нежно привлек к себе.
— Как это чудесно — остаться с тобой наедине, — мечтательно произнесла она. — Особенно теперь, когда я знаю, что никто меня не осудит.
— Твоя мать не слишком-то радуется, — напомнил он. — Но я надеюсь, что ради тебя она в конце концов смирится с тем, как все закончилось.
— А мне все равно, — безмятежно улыбнулась Синтия. — Ты не можешь себе представить, какое это облегчение — не думать о том, как она к этому отнесется. Я знаю, что все правильно. Сердце мне подсказывает, что так и должно быть. Я не нуждаюсь в ее разрешении на то, чтобы быть счастливой. — Она удовлетворенно вздохнула. — Я счастлива независимо от того, одобряет она мой брак или нет.
Он обнял ее одной рукой за талию и заглянул в глаза. В них не было и тени тревоги. Но, любя се, он хотел, чтобы она чувствовала себя совершенно счастливой. Увидев, что он нахмурился, она удивленно спросила:
— Дерек, в чем дело? Разве ты не счастлив?
— А как ты думаешь?
— Думаю, что счастлив.
— Правильно. Но я хотел бы, чтобы обстоятельства нашей помолвки были другими.
Она покачала головой:
— Я ни о чем не жалею. Если бы ты стал ухаживать за мной, как это положено, моя мать так или иначе воспрепятствовала бы этому. Нам никогда не разрешили бы пожениться.
— Наверно, ты права.
— Представь себе, я очень часто бываю права, — лукаво улыбнулась она.
Он крепче прижал ее к себе, и она не сопротивлялась.
— Как бы то ни было, я чувствую себя так, будто нас благословили небеса, — взволнованно признался он.
— Я тоже, — вздохнула она. — Между прочим, то, что ты отказался от моего приданого, было приятной неожиданностью.
— Да? Я вообще щедрый малый.
— Я до сегодняшнего дня не знала, что моя бабушка оставила мне приданое. Сэр Джеймс никогда этим не интересовался.
— Я боялся, что с твоей матерью случится истерика, когда я спросил про приданое.
— Мама слишком мало тебя знает, чтобы понять, отчего у тебя в глазах появился блеск. Я-то знала, что ты просто хитрил.
— Все же я был удивлен не меньше тебя, когда она призналась, что у тебя есть приданое.
— Всего-то тысяча фунтов.
— Всего-то! Синтия, ты меня удивляешь. Для большинства людей тысяча фунтов — это очень большие деньги. — Он притворился, что обижен. — Ты не оценила по достоинству благородство моей жертвы, когда я предложил переписать твое приданое на имя твоих родителей.
— О! Я оценила, можешь не сомневаться. Это моя мама считает такую сумму ничтожной.
— Если бы спросили меня, — серьезно заявил Дерек, — я бы сказал, что в этом и заключается суть затруднений твоих родителей.
Синтия так же серьезно кивнула:
— Думаю, ты прав. На меня произвело большое впечатление то, что ты сказал сегодня вечером.
— Я много чего сегодня наговорил. Какое из моих высказываний тебя так поразило?
— Если честно — все. Но я имела в виду одно. Мне помнится, ты сказал, что нет таких денег, которые могли бы гарантировать безопасность. Потому что, сколько бы у тебя их ни было, всегда есть вероятность того, что ты их потратишь. — Маленькая складка залегла у нее между бровями. — Я сразу же подумала, что, если бы мои родители получили от сэра Джеймса тридцать тысяч фунтов, они бы вряд ли принесли им удачу. Она так же быстро их промотали бы, как те десять тысяч, которые получили после моей помолвки. Они тратят все, что у них есть, сколько бы денег у них ни было.
Так что, гоняясь за богатым женихом для меня в надежде, что это поможет им решить свои проблемы, они гнались за призраком. Ты об этом говорил, не так ли?
— Что-то вроде того, — согласился он. — Я, конечно, не мог сказать об этом твоими словами. Это обидело бы твою мать. Поскольку она и так была выбита из колеи из-за нашей помолвки, я не хотел восстанавливать ее против себя еще больше.
— Да ты просто воплощение предупредительности, — засмеялась она.
— Я стараюсь, — с напускной скромностью ответил он. — Легче всего быть уважительным, если затронуты твои собственные интересы. Я всегда буду неизменно вежлив с твоей матерью, во всяком случае, до тех пор, пока не надену тебе на палец обручальное кольцо. Поскольку тебе исполнится двадцать один год в мае, а я намерен жениться на тебе как можно скорее, расположение твоей матери для меня жизненно важно.
— Она не отзовет свое согласие на наш брак. Не посмеет.
— Из-за боязни, что история выйдет наружу? Да, скорее всего. Это единственный плюс в той ситуации, в которой мы оказались. Твоя мать в настоящее время страшно напугана.
А что еще хорошо, — добавил он, запахивая плотнее плащ на Синтии, — это то, что ты живешь в
