мотивы, нежели те, кои дотоле он вам представил?
О: Совершенно верно.
В: Исходя из ваших бесед, особливо последней, вы заключаете, что его истинный умысел был как-то связан с намеками на проникновенье в тайны будущего?
О: Сэр, по сию пору не знаю, чего заключить. То кажется, будто он говорил правду, а иногда — будто все было нарочной головоломкой, розыгрышем и сплошным мороком, но затем опять мнится, что он искренне раскаялся в своем вынужденном обмане.
В: В тот вечер больше ни об чем не говорили?
О: Еще об одной закавыке, мистер Аскью. После его признанья, что здесь он совсем по иному делу, возник вопрос: тогда зачем девица? Не скрою, сэр, я был уязвлен его недоверьем и выложил все, что Джонс говорил о борделе.
В: Как он сие воспринял?
О: Поинтересовался, верю ль я тому, что услышал. Конечно нет, ответил я, но высказал подозренье, что Дик допущен в ее постель. Вот тогда-то он окончательно сбил меня с толку вопросом, зазорно ль мужу спать с собственной женой.
В: Что вы ответили?
О: Ничего, сэр. Я вконец растерялся. Мы с Джонсом всякое воображали, но этакое нам и в голову не пришло.
В: Зачем же им понадобилось скрывать свое супружество?
О: Сие непостижимо, как и то, почто пригожей и благовоспитанной девице связывать судьбу со столь беспросветным убожником.
В: На том разговор закончился?
О: Напоследок он заверил в своем уваженье ко мне.
В: А что насчет гонорара?
О: Ох, забыл! Наутро был обещан расчет. Так и вышло: я получил вексель и весьма любезное предложенье по своему усмотренью распорядиться конем — оставить себе иль продать.
В: Продали?
О: Да, в Эксетере.
В: Теперь поговорим об Джонсе и его бегстве.
О: Тут я ни при чем, мистер Аскью, не ведал ни сном ни духом.
В: По приезде в гостиницу вы с ним говорили?
О: Так, перекинулись обо всяких мелочах.
В: Вы известили его, что миссия ваша почти выполнена?
О: Да, я подтвердил то, об чем мы уже и сами догадывались. Получив распоряженье мистера Б. утром следовать в Эксетер, я сообщил об том Джонсу, коего вызвал из кухни.
В: Новость его ошеломила?
О: Отнюдь, сэр. Сказал, он рад со всем покончить.
В: Впечатленьями не обменялись?
О: Он был слегка навеселе и, похоже, вознамерился поболтать. Но я его оборвал, ибо валился с ног. Еще будет время все обсудить, сказал я.
В: Когда вы обнаружили, что он исчез?
О: Лишь наутро. Одеваясь, я приметил подсунутую под дверь записку. Она у меня с собою, вот только слог дурен…
В: Извольте прочесть.
О: «Любезный мистер Лейси, надеюсь, вы не сочтете мой поступок черной неблагодарностью за все оказанные мне милости, ибо, когда вы сие прочтете, я буду далеко, но иначе не могу, поскольку на родине в Уэльсе имею, как вам известно, престарелую матушку, а также брата и сестру, коих не видал целых семь лет. Сэр, всю дорогу я шибко страдал от своего пренебреженья сыновним долгом и, будучи совсем неподалеку, справился у хозяина об проезде в Уэльс, на что получил ответ, мол, в Бидефорд и Барнстапл еженедельно приходят балкеры, а в дальнейших расспросах выяснил, что как раз нынче из Барнстапла будет обратный рейс, на который и поспешаю, но, ежели кто спросит, скажу, что выслан в Бидефорд уведомить об вашем приезде, лошадь же оставлю в гостинице „Корона“, что возле причала, чтоб вы иль мистер Б. забрали ее, когда пожелаете, а мускет спрятан под кроватью, так что я ничего не украл. Заклинаю верить, сэр, что причина в моей хворой матушке, кого я шибко почитаю, и как же не воспользоваться мне этакой оказией, когда всего-то сорок миль через залив, а дело наше исполнено. Уверьте мистера Б., что рот мой на замке, а язык в…» Я пропущу, сэр. «…и от всей души прошу вас и его не думать, будто я нарушил уговор, ведь последний денек, сэр, и ежели вашего покорного слугу и друга милостиво простят, то причитающееся мне вознагражденье прошу держать у себя до моего возвращенья в Лондон, кое, надеюсь, не за горами, а теперь вновь приношу свои искренние извиненья, но должен закончить, ибо время поджимает». Вот, мистер Аскью.
В: Он подписался?
О: Инициалами.
В: Ничего подобного не ожидали?
О: И крохи подозренья не возникло, сэр. Наверное, будь я смекалистей, призадумался б над одним обстоятельством, имевшим место в Тонтоне. Джонс стал плакаться, что почти весь задаток истратил на погашенье некоего лондонского долга и теперь шибко стеснен в средствах, а потому просит выдать вперед часть его гонорара. Ну я и сжалился, об чем сделал запись в особой тетрадке.
В: Сколько дали?
О: Гинею.
В: Не удивились, зачем ему этакая сумма?
О: Да я его знаю, сэр: коль бахвальство не сработало, своего добьется щедростью.
В: Скажите, вы верите его записке?
О: Тогда поверил, хоть шибко осерчал, что он так меня подвел. Помнится, Джонс говорил, что он родом из Суонси, где поныне живет его мамаша.
В: Трактирщица?
О: Вроде бы.
В: Вы сказали «тогда», а сейчас не верите?
О: Так он же не вернулся за деньгами.
В: Может, там подыскал работу?
О: Он бы известил, я его знаю.
В: Вы не справлялись, был ли в тот день корабль на Суонси, об коем он расспрашивал?
О: Нет, мистер Бартоломью запретил. Едва я прочел записку, как за мной явился Дик, уже доложивший хозяину об исчезновенье Джонса. «Не ты ль куда его отправил?» — спросил мистер Б. Ну я все начистоту и выложил.
В: Записку показали?
О: Тотчас.
В: Он встревожился?
О: Меньше, чем я ожидал. Не разбранил меня за накладку, ибо Джонс был моим протеже, но лишь спросил, можно ль верить сей записке. Как и вам, я ответил утвердительно, добавив, что опасаться Джонса не стоит, поскольку ему известно еще меньше, чем мне. Имей он злой умысел, не стал бы писать записку, да и не тянул бы до последнего.
В: Вы сказали, Джонс знал, что вам надлежало вернуться в Эксетер?
О: Да, я его оповестил.
В: Какие распоряженья отдал мистер Бартоломью после неожиданного поворота событий?
