Железная леди, на мгновение ослабив вожжи самоконтроля, трепетно зарумянилась и затеребила пальцами краешек платья.
– Это дело вашего отдаленного будущего. Сейчас же у меня есть для вас предложение, выгодное для нас обоих. – Леди Эспланида, опомнившись, вновь твердою рукой повела разговор по ведомому только ей фарватеру. – Сейчас у меня имеется кое-что весьма нужное вам. Деньги. Теперь о себе. Я – сестра милорда Баленсиаги. Сводная, замечу, и от своей матушки унаследовала весьма приличное состояние. Фактически я гораздо богаче милорда Баленсиаги… ибо его наследство – это поместья, которые могут приносить… а могут и не приносить дохода. Золото же, вложенное предусмотрительной матушкой в банки Алмазных островов, доходно всегда. Я чуть ли не вдвое старше вас, славлюсь дурным характером, некрасива, не терплю охотников за моим приданым и обладаю братом, не желающим моего замужества. Более того, не может быть и речи о каком-либо внимании ко мне со стороны благородных рыцарей. Я – змея Эспи, стерва, баньши Баленсиагов… Я хочу предложить вам сделку. Замечу, выгодную для нас обоих.
Леди Эспланида выдержала паузу, очевидно давая роздых своему языку и недоумевающим Серегиным мозгам.
– Я обеспечу вас деньгами, весьма щедро, кстати – это будет и в моих интересах; позабочусь о коне, одежде и обо всем остальном. Вы получите рекомендательные письма к моим многочисленным родственникам, двери многих богатых замков гостеприимно распахнутся перед вами… Вам с вашим удивительным даром рассказывать чудесные вирши и удивительные истории без труда удастся приобрести славу… Особенно благодаря моей поддержке. Предполагаю, что, прослышав о том, родитель ваш прямо-таки возжаждет признать ваше родство, ибо самостоятельный и состоятельный сын, наперебой приглашаемый в замки самых могущественных и богатых лордов, это – персона…
И ждет меня слава феодальной Шахерезады… Буду я вечно пересказывать сказки “Тысячи и одной ночи”… Стоп, одернул себя Серега. Это же не мои реалии. Я здесь исключительно проездом, леди. Но ведь ей же в этом не признаешься. А рыцарь от КПСС каков, а? Предложил мне быть менестрелем – и попал в десятку. Под таким прикрытием работаю – сам Штирлиц иззавидовался бы! Ни тебе документов никаких не надо, ни родословной… Стал истинным арийцем – и ведь без всякого аусвайса признали…
– Взамен я попрошу только одного, – продолжила леди Эспланида, – вы должны будете избрать меня своей дамой сердца. Нет-нет, ничего такого. Просто будете носить одежду моих цветов или, по крайней мере, шарф – шарфами я вас обеспечу в достаточном количестве, – будете таинственно молчать, когда вас будут спрашивать об имени вашей прекрасной дамы… Разумеется, как только вы начнете выказывать открыто свои симпатии какой-нибудь другой леди, повторяю, леди, возня со служанками здесь не в счет… наше соглашение будет расторгнуто. Итак?
При его странном положении здесь все это звучала крайне заманчиво. Есть-то хочется каждый день. А теперь у него еще и кот Мухтар, и этот малыш. Здесь его оставлять нельзя, пацан в двух шагах от голодной смерти. А перед возвращением в свой мир надо будет только распустить байки о том, что он-де идет на… ну, скажем, на дракона. Во славу своей прекрасной дамы. И даме честь, и контракт будет расторгнут самым лучшим образом: “и пал влюбленный менестрель от лап ужасного дракона”. Еще и легенду сочинят – “о юноше бледном замолвите слово…”.
Но, однако, есть и еще кое-что.
– А что это даст вам? – поинтересовался он. – Ну будет у вас менестрель ваших цветов. Ну и что?
Леди Эспланида коротко глянула на него. Бог ты мой, какая тоска в ее взоре…
– Мальчик, – тихо сказала леди, – печально быть никому не нужной. Так будет хотя бы казаться… Другим, не мне. А может быть, иногда именно мне… Возможно, после этого хоть кто-то будет смотреть на меня по-другому. Не как на некрасивую, злую, но все же богатую наследницу, а… как просто на даму.
– Я могу делать это и просто так, – помолчав, сказал Серега. – Без всяких денег.
Леди Эспланида сдавленно хихикнула. Или всхлипнула?
– Не бывать тому! Сэр, носящий цвета мои… Недостойно будет меня, ежели он будет в чем-либо нуждаться.
Леди Эспланида пинком вышибла дверь и царственно промаршировала из каморки. Разговор был окончен.
В кухне Серегу ждал уже насытившийся и обряженный по-местному мальчишка. Леди Эспланида знала свое дело: одежда была впору, даже слегка на вырост, чистая, из хорошей ткани, выкрашенной в практичные темные тона.
– Кх-м… – откашлялся Серега, он чувствовал себя неловко под устремленным на него боязливо- молитвенным взглядом мальчишки, – а как тебя, собственно, зовут?
– Скотина, – прошептал ребёнок.
Серега онемел от удивления. Имя? Ну и имечко же… Или это у него… В мозгу неправильно перевелось. Все ж таки лингвисты из КПСС…
– Она так его называла, эта старуха, сэр. Только так и никак иначе, – авторитетно подтвердил неизвестно откуда вывернувшийся паж, один из тех двух.
– Понятно… – Серега задумался. Если он теперь благородный сэр менестрель, а это его слуга, имеет ли он право переименовать его? Впрочем, сейчас узнаем: – А могу я дать ему другое имя?
– Конечно, благородный сэр, – не раздумывая, подтвердил паж. – Вы можете называть его, как вам будет угодно, всяким именем, или же прозвищем, или же бранным словом, судить его, наказывать или миловать, распоряжаться его жизнью и имуществом, буде у него таковое. Вы, благородный сэр, – его хозяин. Вы во всем своем праве.
– Чудесно, – несколько напряженно сказал новоиспеченный хозяин. – Теперь ты будешь… Мишка! Михаил то есть.
– О! – восхитился паж. – Какое необычное имя! Несомненно, взяли вы его из легенд древности, сэр менестрель. Сколь глубоки познания ваши, благородный сэр! Все с нетерпением ждем мы ужина, когда сможете вы нас порадовать новым, доселе нам неизвестным сказанием.
Серега покивал, беря Мишку за руку, чтобы отвести ею в свою комнату. Малыш клевал носом. Слава богу, что Серега еще совсем недавно почитывал сборники сказок. Втихомолку от отца, предлагавшего для чтения подраставшему потомку сплошную классику – “Идиота” так или “Воскресение”. Не верится что-то,
