кульке; Дьелафуа ел колбасу, нарезая ее кусочками; остальные ограничились сыром.
– Сколько лет этой блондинке? – полюбопытствовал из своей конторки первый клерк.
– Э-е-е, – протянул Маудо, – совсем еще нежный возраст.
– А красивая? – спросил Дьелафуа.
Может быть, и не сошла с картинки, но вполне-вполне, в любом случае достаточно красивая, чтобы устроить женушкам патронов веселую жизнь.
– Когда я, наконец, открою собственное дело… – мечтательно протянул первый клерк и тут же решительно добавил: – моя жена ничего не будет знать. – Отправляя в рот кусочек котлеты, он деловито осведомился: – Месье Лабр говорил, когда вернется?
– Да, между одиннадцатью и полднем, – ответил Маудо.
– Странно, – заметил первый клерк, – пришлось ждать четыре месяца, пока он подал признаки жизни. Месье пятый, – обратился он к сидящему сзади коллеге, – будьте любезны, отнесите это в дом под № 14.
– Улица Сент-Круа-де-ла-Бретонри, магазин мод, – добавил Маудо. – Предварительные переговоры оказались успешны?
Констанс Суэф не удосужился ответить, лишь сказал «месье пятому», передавая ему письмо в красивом, пахнущем одеколоном конверте:
– Надеюсь, скоро у нас будет рассыльный, который освободит вас от обязанностей курьера.
Пятый ответил кисло-сладким голосом:
– Я тоже надеюсь на это, месье Суэф.
Когда он ушел, Суэф пробормотал:
– Этот тип лишний в конторе, больно умничает.
– Сегодня утром заходил человек, желающий занять место рассыльного, – вспомнил Маудо.
– Каков он из себя? – поинтересовался месье Суэф.
– Ужасен. С отвратительной прической… как у месье Дьелафуа, только без помады. Пробор точно такой же.
– Я бы попросил вас, месье Маудо… – сказал Дьелафуа, третий клерк.
– Как зовут? – продолжал спрашивать Констанс Суэф.
– Клампен, – не задумываясь, ответил второй клерк; видимо, посетитель сразу ему запомнился.
– Хорошее имя для курьера! – обрадовался месье Суэф.
– Он еще придет. Прошу прощения, месье, я слышу шаги патрона в его кабинете, кажется, он идет сюда, – скороговоркой заговорил Маудо.
Почти одновременно с последними словами второго клерка дверь в кабинет открылась, и на пороге появился круглый человек с красным лицом, в вычищенном до блеска костюме и во внушительном белом форменном галстуке.
– Кто бы мог подумать, что этот толстяк заплатит двести пятьдесят тысяч франков, чтобы выкупить эту контору! – пробормотал про себя Констанс Суэф. – К вашим услугам, патрон, – кланяясь, громко произнес племянник бывшего нотариуса. – Что нового?
– На политическом небосклоне – черные тучи, в природе – весна и расцветание, – как всегда пошутил месье Эбер де л'Этан.
– Не считая репы, – пробубнил про себя Маудо. – Господи, как же он глуп! Это переходит все границы.
Патрон пересек контору важным, исполненным величия шагом, зашел в конторку главного клерка и закрыл за собой дверь.
– Личное дело! – сказал Дьелафуа. – Они будут обсуждать ту блондинку.
– Мой дорогой месье Суэф, – дружески сказал месье Эбер де л'Этан де Буа, – мне необходима, сегодня или завтра, сотня франков для одного частного дела… Непредвиденные обстоятельства… Вы знаете мои правила…
И, не дожидаясь ответа, добавил:
– Боюсь, мы влипнем в историю. У меня из головы не идет дело Лабра.
– Он приходил, – сказал Констанс Суэф.
– Как? Кто? Я думал, что один я видел его! – воскликнул удивленный Эбер.
– Приходил Поль Лабр, – пояснил месье Суэф.
– Ах, Поль? А я видел Жана. В котором часу? – расспрашивал месье Эбер.
– Часов в десять или в половине одиннадцатого. Он должен вернуться от одиннадцати до полудня, – ответил месье Суэф.
Патрон задумался.
– Нужно предупредить комиссара полиции, – сказал он наконец. – Человек, которого я видел сегодня утром, произвел на меня удручающее впечатление… И еще эта мигрень! Не странно ли вам, дорогой месье Суэф, что после четырех месяцев молчания они вдруг заявились в один день и к тому же порознь?
