– Вполне, – заверил ее доктор Ленуар.
– А какое у него настроение? – не унималась малышка.
– Не знаю, – как-то грустно проговорил доктор.
– Скоро он вернется? – продолжала спрашивать Лиретта.
– Надеюсь, – ответил доктор Абель.
– Спаси вас, Господи! – радостно вскричала девочка.
Словно быстрая птичка она вспорхнула на цыпочки, и доктор почувствовал на своей щеке прикосновение поцелуя.
Как только в доме стало известно о прибытии молодого хозяина, вся прислуга, горя желанием услужить и не скрывая любопытства, явилась его встречать. Кто-то подхватил мешок, кто-то другой – чемоданы, и только госпоже Майер нечего было нести, но зато она больше других нуждалась в свежих новостях, которыми собиралась поделиться с булочником, мясником, зеленщиком и трубочистом.
Жорж быстро прошел мимо столпившихся слуг, не замечая и старика Тарденуа, который стоял в стороне, поднялся на темное крыльцо и через парадную дверь вошел в просторную прихожую.
Глядя ему вслед, госпожа Майер тонко заметила:
– Можно подумать, занимался контрабандой! Все какие-то секреты! И скажите на милость, что он нес в правой руке?
В гостиной Жоржа ждала госпожа де Сузей, ждала в одиночестве. Жорж хотел было поцеловать ей руку, но она расцеловала его, повторяя:
– Бедный мой мальчик! Бедный мальчик! Как вы, однако, настрадались!
Глаза ее были полны слез, но не знаю, как бы это лучше выразить: в ее чувстве недоставало тепла, оно было снисхождением и в чем-то сродни жалости.
Почти тотчас же Жорж позвал Тарденуа и распорядился:
– Запрягайте, и как можно скорее!
– Как! Уже? – воскликнула госпожа де Сузей.
– Я и так опаздываю, – отвечал Жорж, – меня ждут.
Когда старый слуга ушел исполнять распоряжение, молодой человек спросил:
– Матушка, разве мне не позволено поцеловать Альберта?
Госпожа де Сузей покраснела, отвечая:
– Он спит.
Она так и не подняла глаз. Ее бледное красивое лицо могло бы пробудить вдохновение у поэта, но необъяснимое смятение, которое мешало благородной прямоте ее взгляда, разочаровало бы искушенного наблюдателя.
Жорж задал еще один вопрос:
– Доктор оставил для меня какую-нибудь информацию?
– Он сказал, – отвечала госпожа де Сузей, не поднимая глаз, – что вы должны торопиться и ни под каким видом не пропустить сегодняшнего свидания.
Жорж тотчас встал со словами:
– Вот видите, сударыня, я себе не принадлежу.
Красавица-вдова протянула ему руку и сказала тихо-тихо:
– Жорж, вы пойдете не один.
– Кто же будет меня сопровождать, матушка? – спросил он.
– Я. Я всему причиной, и я так хочу, – ответила она.
– Так решил доктор? – осведомился молодой человек.
– Нет. Но я знаю, я чувствую, это мой долг, – проговорила женщина.
– Госпожа герцогиня, – строго произнес Жорж, – я здесь старший сын, глава семьи, и я вправе выразить свою волю. Итак, я желаю идти один.
Она привлекла его к себе.
– Мужественный мой сын, как я вас отблагодарю? – прошептала женщина.
На этот раз побледнел и опустил глаза Жорж.
– Сударыня, – произнес он с нажимом, – не надо больше так говорить, вы мне ничем не обязаны, зато я вам обязан всем.
В этот миг вернулся Тарденуа. Жорж жестом велел ему идти за собой и почтительно поклонился той, кого звал матушкой. Хозяин и слуга вышли.
Госпожа де Сузей закрыла лицо руками.
Как только за Жоржем закрылась дверь, в противоположном конце комнаты приоткрылась другая, и в гостиную заглянул молодой человек с осунувшимся болезненным лицом.
