуража, ваше высочество.
Адрина улыбнулась. А не выдумки ли все, что Дамиан тут ей понарассказывал о Тардже? Он казался каким-то потерянным. Наверное, ждет не дождется, когда вернется дитя демона. Одинокий мужчина совсем как ребенок.
— И все-таки я думаю, что вы великодушный человек, капитан. И хорошо воспитаны. Такие люди встречаются редко.
— Среди медалонцев? — не удержался Тарджа.
— Я не это имела в виду. Я хотела сказать, что другие люди…
Тарджа засмеялся.
— А-а! Вы говорите о нашем военлорде. А я-то думал, что вы подружились.
Адрина нахмурилась. «Думай, о чем говоришь. Этот человек — друг Дамиана. Глупо выкладывать ему все, что ты думаешь о хитрианце».
— Если бы лорд Вулфблэйд не был так суров, с ним вполне можно было бы поладить.
Тарджа с недоумением посмотрел на принцессу:
— Вы считаете, что он с вами суров? После того, что вы сделали?
— А что я сделала?
Ответа не последовало. Тарджа молча пришпорил коня и пустил его в галоп.
— Капитан! — крикнула Адрина, бросаясь вдогонку. — Объяснитесь, пожалуйста!
Через несколько секунд лошади пошли рядом ноздря в ноздрю.
— Скоро солнце встанет, — произнес Тарджа, глядя куда-то вдаль. — А днем все растает и потечет.
Всадники ехали по пустому тренировочному полю.
— Не делайте вид, будто вы ничего не слышали! Что значит «после того, что вы сделали»?
Тарджа пожал плечами.
— Простите, я не должен был этого говорить. Это не мое дело. Разбирайтесь с Дамианом сами.
— Я бы с радостью, — ответила Адрина. — Если бы только знала, о чем вы говорите!
— Вы действительно не знаете?
— Если б знала, не спрашивала бы!
Тарджа придержал коня и повернулся к принцессе:
— Он сказал, что вы пытались убить Высочайшего Принца Хитрии.
— Что? Ерунда какая! Тарджа пожал плечами.
— За что купил, за то продаю. Он сказал, что вы наняли для этого каких-то мальчиков, но они решили, что лучше покончить с собой, чем выполнить ваш приказ.
Внутри у Адрины проснулся вулкан. Все ее старания быть любезной в прах разбились об это ужасное обвинение.
— Этот зазнайка, лжец…
— Насколько я понимаю, у вас имеется своя версия событий?
— Как он посмел… это ничтожество… придумать такое! Ну, так я расскажу вам о вашем любимом военлорде, капитан! Это жестокое бесчувственное чудовище убить мало! Я никогда не покушалась на его дядю-извращенца, хотя при желании могла это сделать. Я отдала тем мальчикам свой нож, чтобы защитить их от похотливого развратника.
Ярости принцессы не было границ. И Тарджа чуть было ей не поверил.
— Но вы сохранили их ошейники. Зачем?
— А чтобы помнить, что все это проклятое семейство нужно извести под корень!
Тарджа нахмурился и вдруг поворотил коня.
— Следуйте за мной. Я хочу вам кое-что показать.
И он поскакал к полю сражения. Адрина поспешала за ним, сетуя про себя, что едет не на хитрианском коне, а на здоровенной и неповоротливой кляче. Ей уже не было холодно. Ярость грела лучше, чем плащ, и даже лучше, чем огонь. Не доезжая до засыпанных снегом баллист, Тарджа повернул направо. Дозорные, время от времени попадавшиеся на пути, не останавливали всадников — они были заняты наблюдением за северной границей. До Кариена было рукой подать. А интересно, что сейчас делает Кратин? Он и этот подлый хитрианец друг друга стоили.
Наконец всадники подъехали к засыпанному снегом кургану, окруженному низенькой каменной оградкой. Адрина с изумлением оглядела это сооружение.
— Вы хотели показать мне это?
— Да. Это могила.
— И кто в ней?
— Фардоннские солдаты. Они погибли в бою.
Адрина с трудом проглотила комок, застрявший в горле. Курган был большим. Сколько же их там? Она смахнула жаркие слезы, навернувшиеся на глаза.
— Я думала, медалонцы сжигают мертвых…
— Сжигают, да. В Медалоне не принято зарывать мертвых в землю. Но Дамиан сказал, что убитых фардоннцев жечь нельзя, и велел своим людям выкопать могилу. В знак уважения к вашему богу войны воинов похоронили вместе с оружием. А капитан, как особа королевской крови, похоронен отдельно.
— Тристан! Где? Где его похоронили?
Тарджа указал на небольшую пирамиду, сложенную из камней, у подножия кургана. Адрина спрыгнула с коня и побежала к могиле, уже не заботясь о том, что Тарджа увидит, как она плачет.
Тристан! Ах, Тристан!
Тарджа слез с коня и медленно пошел следом, ведя коней в поводу. Адрина упала на колени и, закрыв лицо руками, зарыдала. Горе, которое так долго скрывалось в глубине ее души, наконец вырвалось на волю. Она рыдала, пока у нее не заболело горло. Она рыдала, пока не выплакала все слезы.
Наконец она села на корточки и утерла глаза. Она сама разбередила свою свежую рану и сама омыла ее чистыми слезами. Адрина вздохнула и осмотрелась. Только сейчас она заметила, что могила находилась у юго-западной стороны кургана.
