воров. Думаю, я теперь не слишком многого стою.
Р'шейл успокаивающе положила руку ему на плечо.
— Майкл, я думаю, тебе еще предстоит сильно вырасти в твоих собственных глазах.
Майклу хотелось верить ей. В конце концов, она была дитя демона. Вероятно, она знала что-то неизвестное ему. Но поверить в ее слова он не мог.
— Как скажете, госпожа.
Р'шейл снова улыбнулась, но оставила его слова без ответа. Когда же, наконец, она заговорила, ее вопрос застал его врасплох.
— Майкл, кого почитали кариенцы до того, как пришел Хафиста?
— Жрецы говорят, что они поклонялись ложным богам, — ответил ребенок, — так же, как до сих пор им поклоняются в Хитрии и Фардоннии. Не знаю, сколько их было, сам я слышал только одно имя: Лейланан, — добавил Майкл, немного подумав.
— А он бог чего?
— Это не он, а она. Лейланан была богиней реки.
— Я думала, ею была Майра, — сказала Р'шейл.
— Лейланан была богиней Железной реки. Может быть, Майра — богиня Стеклянной реки.
Р'шейл немного подумала и покачала головой.
— Нет, она не подойдет. Мне нужен кто-нибудь другой.
Майкл не был уверен, что понял ее, неясно было и то, обращается ли она к нему. Казалось, она просто думает вслух.
— Вы действительно считаете, что сможете отвести жрецов от Всевышнего, госпожа?
— Я должна это сделать.
Майкл чувствовал, что Р'шейл никогда не останавливается, пока не осуществит задуманное. Но что именно она задумала, он не понимал, как не понимал и того, при чем здесь он.
— Лорд Лезо любил говорить, что легче заставить кариенца плясать языческие танцы голым при луне, чем отвратить его от бога, — безнадежно подсказал он.
— Может быть, я могла бы вызвать бога музыки, — пробормотала Р'шейл, видимо недовольная тем, что все идет не совсем так, как ей бы хотелось.
— А разве у харшини есть бог музыки? — недоверчиво спросил он.
— Бога музыки зовут Гимлори, и он так же легок и эфемерен, как сама музыка. Когда я была в Убежище, харшини иногда его вызывали. Его песни — самое прекрасное, что я слышала в своей жизни. Они трогают тебя за душу…
Майкл смотрел на озарившую ее лицо задумчивую улыбку.
— Кариенцы с неодобрением относятся к любой музыке, госпожа. Это грех, — добавил Майкл.
Р'шейл перевела взгляд на него и улыбнулась.
— Был, да сплыл.
Она опять схватила его за руку и решительно потащила в сторону от лазаретного шатра.
— Госпожа? — отважился обратиться к ней Майкл, влекомый через разоренный лагерь защитников. Казалось, большая часть лагерного барахла исчезла в обозных телегах за время их разговора.
— Ты не должен называть меня так, Майкл. Меня зовут Р'шейл.
— Так не принято, госпожа. А куда мы идем?
— Мы идем вызывать бога музыки, Майкл.
— Зачем?
Р'шейл взглянула на него и подбадривающе улыбнулась.
— Он научит тебя петь.
Майкл не знал, должен ли он бояться Р'шейл. Она не сделала ему ничего плохого; фактически Р'шейл не обращала на него внимания до сегодняшнего утра, когда решила, что он нужен ей для этого загадочного дела, которое им еще предстоит. А теперь она тащила мальчика к шатрам, где располагались хитрианские рейдеры.
— Альмодавар!
На ее голос повернулся хитрианец свирепого вида.
— Божественная?
— Не называй меня так, пожалуйста. Где брат Майкла?
— Маленький Джеймс? Должен внизу помогать Нерчеру управиться с лошадьми, если сам себе не враг, — ответил капитан. — Он ничего не натворил?
— Нет. Но мне нужно поговорить с ним. Ты можешь прислать его ко мне?
Капитан кивнул и повернулся, отдавая приказание разыскать Джеймса. Майкл с любопытством следил за действиями Р'шейл.
— Что вы хотите от Джеймса, госпожа?
— Ты будешь учиться петь, Майкл. Джеймсу надо быть при этом, чтобы следить за тобой.
— Понятно, — ответил Майкл, кивая с умным видом, хотя, по правде говоря, он ничего не понимал.
Глава 6
К полудню защитники были готовы сняться с места. Еще утром тут стоял лагерь размером с небольшой город. Теперь только измятая трава свидетельствовала о месте стоянки. Дамиан знал, что прежде, когда они шли от Цитадели на север, им приходилось становиться лагерем и сниматься ежедневно. Покойный лорд Сетентон всегда дорожил комфортом своих людей, но на эти две недели, проведенные на одном месте, они расположились так основательно, что Дамиану было трудно поверить, что они сумеют легко сняться с места.
Его рейдеры тратили на сборы меньше времени, но их и было гораздо меньше, да и путешествовать они привыкли налегке. Альмодавар подготовил их к выступлению уже несколько часов назад. Задерживали теперь только кариенцы.
Его конники окружили пленных рыцарей и стояли, натянув луки, готовые стрелять, если кто из пленных попытается вырваться. Дамиан не знал, зачем нужно сторожить пленников теперь, когда защитники уходят, и боялся спросить себя об этом. Как и все, он понимал деликатность проблемы, которую эти пленные собой представляли. В том, что защитники оставляли их здесь, для этих бедолаг ничего хорошего не было.
Да, они были кариенцами, но против них лично Дамиан ничего не имел. Все они, на его взгляд, были слишком молоды и неопытны. Старшим пленникам едва ли стукнуло двадцать. Он молился, чтобы Р'шейл не приказала ему зарезать здесь этих детей.
— Чего мы ждем?
Адрина со своей рабыней, следовавшей за ней по пятам, выросла перед ним как из-под земли. Она была одета в теплый плащ, и ей явно не сиделось на месте. После их утреннего разговора на краю лагеря она вела себя очень уж спокойно. Это слегка тревожило Дамиана. Она что-то задумала, и это что-то явно включало в себя и его, и, возможно, довольно много крови. Лучше бы ему было держать язык за зубами.
— Я полагаю, ждем Р'шейл. И еще ждем, что защитники снимутся с места.
— Ну и где же это дитя демона?
Дамиан пожал плечами.
— Последние несколько часов ее никто не видел.
Адрина посмотрела на нервничающих кариенцев. Они стояли тесной кучкой, окруженные рейдерами, и выглядели неважно. Дамиан мог представить себе, о чем они сейчас думают.
— Что с ними будет?
— Не знаю.
— Но ты же не будешь…
— Убивать их? Надеюсь, что нет. — Он повернулся в седле на стук копыт и увидел приближающихся к нему легким галопом Денджона и Линста, одетых в дорожные красные куртки. Подъехав, защитники осадили коней.
— Мы готовы к отъезду, — сообщил Денджон.
