Это был граф собственной персоной. Он был так бледен, что, казалось, жить ему оставалось считанные часы. Граф ступал, держа за руку свою воспитанницу Ниту де Клар, принцессу Эпстейн. Он направился прямо к соперникам, которые все стояли как вкопанные, до сих пор не оправившись от потрясения.
– Господин Мальвуа, – сказал он, – герцог де Клар стоит перед вами и желает вернуть похищенные документы.
Ролан молча протянул Леону пакет.
– Господин герцог, – продолжал Жулу, – вот ваша кузина, которой вы замените отныне опекуна и отца.
Нита взяла руку Ролана и с улыбкой шепнула:
– Это я говорила вам о своих чувствах там, на балу.
Жулу повернулся к следователю и, указав на напиравшую за дверью толпу, попросил:
– Погодите впускать тех, кто пришел нас арестовывать. Мне надо кое-что сказать графине.
Повинуясь жесту следователя, толпа отхлынула. От Жулу веяло таким ледяным спокойствием, что никто не подумал возражать. Тот подошел к своей остолбеневшей жене.
– Сударыня, – сказал он, – готовясь к смерти, я примирился с Богом и людьми. Теперь все наши сообщники находятся в руках правосудия… На свободе осталось лишь двое преступников: вы и я. Через минуту нас арестуют.
Маргарита не шелохнулась, но из-под полуприкрытых век на смертельно бледном лице сверкнули зрачки раздавленной гадюки.
– Сударыня, – снова заговорил Жулу, – я пришел спасти вас.
Глаза Маргариты хищно вспыхнули. Она поверила. Этот человек столько лет был ее рабом!
– Я спасу вас, – повторил Жулу, – не потому, что так долго и страстно любил вас, но потому, что не желаю более позорить имя, доставшееся мне от отца с матерью.
Граф откинул полу плаща. В руках он держал по пистолету. Точным движением, так что никто не успел его остановить, он прижал одно дуло к своему лбу, а другое – к виску Маргариты. Разом раздались два выстрела. Мозг Маргариты брызнул, покрыв страшными пятнами нежные краски карнавального платья. Жулу рухнул замертво рядом с телом жены.
Год спустя Гонрекен Вояка и господин Барюк по прозвищу Дикобраз в сопровождении преданного Каскадена и еще нескольких важных лиц из мастерской Каменного Сердца совершили историческое путешествие. Эти люди, привыкшие постоянно видеть перед собой позеленевший купол Сорбонны, вдруг очутились вдали от него, среди гор провинции Дофине. Все они были добротно одеты и восседали в дилижансе, словно зажиточные буржуа.
Господин Барюк почти утратил привычную угрюмость и отпускал соленые шуточки наперебой с Каскаденом. Гонрекен, напротив, пребывал в тихом блаженстве.
– Пошевеливайтесь, милейший, – говорил он кучеру, менявшему лошадей, – мы едем отмечать два приятнейших события и везем с собой в сундучках полный набор для фейерверка, с солнышком и огненным фонтаном, чтобы пожелать молодым супружеского счастья. Ведь когда девушки заявились в мастерскую, собираясь выселить нас из дома, мы и вообразить не могли, что одна из них – будущая жена Господина Сердце! Прирожденная принцесса, такая добрая, такая веселая, в самом цветущем возрасте, да при всех миллионах, да вдобавок отменно подпускает эффекту манерами и воспитанием, так что получается чудо что за парочка. Старина, сделай милость, лети как на крыльях! А ну, живей!
Господин Барюк, высунув голову в дверцу, кричал:
– Своей болтовней вы только задерживаете нас, Вояка! Вторую девушку тоже, поди, не волк задрал! Выходит за босяцкого целителя, он малый славный, у него маркизы ждут в приемной, пока он возится с бедняком. Спой-ка нам что-нибудь, Каскаден!
Дилижанс все дальше уносил развеселую компанию. Лишь порой Гонрекен вздыхал:
– Одному только не свезло! Красавец этот, нотариус, бросил свою лавочку и подался в монахи. Вот жалость-то!
Стоял дивный вечер, когда наши странники сошли с дилижанса и побрели долиной Грезиводана. Вдруг средь бескрайнего бора перед ними выросли величественные очертания башен замка Но-Фаба. Странники в волнении сорвали шапки, встали в кружок и затянули:
В родном краю, друзья мои,
Как сладко жизнь прожить…
– Долой равнину Сен-Дени! – крикнул Гонрекен Вояка.
– Клянемся, – поддержал его Барюк, – усердно возделывать эту горную почву!
– Мы любим все молочное! – добавил со слезами на глазах Каскаден. – И белое вино! И зеленый горошек!
Так люди превращаются в селян…
На другой день мастерская Каменного Сердца учинила редкостный по своему великолепию фейерверк.
Новобрачная Нита де Клар сияла красотой и счастьем; новобрачная Роза де Мальвуа не могла скрыть печали, прорывавшейся сквозь ее радость.
Из двух новоиспеченных мужей один звался Ролан, герцог де Клар, другой – доктор Ленуар. Но мастерская напоследок, под хлопанье и вспышки шутих, издала свой любимый клич: «Да здравствует Господин Сердце и гулянка!»
Именитые гости замка Но-Фаба и не думали смеяться. Возвратясь в гостиную, они вспоминали одну необычную и трогательную историю.
