Селия горько рассмеялась.
— Муж, жена… Брак для этой шайки — пустое слово. Много лет назад Фелисия сбежала с мистером Мак-Грегором. Мне кажется, ей просто до смерти надоела жизнь в Большом Доме. Только ничего из этого не вышло. Эль Патрон вернул ее обратно — Хозяин не любит, когда кто-либо отнимает его собственность. Мак-Грегор не стал спорить — Фелисия к тому времени надоела ему хуже горькой редьки. А вот мистер Алакран страшно разозлился, потому что он-то как раз меньше всего хотел ее возвращения, но Эль Патрону было на это наплевать. С тех пор мистер Алакран с женой больше не разговаривает. Даже не смотрит на нее. Она в этом доме как в тюрьме. Слуги безотказно снабжают ее выпивкой, сколько пожелает. А это, поверь, немало…
— А Том? — настойчиво повторил Матт.
— Том появился на свет через шесть месяцев после ее возвращения.
Узнав это, Матт почувствовал себя значительно лучше. Он был доволен, что Фелисия в немилости, но всё же у него оставалась еще целая куча вопросов. Подумав немножко, он собрался с силами и задал один — самый важный:
— Что случилось с клоном мистера Мак-Грегора?
Селия испуганно оглянулась.
— Мне не положено рассказывать тебе об этом. А тебе не положено об этом знать.
— Но я же
— Да. Да! Это всё проделки Тома… Ты не понимаешь,
— Если ты мне расскажешь, во всём будет виноват Том, — сказал Матт.
— И то верно. Вряд ли я смогу уклониться от объяснений после всего, что ты видел.
— Так что же случилось с клоном мистера Мак-Грегора?
— Ему… разрушили мозг.
Матт резко выпрямился.
— Когда клоны рождаются, им делают укол и вводят специальное вещество. Оно превращает их в дебилов, — Селия утерла глаза фартуком.
— Зачем?
— Так велит закон. Не спрашивай почему. Я не знаю.
— Но мне такого укола не сделали, — сказал Матт.
— Так захотел Эль Патрон. А у него хватит могущества нарушить любой закон.
Матт исполнился благодарности к старику, избавившему его от такой страшной участи. Он, Матт, умеет читать и писать, лазать по горам. Играть на пианино, делать всё, на что способен обычный человек, — и всё только потому, что Эль Патрон любит его…
— А где-нибудь еще есть такие же клоны? — спросил он.
— Нет. Ты единственный, — ответила Селия.
— А мне… не сделают такой укол… когда-нибудь потом?
Селия обняла его.
— Нет, дорогой. Это тебе не грозит. До конца жизни не грозит. — Она плакала, хоть Матт и не понимал почему. Может, боялась, что сказала лишнего перед скрытыми камерами…
От облегчения Матт весь обмяк. Происшедшее утомило его, он зевнул во весь рот.
— Поспи немножко,
Матт вытянулся под одеялом и погрузился в блаженный покой. Как много всего случилось за последнее время: постыдный праздник, зловещая больница, клон мистера Мак-Грегора… Матта уязвило, что Мария убежала от него, увидев существо на кровати. Надо будет отыскать ее и доказать, что он совсем не такой.
Погружаясь в сон, Матт думал, зачем мистеру Мак-Грегору клон, если у него есть сын. Наверно, потому, что Эль Патрон отобрал у него Тома. А может, потому, что Том — жук ползучий, которому не обрадуется ни один нормальный отец.
«И всё-таки, — думал Матт сквозь дремоту, — зачем ему вместо плохого сына нужен страшный изуродованный клон?»
Мария наотрез отказывалась разговаривать с Маттом. Пряталась в квартире у отца, ухитрялась оказываться среди людей всякий раз, когда Матт встречал ее. Но Матт верил в ее рассудительность. Если застать ее одну и объяснить, как сильно он отличается от остальных клонов, она поймет.
Мистер Мак-Грегор вернулся с операции. Он по-прежнему выглядел так, будто, по меткому выражению Фелисии, старуха с косой приходила за ним, да забрать забыла. Они с Эль Патроном сидели рядом в инвалидных колясках и, покряхтывая, вспоминали былое — скольких конкурентов уничтожили, сколько правительств свергли.
— Поставил себе новую печень, — хвастался Maк-Грегор, довольно похлопывая себя по животу, — а заодно уж согласился и на новые почки. — Он поглядел на Матта чистыми голубыми глазами, почти такими же яркими, как у Тома. Матт считал его гнуснейшим типом и не мог дождаться, когда он уедет домой.
Вскоре Мария должна была отбыть в интернат. Матт понял, что пришло время действовать решительно. Однажды в саду, глядя, как она играет в салочки (очень медленно и осторожно, потому что у нее на боку в сумочке висел Моховичок), Матт придумал, что делать. Мария не всегда таскала песика с собой. Время от времени сенатор Мендоса запирал его в ванной. Что, если похитить Моховичка и послать Марии записку с требованием выкупа?
Возле лотосового пруда располагалась насосная станция. Она скрывалась под гигантской лианой глицинии,[20] и внутри всегда было тихо и прохладно. Можно спрятать Моховичка там. Но как сделать, чтобы песик не тявкал? Даже при виде игрушечного паука на веревочке зверек впадал в форменную истерику.
«Если уснет, то лаять не будет», — подумал Матт.
Матт проводил много времени в потайном коридоре за музыкальной комнатой. Ему нравилось воображать себя супергероем, выслеживающим врагов. Теперь его любимым героем был уже не Эль Латиго Негро. Его сменил Дон Сегундо Сомбра[21] — сэр Вторая Тень, шпион международного масштаба. Черный Хлыст — это для малышей, а Дон Сегундо Сомбра совершал вполне взрослые поступки — ездил на гоночных машинах, прыгал с парашютом с реактивных самолетов. Еще круче был Эль Сасердоте Воланте[22] — Летающий Священник. Он бомбардировал демонов святой водой, прожигавшей до дыр их чешуйчатые шкуры.
Один из чуланов, куда можно было попасть через потайной коридор, граничил со спальней Фелисии. Он был сверху донизу забит спиртным. Но самой интересной (а сейчас и полезной) была полочка, уставленная небольшими бутылочками с пипетками. В них хранился лауданум.[23] Матт знал о лаудануме всё — недаром основы опиумного бизнеса входили в курс его обучения. Трех капель на стакан фруктового сока было достаточно, чтобы погрузить человека в крепкий сон часов на восемь. Запасов же Фелисии с лихвой хватило бы, чтобы усыпить целый город.
Матт дождался, когда Фелисия задремала на скамейке в саду, потом по секретному коридору проник в ее кладовую и украл одну из бутылочек.
Лотосовый пруд был одним из доброй дюжины водоемов, коими изобиловали обширные сады поместья. Летом там редко кто появлялся, потому что вокруг совсем не было тени. По зарослям папируса гуляли ибисы — крылья у них были подрезаны, чтобы птицы не улетели. Ибисы важно вышагивали среди
