– Никаких, уверяю вас. – Барон мило улыбнулся и любезно подлил в полупустой бокал собеседника вина. – Мои мерзавцы за два маврикия душу вынут. А тут целых двести за каждого! Не все продаются хе- хе… но тех, кто сам не продается, продадут другие! Итак, о том деле…
– Кстати, Священная комиссия, – аристократ отхлебнул вина, покатал глоток во рту и благосклонно проглотил его, – будет вам весьма благодарна за должное наказание тех мерзавцев-смердов, что изволили наблюдать печальную кончину наших братьев от рук этих разбойников. И не соизволили им помочь. Сие не должно прощаться. Вы верный сын Господа нашего, поздравляю вас. Это зачтется, когда МЫ, – аристократ указующе воздел вверх правую руку, – будем избирать ТОГО САМОГО.
Барон позволил себе тонко улыбнуться и ковырнуть мизинцем в ухе.
– Однако я слышал, что Баленсиага не устерег ягненка…
– Он будет найден. – Аристократ промокнул скатертью брезгливо оттопыренную нижнюю губу. – Милорд Баленсиага пока еще не сообщил мне всех подробностей, но заверил меня в своем послании, что верный ему человек уже держит всю ситуацию в своих руках. Ему можно доверять, милорд Баленсиага разбирается в людях. И умеет управлять ими. Вспомните хотя бы, как он ловко управляется со своей невыносимой сестричкой – она сидит в его поместье, даже и не помышляет о замужестве и собственной семье, управляет его поместьями и оплачивает его долги своими деньгами…
Барон захохотал.
– Да уж, управиться со стервой Эспи… Кстати, милорд… Если я так и не буду избран ТЕМ САМЫМ, то не могли бы вы поднажать на Баленсиагу, чтобы он расстался со своей дорогой сестричкой? Моя преданность и верность вам требуют определенной компенсации… Её приданое было бы вполне сносным вариантом такой компенсации. Во всяком случае, оно бы меня здорово утешило…
– Как и нежные ручки девицы Эспланиды? – ехидно поинтересовался его собеседник.
Барон подавился вином и подарил скатерти еще одно широкое бордовое пятно.
– Как вам могла прийти в голову такая мысль, милорд… Да поразит меня гром, но я собираюсь наложить лапу на деньги девицы Баленсиагов, а не на ее квелое тело!
– Ну-ну, друг мой, – ласково пожурил его аристократ, – в конце концов вам же еще потребуется наследник, дабы унаследовать все ваше и ее состояние. Мало ли какие мысли могут прийти в голову ее братцу? Оставшись после вас вдовой и без наследника мужского пола, она принесет ему все деньги назад, да еще и одарит его вашими богатыми поместьями.
– Что ж, придется свершить сей подвиг… Итак, милорд, мы договорились? Либо я тот самый наследник, либо я муж девицы Баленсиаги. На этих условиях Священная комиссия всегда может на меня рассчитывать.
– Как и вы на нее, милорд. – Аристократ отечески улыбнулся барону. —Не стоит забывать и о законном признании ваших прав на майорат и ленные владения семейства Де Лабри. Ну, мне пора на покой…
– Текулли, – горячим шепотом сказала рядом леди Клотильда, – ты не мог бы нас вывести в коридор рядышком с этой спальней? Так, чтобы не рассекретить потайной ход, А то так поговорить хочется, что кулаки чешутся…
Видимо, карлик мог, потому что леди Клотильда ухватила Серегу за запястье и поволокла за собой куда-то по коридору.
Чпокнуло, в темь ворвался яркий свет, от которого Серега сразу ослеп. Его протащили через окошкообразный лаз, располагавшийся в стене на уровне пояса. И впихнули в комнату. Начавшие адаптироваться к свету глаза различили камин, столик под загадочного цвета скатертью… Баронская спальня.
Леди Клотильда, азартно рванувшаяся вперед, достала барона добрым ударом в челюсть. От молодецкого замаха черная повязка, кое-как прикрывавшая ее грудь, сползла окончательно. Взору аристократа, изготовившегося уже было к отпору, предстала нежнейшая округлость груди. Узрев ее, почтенный старец на мгновение впал в этакую прострацию, в состоянии которой и был поражен могучей десницей нежнейшего создания прямо в лоб. И опал на пол осенним листом.
Уже через пять минут комната приняла другой, гораздо более приятный, на взгляд Сереги, вид. Барон и благообразный аристократ были уложены на широченном спальном ложе крест-накрест – зад одного непринужденно покоился на пузе другого. Руки и ноги утомленных товарищей леди Клотильда примотала к спинкам кровати обрывками простыней. Сама девица из колен Персивалевых уселась в ногах просторного ложа, достала из-за пояса кинжал и принялась хладнокровно подрезать ногти. Кривые волнистые обрезки с сухим щелкающим звуком падали на шитое золотом покрывало.
Добросердечный карлик доковылял до стола, принес оттуда кувшин с вином и окатил привязанных красной жидкостью с изысканным клубнично-винным ароматом.
– Мое покрывало!!! – немедленно отозвался на эту процедуру истеричным бабьим визгом как-то незаметно очнувшийся барон.
– Мое почтение! – радостно отреагировала леди Клотильда на воскресение из мертвых господина барона. И нежно, дочти с любовью, улыбнулась своим двум подопечным (собеседник барона тоже уже начинал подавать признаки жизни) – похоже, кулак опытной леди Клоти был точно отградуирован на то или иное количество минут беспамятства, которое он даровал тем, чьи лбы имели несчастье с ним столкнуться.
– Ты… ты кто такая? – просипел аристократ (его аристократизм, впрочем, заметно поблек). – Священная комиссия вывернет тебя наизнанку, подлая вонючая девка!
– Беда ваша в том, что вы слишком часто моете руки, как говаривал мой предок Перси, – невозмутимо ответствовала леди Клотильда. – Из-за этого у вас остается слишком мало времени для драк… Ну, милорды, приятно с вами встретиться. Мой… мой подопечный, герцог Де Лабри, тоже несказанно рад этой встрече. Видите ли, я тут взяла на себя обязательство обучить этого юного герцога всем рыцарским премудростям. Искусство оборонительного и наступательного боя, разведка, допрос пленных… Сегодня у нас будут занятия по последнему предмету. Итак, милорды, вопросов у меня не так уж и много, а вот времени свободного в избытке. Вопрос первый: что это за “тот самый”, которого будет избирать Священная комиссия? Вопрос второй: какого такого “ягненочка” не устерег миляга Баленсиага? Остальные вопросы будут возникать по ходу нашего разговора… Начали?
Пленники угрюмо молчали.
