— А ты — меня. Разве это преступление?
Лора отвела глаза. Она-то как раз совершила преступление — изменила своим же принципам. Она бросилась в объятия Бена так же быстро и безоглядно, как восемь лет назад… и, самое ужасное, ей это понравилось вдвое сильнее.
Ужаснувшись тому, что ее тянет к Бену так же сильно, как прежде, Лора отдернула руку. Рывком распахнув дверцу машины, она сломя голову бросилась в относительную безопасность кафе. Она успела услышать, как Бен чертыхнулся, а потом дверь кафе закрылась за ней, отсекая все звуки. Лора остановилась на пороге и, тяжело дыша, пыталась прийти в себя.
— Лора! Лора Пеккет, ты ли это?!
Еще один голос из прошлого — хозяин кафе вынырнул из-за стойки и направился к Лоре. Он почти не изменился за эти годы, разве что потолстел, да на висках прибавилось седины.
— Привет, Феликс! — Лора улыбнулась… и тут же оцепенела, услышав, как за ее спиной распахнулась входная дверь.
— Черт побери, да это и вправду ты! Я тебя тыщу лет не видел. А это… силы небесные, Бен! У тебя такой вид, точно тебя пропустили через мясорубку. Что стряслось, ребята?
Бен подошел к Лоре и, одной рукой приобняв ее за талию, протянул другую Феликсу.
— Да так, подвернулась неудачная работенка. Рад тебя видеть.
Лора могла лишь гадать, помнит ли он Феликса или притворяется из вежливости. Следующие слова Бена развеяли ее сомнения.
— Ну как, ты все еще готовишь самый лучший в графстве пирог с ревенем?
И Лора вдруг поняла, зачем Бен обнял ее за талию. Чтобы вспомнить хозяина кафе. В ней еще не остыла злость после сцены в машине, и она, стиснув зубы, отстранилась.
Феликс ухмыльнулся и потер щетинистый подбородок.
— Само собой. Вам как всегда?
— Мы только что поужинали. Принеси-ка нам пару земляничных пирожных и чай, — попросил Бен.
— Мне только чай, — сказала Лора. — Без молока.
Феликс кивнул.
— Ступайте к вашему столику, он свободен. Сейчас все подам.
Лора обернулась к Бену — давай, мол, веди к «нашему» столику. Он безошибочно направился туда и, подождав, пока Лора сядет, уселся напротив.
— Стало быть, ты вспомнил, — сказала она, помолчав.
Бен кивнул, с интересом оглядываясь по сторонам.
— Здесь ничего не изменилось, верно? Скамья такая же твердая.
На лице его было написано такое детское восхищение, что Лора поняла: невозможно сердиться на Бена за то, что он использует ее, чтобы обрести память. У нее найдутся и более серьезные причины злиться, но об этом потом, когда Феликс принесет заказ и уйдет.
По счастью, хозяин кафе не стал мешкать.
— Где вы пропадали? — бодро спросил Феликс, ставя на стол, чай и пирожные. — Давненько я вас не видел.
— Мы уезжали из города, — сказал Бен.
— И даже не зашли проститься со стариной Феликсом?
— Извини, так вышло. У нас было слишком много дел. Я получил работу в Лондоне и должен был уехать в… командировку.
— Вы хоть поженились? Что-то я не вижу обручальных колец.
— Это долгая история. Расскажем в другой раз, хорошо?
— Само собой. Чертовски рад вас видеть, ребята. — И Феликс, поняв намек, направился к другим посетителям.
Бен в упор смотрел на Лору.
— Может, объяснишь, почему ты рванула из машины так, словно ставила олимпийский рекорд?
— Ты сам знаешь почему. Мы только-только договорились, что наши отношения будут чисто деловыми, и тут ты… — Лора осеклась и покраснела.
— Что, даже не можешь выговорить это слово? Да, я поцеловал тебя.
— Вот именно!
Бен обжег ее сердитым взглядом. Что-что, а извиняться за свой поступок он не намерен! Лора его жена, черт побери, и этот поцелуй доставил ей не меньшее наслаждение, чем ему. Если бы только ее разум не взял верх над чувствами… Он опустил глаза на чашку с чаем. Черт, он ведь и сам обещал себе усмирять порывы плоти. Ему надо стать другом Лоры, другом, а не любовником. Восстановить духовную связь между ними куда важнее, чем утолить минутный плотский голод. Кроме того, насколько далеко сумел бы он зайти? Если бы Лора увидела, что скрывает его рубашка, она опять-таки пулей вылетела бы из машины… только уже совсем по другой причине.
— Быть может, нам не стоит вместе работать, — пробормотала Лора.
Бен тотчас вскинул голову.
— Ну, нет! Ты сказала, что принимаешь мое предложение.
— С какой стати я должна сдержать слово, если ты не держишь своего?
— Что ты имеешь в виду?
— Чисто деловые отношения между нами.
— Если помнишь, на это я не давал согласия.
— Если ты полагаешь, что наш формальный брак дает тебе право запрыгнуть в мою постель — ты, дружок, жестоко ошибся, — прошипела Лора. — Сейчас я не могу позволить себе нанять адвоката, но, как только смогу, я…
— Обсудим это позже, — перебил Бен, не желая услышать убийственное «разведусь с тобой». Ему невыносима была даже мысль о том, чтобы лишиться чудом обретенной семьи. — Послушай, — примирительно продолжил он, — извини меня. Я просто… сорвался. Я вовсе не хотел целовать тебя, не говоря уж о том, чтобы пойти дальше. Этого больше не повторится. Клянусь.
На лице Лоры явственно отразилось сомнение.
— Как я могу положиться на тебя после… после того, что случилось?
— А на себя-то ты можешь положиться? — резко спросил Бен. — Ты ведь тоже целовала меня, и с удовольствием.
— Да, знаю. Я… — Лора отвела взгляд.
Бен подался к ней и взял ее за руку.
— Что может быть дурного в одном-единственном поцелуе?
Лора отдернула руку.
— Да в том-то и дело, что это был не просто поцелуй! Окажись мы в уединенном месте — кто знает, что могло бы случиться?
— Не то, что ты думаешь. — В голосе Бена прозвучала горечь. Представляя, как ужаснулась бы Лора, увидев его покрытое шрамами тело, он содрогнулся. — Поверь, я еще не готов прыгать в постель к кому бы то ни было.
— Судя по тому, что случилось в машине, ты явно скромничаешь.
— Говорю же, я сорвался. Извини.
Похоже, его извинения наконец-то были приняты — Лора заметно успокоилась. Она помолчала, стараясь не смотреть на Бена, затем тихо проговорила:
— Я не хотела оскорбить тебя. Просто я сейчас не в состоянии допустить в свою жизнь мужчину. Я и так едва держусь на плаву, к тому же на моих плечах забота о маме, о Седрике и содержание дома. На другое, у меня не остается ни времени, ни сил.
— Я мог бы помочь тебе…
— Нет! — выкрикнула Лора и, опомнившись, понизила голос: — О своей семье я позабочусь сама. Я буду работать с тобой над книгой, а иногда, быть может, помогу тебе вспоминать… но только если я буду прикасаться к тебе, а не наоборот. Я не хочу повторения того, что произошло сегодня.
